Далее авторы исследования сделали такой вывод: «Благодаря быстрому вмешательству немцев предательство Хорти не оказало почти никакого влияния на венгерские войска. Только в Карпатах отдельные генералы 1 — й венгерской армии, в том числе и ее командующий генерал Миклош, установили контакт c русскими»[257].

Германская разведка смогла выполнить задачу Гитлера: смена правительства в Венгрии произошла быстро. Но согласиться с тем, что замена адмирала Хорти на Салаши не оказала влияния на венгерские войска, нельзя. Такие события политического характера не происходят бесследно. Антифашистские настроения в Венгрии усилились.

Тем временем в Москве, когда стало известно о перевороте в Будапеште, возникли значительные трудности в ходе переговоров с венгерской делегацией. Делегация получила полномочия на ведение переговоров от регента Венгрии адмирала Хорти. Хорти был свергнут. Поэтому полномочия генерал-полковника Фараго потеряли юридическую силу. Возникла критическая ситуация — переговоры следовало бы прекратить, но можно было и продолжить. Основанием для продолжения переговоров могло бы стать формирование нового венгерского правительства, в состав которого входили бы члены делегации. Формирование такого правительства вызвало серьезные противоречия среди членов делегации.

На последней встрече с венграми, которая состоялась в начале декабря 1944 года, Молотов сказал венгерским представителям: «Когда Венгрия будет освобождена, тогда на демократической основе может быть создано законное конституционное правительство».

7 декабря 1944 года члены венгерской делегации отбыли в Будапешт. 28 декабря временное национальное правительство Венгрии объявило войну Германии.

На этом венгерский раунд советской военной разведки не завершился. Разведка продолжала активно действовать в ходе Дебреценской, Будапештской и Балатонской операций, которые проходили на территории Венгрии и закончились только 4 апреля 1945 года. В результате этих операций фашистская Германия потеряла своего последнего союзника в Европе.

Завершая операции по освобождению Венгрии, войска 2-го и 3-го Украинских фронтов вступили на территорию Австрии. 13 апреля 1945 года советские войска вошли в Вену.

Болгарский журналист Стойно Крыстев, он же советский разведчик, за активную помощь в добывании сведений о фашистской Германии и Венгрии в годы войны был награжден начальником советской военной разведки золотыми часами.

В гестаповской тюрьме Плетцензее в Берлине в начале 1943 года появился секретный узник. Имя его держалось в тайне. Оно было известно только следователям в черной униформе: Анри Робинсон, резидент советской разведки.

Узник этот был доставлен из Парижа, где он был арестован агентами зондеркоманды «Красная капелла» в декабре 1942 года. В гестаповской тюрьме этот человек был помещен в одиночную камеру № 15. Поэтому следователи и надзиратели называли его просто — «№ 15».

Этот узник был лишен всех прав. Он не имел возможности общаться с заключенными из соседних камер, его не посещали родственники, его не принуждали к каким-либо работам. Он не получал никакой информации о том, что происходило за пределами тюрьмы.

Его часто водили на допросы. Когда он выходил из камеры, тюремный коридор был всегда пуст. Этого узника никто не должен был видеть.

На допросах ему задавали одни и те же вопросы. Фамилия, имя, откуда родом, когда начал заниматься разведывательной работой? Требовали назвать имена сообщников, их адреса, пароли. Что-то он говорил. Но очень мало и главным образом о себе, сочиняя свою жизнь, которую следователи проверить не могли. В Европе шел третий год войны, все люди и все связи перемешались, как в многомиллионной колоде карт. Найти истину в таком хаосе и проверить данные, которые сообщал узник, было непросто. Более того, на Восточном фронте немецкие дивизии понесли крупные потери, что беспокоило даже тюремщиков в крепости смерти в Плетцензее.

Когда узник отказывался отвечать на конкретные вопросы о его связях с советской разведкой, называть своих информаторов, его жестоко избивали и пытали. Выбор средств для истязаний у гестаповцев был неограниченным. Но били и пытали его так, чтобы секретный узник продолжал жить. Видимо, этот человек был кому-то очень нужен.

В камеру № 15 узника возвращали, как правило, окровавленным. Сколько сил оставалось в его теле, никто не знал. Иногда его просто волокли по коридору за руки. Следователи, усердствовавшие на допросах, знали, что узник «№ 15» был связан с советской разведкой. Эти данные гестаповцы получили в ходе проведения очередного этапа операции «Красная капелла». «15-го» выдал один из арестованных ими разведчиков. Уже за эти даже непроверенные и неподтвержденные сведения, полученные от человека, который выдал Гарри, узника из камеры № 15 можно было поставить к стенке. По законам военного времени все, кто подозревался в сотрудничестве с иностранной разведкой, могли быть расстреляны. Но это считаюсь легкой смертью, о которой, как это ни странно, позволяли себе мечтать некоторые заключенные тюрьмы Плетцензее.

Следователи не торопились поставить к стенке секретного узника. Они хотели, чтобы «№ 15» назвал других советских разведчиков, с которыми был связан, назвал имена агентов. Оставшиеся на свободе, они были опасны, так как могли передать в Москву сведения о состоянии и планах германской армии. Гитлер считал, что все советские разведчики, действовавшие в Германии и в оккупированных странах, выявлены и уничтожены Для него это обстоятельство представляло особую важность. Гестаповцы, работавшие в тюрьме, не знали, что Гитлер планирует летом 1943 года провести операцию «Цитадель». Но полагали, что летом 1943 года на Восточном фронте произойдут важные события. Немцы все еще верили в Гитлера, а Гитлер еще не сомневался в победе над Советским Союзом.

В Главном управлении имперской безопасности о плане летнего наступления вермахта в районе Курска знали больше. Об этом был хорошо информирован Вальтер Шелленберг, руководитель гитлеровской службы внешней разведки. Именно он проявлял к этому узнику из камеры № 15 особый интерес. По личному заданию Шелленберга следователи пытались заставить «15-го» назвать его связи с источниками в Великобритании. Кем были эти люди? Какие должности они занимали? Как получить к ним доступ?

Шелленберг спал и видел, как агенты, работавшие на узника из камеры № 15, от его имени станут выполнять в Великобритании задания германской разведки. С такими людьми, которые уже имеют достаточный опыт разведывательной работы, полагал Шелленберг, германская внешняя разведка сможет добиться на Британских островах значительных успехов. Шелленберга интересовали связи Гарри во Франции и Бельгии.

Шелленберг не исключал, что сможет заставить секретного узника включиться в радиоигру с московским Центром военной разведки, и, таким образом, использовать еще один канал для дезинформации советского командования накануне операции «Цитадель». Эту задачу поставил Шелленбергу его шеф — Генрих Гиммлер, начальник Главного управления имперской безопасности. Он сказал, что некоторые советские радисты уже включены в эту радиоигру. Новый канал связи, которому московский Центр, вероятно, доверял больше всего, усилит шансы внедрения дезинформации, направленной на раскол сотрудничества СССР с США и Великобританией. Шелленберг, опытный разведчик, понимал, что за этой радиоигрой ведет личное наблюдение сам фюрер, который придаст ей большое значение.