Эгвейн почувствовала дрожь. Ну вот, дошло уже до того, что и вспоминать число «тринадцать» тошно.

Предметов с известными свойствами и действием в списке было указано меньше, но и среди поименованных встречались и такие, употребление которых не представлялось совершенно реальным и очевидным. Например, вырезанный из дерева еж длиною с фалангу большого пальца человека. Простая и, очевидно, совершенно безобидная вещь. Но любая женщина, пытающаяся через него направить Силу, тут же засыпает. Засыпает на полдня, мирный сон, без сновидений. Но у Эгвейн при мысли об этом тер'ангриале мурашки бегали. Еще три указанных в списке предмета были так или иначе связаны со снами. Поэтому Эгвейн чуть ли не с облегчением прочитала, что выточенный из черного камня желобчатый стержень длиной в целый человеческий шаг производит огонь, всего лишь огонь. Рядом с описанием стержня имелась помета рукой Верин: «Опасен и почти неконтролируем». Слова эти были выведены столь энергично, что бумага в двух местах прорвалась. У Эгвейн было крайне смутное представление, в чем природа этого огня, но, хотя надпись в списке и звучала достаточно грозно, сей предмет никак не был связан ни с Корианин Недеал, ни со снами.

Найнив отнесла разглаженные страницы на стол. Она положила их и, помедлив, стала раскладывать остальные страницы. Провела задумчиво пальцем по одному из листов, потом по другому.

— Смотрите-ка, я нашла кое-что как раз для Мэта, ему бы это весьма понравилось! — вдруг сказала она неожиданно легкомысленным голосом. — Предмет. Гроздь шести резных игральных костей, соединенных уголками, с точками на гранях, менее двух дюймов в поперечнике. Назначение неизвестно, только указано, что при направлении через него Единой Силы, очевидно, не действуют или искажаются законы вероятностей. — Взяв в руки листок, Найнив стала читать вслух: — «Подброшенные монеты всякий раз падают одной и той же стороной вверх, а при одном тесте встали на ребро сто раз подряд. Одна тысяча бросков костей — и комбинация «пять корон» выпадает одну тысячу раз». — Найнив невесело рассмеялась и сказала: — Да, это как раз для Мэта!

Вздохнув, Эгвейн поднялась с кровати и решительным шагом подошла к камину. Илэйн встала на ноги и следила за ней так же внимательно, как Найнив. Засучив рукава своего платья почти до плеча, Эгвейн осторожно просунула руку в дымоход. Пальцы ее нащупали на дымовой заслонке какую-то материю, и она вытащила на свет стеганый чулок, с подпалинами и в саже, чувствуя в носке чулка что-то твердое. Девушка стерла со своей руки сажу, поднесла чулок к столу и вытряхнула его содержимое: Перекрученное кольцо из пятнистого и полосатого камня прокатилось по столешнице и упало как раз на страницу со списком тер'ангриалов. Несколько мгновений девушки не сводили глаз с кольца.

— Я думаю, — наконец вымолвила Найнив, — Верин попросту не сочла важным тот факт, что именно Корианин последней исследовала эти предметы. — Но по голосу Найнив чувствовала, что сама она не больно-то верит в сказанные ею слова.

Илэйн кивнула с сомнением подруге и промолвила:

— Однажды, увидев, как мокнет вышедшая под дождь Верин, я принесла ей плащ. Она была настолько глубоко погружена в свои мысли, что, пока я не накинула ей плащ на плечи, дождя она как будто не замечала. Так что пропустить мимо внимания то, о чем ей сообщил список, она тоже, я думаю, не могла.

— Вполне вероятно, — согласилась Эгвейн. — Но если она была все же внимательна, то не могла не догадаться, что я, прочитав список, обязательно кое-что замечу. Не знаю! Иногда мне кажется, что сама Верин замечает гораздо больше, чем показывает. Но я в этом не убеждена.

— Ну что ж, теперь можно подозревать и Верин, — сказала Илэйн, вздохнув. — Если она — Черная Айя, то они точно знают, какое дело мы делаем. И Аланну тоже придется подозревать. — Илэйн взглянула на Эгвейн искоса, весьма неопределенно и подозрительно.

Тогда Эгвейн рассказала подругам все. Не сообщила им лишь о том, что произошло внутри тер'ангриала, когда она проходила испытание. Говорить о случившемся с нею себя заставить она не могла, к тому же и Найнив с Илэйн не делились с подругой подробностями своего испытания. Но, обойдя эти детали молчанием, Эгвейн рассказала обо всем, что случилось в зале испытаний, рассказала и о том, что поведала Шириам, о слабости, знание о которой поселило в ее душе холодок страха, — оборотной стороне способности направлять, о каждом слове Верин, важном или же таковым не казавшемся. Единственное, в чем сошлись во мнениях, хоть и не без колебаний, и Найнив, и Илэйн, касалось Аланны: Айз Седай такого просто не делают. Да и ни одна из женщин в здравом уме не стала бы так поступать, а уж Айз Седай — в самую последнюю очередь.

Эгвейн сверкала на подруг взглядом, чуть ли не слыша наяву эти их слова.

— Считается, что Айз Седай не лгут, но то, что говорили друг другу Верин и мать, по-видимому, очень похоже на то, что они говорили нам. Тогда, получается, они — не Черные Айя.

— А вот мне Аланна нравится! — заявила Найнив, дернув себя за косу и пожав плечами. — Хотя я и согласна: она вела себя довольно странно.

— Благодарю тебя! — Эгвейн хмыкнула, а Найнив лишь удовлетворенно кивнула подруге, словно не уловив ее сарказма.

— Я считаю, — проговорила Найнив, — Престол Амерлин знает обо всем и может контролировать Аланну с большим успехом, чем это сделали бы мы.

— А что ты думаешь об Элайде и Шириам? — спросила Эгвейн.

— Элайду я никогда не любила! — поспешно вставила Илэйн. — Но поверить, будто она Черная Айя, не могу. А Шириам? Нет, это решительно невозможно!

— Да, такое должно быть невозможно для любой из них! — Найнив усмехнулась. — Но когда мы встретимся с Черными Айя, совсем не обязательно мы узнаем среди них тех, кого никогда не любили. Я не имею в виду, что надо подозревать — подозревать в таком! — каждую женщину. Мы должны просто-напросто исполнять свой долг, искать Черных Айя, но так, чтобы они этого не заметили. — Эгвейн и Илэйн почти одновременно кивнули, соглашаясь с Найнив. Она продолжала: — Обо всем этом мы расскажем Амерлин и не станем придавать сему большего веса, чем оно того заслуживает. Если она когда-нибудь соизволит заглянуть к нам, как упоминала. И если, когда она придет, ты, Илэйн, будешь с нами, помни: ты об этом деле ничего не знаешь!

— Уж об этом-то не забуду! — с жаром ответила Илэйн. — Но нам нужно придумать какой-нибудь способ дать ей знать, что нам есть о чем ей сказать. Вот мамочка — она бы организовала все куда лучше, я уверена.

— Нет, — возразила ей Найнив, — не лучше, если бы она не могла полностью доверять своим посланцам. А нам придется ждать. Или вы, девочки, считаете, что кому-то из нас лучше переговорить с Верин? Вряд ли эта идея из разряда выдающихся!

Илэйн задумалась, затем, что-то для себя, видимо, решив, еле заметно кивнула. Эгвейн пришла к выводу быстрее и закивала энергичней. Рассеянная или нет, но Верин все же упускала из виду слишком многое, чтобы на нее можно было полагаться во всем.

— Хорошо! — Найнив явно была чрезвычайно довольна. — Наверное, это и к лучшему, что мы не можем когда заблагорассудится беседовать с Амерлин. Сами примем решение и станем действовать по собственному усмотрению, когда нам надо, а ей незачем руководить нами на каждом шагу.