«Кто такой Карсон?»

– Седрик был с Карсоном откровенен. Наверное, не с самого начала, но теперь между ними нет секретов. И мне известно, ты очень плохо обходился с Седриком. А сейчас он счастлив жить простой жизнью с Карсоном. Ему не нужен твой шикарный дом, и он уже не нуждается в твоих богатых дружках. Он мне так и сказал.

– Правда? – Гест отвернулся от мальчишки и принялся сверлить взглядом пол. – У каждой истории есть две стороны, – проговорил он глухо. Быстро подняв голову, он обнаружил, что Дэвви пристально на него смотрит, и поспешно опустил глаза, чтобы паренек не прочел в них ничего лишнего. – Два человека могут любить друг друга и все равно причинять друг другу боль. Они даже будут совершать серьезные ошибки. – Он на миг замолчал. – Я не смогу вернуть Седрика. И, конечно, ему здесь лучше. Но это не значит, что я хочу оставаться один. В моей душе образовалась зияющая пустота, и я не понимаю, что мне делать.

Чешуйчатый юнец внимательно слушал его слова. Гест с жаром продолжал:

– Тебе повезло, что ты очутился в Кельсингре. Тут все прекрасно устроено. Да, здесь приходится заниматься самыми обыденными вещами, но ты можешь любить кого хочешь – и никто тебя не срамит. У меня никогда не было такого. Никогда! Возможно, если бы мы с Седриком могли быть откровенными с окружающими, тогда…

Он осекся и с сожалением покачал головой. Паренек подался ближе.

«Какая легкая добыча. Молодой и неопытный, его сердце недавно разбили. – Гесту стало смешно. – Можно ли придумать лучшую месть Седрику и его проклятому Карсону, чем соблазнение мальчишки?»

Он печально вздохнул:

– Я пытался обеспечить ему хорошую жизнь рядом с собой… Я действительно старался изо всех сил. Мы много путешествовали. А когда мы были в городе, то немало вечеров проводили с нашими друзьями. Отличное вино, вкусная еда, дружеская обстановка… – Он задумчиво посмотрел вдаль. – Я решил, ему этого будет достаточно. Я делил с Седриком крышу над головой, показал ему мир… Мы вместе посещали театральные представления. Или ездили верхом. Или шли в таверну выпить эля и послушать музыку. Каждый вечер мы проводили вместе, пробуя все то, что большой город может предложить молодым людям. – Он пытливо взглянул на мальчишку. – Ты когда-нибудь бывал в Удачном? Или где-нибудь еще?

Дэвви замотал головой:

– Карсон учил меня на охотника и следопыта. А теперь у меня есть дракон, я – хранитель. Мне хотелось стать хранителем, в основном для того, чтобы быть с Лектером. Но он меня бросил, а у моего дракона нашлись другие дела. У меня ничего не осталось. Он поднял руку и дотронулся до чешуи на щеке. – Вряд ли я теперь побываю в Удачном… с моей-то внешностью! Я буду для горожан уродцем.

– Уродцем? – Гест весело захохотал. Несколько человек обернулись к ним, и он моментально посерьезнел. Ему сейчас не требовалось чужое внимание. – Нет, мой юный друг. Не уродцем. Старшим. Редчайшим существом, почитаемым всюду, где бы ты ни оказался. Да ведь все знают Малту и Рэйна Хупрусов! Прежде они гостили при дворе джамелийского сатрапа, и там в их честь каждый день устраивали балы и пиры. Их осыпали подарками и почтением! Не понимаю, почему они решили вернуться в Дождевые чащобы.

– В них нуждались драконы, – объяснил юнец, явно удивленный незнанием Геста.

– Конечно! Совершенно верно. Но твой дракон, похоже, в тебе не нуждается? Тогда разве ты не волен отправиться, куда пожелаешь? – Гест запустил пальцы в свои темные волосы, чуть их разлохматив, и постучал кончиком пальцев по губам, привлекая взгляд мальчишки к своему лицу. – Ты красивый парень и богач. Ты мог бы отправиться в столицу. Или куда угодно. А правильно выбранный спутник мог бы тобой похвастаться, научить благородным манерам и прочим вещам. Познакомить с людьми, которые бы тебя оценили. В конце концов, ты ведь не планируешь провести всю жизнь здесь? Ты слишком молод и обеспечен, чтобы осесть в такой глуши.

Дэвви возмущенно фыркнул:

– Богат? Я? У меня есть только одежда. Нож. Лук. А больше у меня ничего нет.

Гест был поражен.

– Молодой человек, но богатство окружает тебя со всех сторон! Ты ведь должен иметь здесь свою долю. Кельсингра ломится от сокровищ, а если найти правильного покупателя, ты сможешь заполучить целое состояние. Я заметил на других украшения Старших. Почему ты их не носишь? – Он прикоснулся к пальцам парнишки, на которых не было ни единого кольца, и медленно убрал руку. – Кстати, обыкновенного браслета Старших достаточно, чтобы оплатить целый год развлечений в Удачном. Я не лгу тебе, приятель.

– Я никогда не носил украшений.

Гест изобразил изумление:

– Никогда? Интересно – почему? Кольцо с сапфиром под цвет чешуи, например, очень тебе подойдет… Или… – Гест игриво притронулся к мочке уха юного охранника. А когда Дэвви отстранился, Гест воспользовался его движением, чтобы проследить указательным пальцем линию его скулы. – Длинные серьги. Серебряные. Или из роскошного золота, чтобы привлечь взгляд к твоим глазам.

* * *

– Чувствую себя выжатым, как лимон, – пожаловался Сельден и даже сумел слабо улыбнуться собственной шутке.

– Туда попала зараза! – резко отозвалась Кассим, уставившись на его распухшее запястье.

В последний раз герцог зубами порвал ему кожу, и теперь рука вокруг раны стала горячей и красной.

Сельден не ощутил тот укус как отдельную боль. Он потерял сознание в самом начале и очнулся только в комнате, расположенной в башне. С каждым разом, когда герцог пускал ему кровь, юноша чувствовал себя все слабее. Он понимал, что скоро от его выносливости не останется и следа. Он не хотел смотреть на свою руку, когда Кассим приложила к ней горячую влажную тряпицу. От припарки исходил сильный запах чеснока, и он отвернулся, чтобы меньше его ощущать.

– Сегодня на улице красиво? – задал он глуповатый вопрос.

Кассим распахнула ставни, и мягкий ветерок проник в спальню через плотные шторы. За колыхающейся тканью темнела каменная балюстрада балкона. Новые апартаменты были просторными и светлыми, с отличным видом на город и окрестности. Сельден подумал, что наступает весна, и опять слабо улыбнулся. Весна приходит, а вот он – уходит.

– Неплохо. Хочешь, чтобы я открыла занавески? Погода ясная, но не очень теплая.

– Да, пожалуйста. А что еще более страшное может случиться? Я умру от холода?

– Если тебя раньше не убьет инфекция, – ответила она откровенно.

– Я знаю, насколько все плохо, – согласился он. – Рука болит. Лекари сказали твоему отцу, что в следующий раз ему следует пить кровь из другой руки, чтобы зараза не передалась ему. А меня уже ничего не радует. – От одной мысли о герцоге у Сельдена свело судорогой пальцы. Достаточно противно, что каждые несколько дней герцог бередит его свежую рану. Появление очередного разреза только ускорит его гибель. – Я умираю, – проговорил он, пробуя эти слова на вкус. – Меня убивает то, что он пьет мою кровь.