– Делать вам нечего! – зашипел Твердислав. – Дети малые, что ли? Нам драться сейчас, а они тут… болтают, точно девчонки, честное слово!

Пристыженно замолчали. Даже Джейана.

А в следующий миг они увидели проход.

Словно чей-то гигантский топор ударил в каменное кольцо, оставив после себя широкую и ровную брешь с подозрительно гладкими, точно отполированными стенами.

Чарус невольно присвистнул, задирая голову.

– Это сколько же обдир-камня извести надо было?…

Совсем плох стал брат Чарус. Точно и не было горького пути изгнанника…

Джейана сверкнула глазами – и Чари осёкся, вспомнив, верно, кем была Неистовая в клане.

Проход. Заполненный всё тем же бледно-алым песком разрыв в стенах, разъятое неведомой силой защитное кольцо. А за ним – равнина, такая же голая и безжизненная. Остров оказался невелик – вдали вздымались знакомые уже скалы, изнанка кольца. Но посередине…

Пятеро странников стояли молча, не прячась, и смотрели на открывшееся им. Да, такое могли создать только Чёрные Колдуны. Не было видно ничего похожего на описанные когда-то Иваном стены, рвы, башни. Никакой стражи. Ещё дрожала тень сдёрнутой Силы, Джейана ещё улавливала исчезнувшие контуры; маскировка пропала. Крепость предстала в своём истинном виде.

Не город. Не дом. Не замок. Чёрное трепещущее Нечто, все из острых, нелепо скроенных, скрещённых, сплетенных граней и плоскостей, от серого до иссиня-чёрного. Форму этого невозможно было ни описать, ни объяснить. Серо-угольная клякса, расползшаяся по алому песку. Кровь и уголь. Огонь и пепелище. Красное и чёрное, извечные цвета войны и горя.

Их видели. На них в упор пялились пустые глазницы, как если бы череп вдруг обрел способность видеть. Где-то там, под землёй, Сила, истинная хозяйка этих мест, пришла в движение.

– Решают… – одними губами произнесла Джейана.

Надо было уйти из-под этого пронзающего взгляда, но не было сил. Казалось, что все, их путь закончен, – что они могут сделать здесь, у всех на виду, на голой равнине, где нет укрытий, где любой мальчишка с луком положил бы их без особого труда, – если, конечно, это мальчишка Лесных кланов. Не имело смысла прятаться. Оставалось только одно – принять удар грудью. От всевидящих пустых глазниц не спасла бы и темнота. Мёртвые умеют видеть сквозь чёрноту, уже их принявшую.

Ну, чего встали? Вперед! Твердислав воспользовался мысленной речью. Отчего-то он не сомневался, что его поймут. Все. Не исключая и Бу с Ольтеей.

Больше им ничего не оставалось. Только идти вперед.

Холодные взгляды скользили по коже, обдирая её, словно черепаховые панцири, использовавшиеся в Лесных кланах как наждак. Джейана чувствовала, как эти взгляды пытаются проникнуть в её сознание, точно клювы воронов-трупоедов, копошащихся в груде падали. Стоило немалых усилий отбросить их – обычные защитные чары не действовали. Сила, противостоящая им, не имела ничего общего с привычным колдовством. Ворожея терялась в догадках. Пока что мертвой Силе она могла противопоставить только чистую мощь разума, закалённого суровым обучением; однако долго так продолжаться не могло. Ей просто не выдержать.

Чарус тащился как-то боком, смешно припадая на одну ногу и откровенно прячась за спиной Твердислава. Что-то сломалось в крепком доселе парне, что не испугался выйти с тремя десятками воинов против всей силы Змеиного Холма.

Бу с Ольтеей держались сзади, как им и было приказано. На уродливой морде разумного зверя ничего невозможно было прочесть, кукольное же личико Ольтеи исказилось от боли. По щекам одна за другой струились слезы – не страха, ламии, похоже, было и впрямь больно. Пальчики её лежали на могучем предплечье Бу.

А потом ожидание внезапно кончилось. И первым это отчего-то ощутил Твердислав – именно он, а не сжавшаяся в комок Джейана.

– Внимание. – Вождь остановился, поднимая руку, и в следующий миг их накрыло.

Нет, это оказались не стрелы, не испепеляющее пламя, не разящие молнии, не дробящий каменный дождь – ничего из того, к чему привыкли поднаторевшие в боевых заклятиях Твердиславичи. Мертвая Сила имела свои средства.

Джейана всё-таки опередила её, выбросив навстречу сотканный из собственной силы щит; миг спустя к ней присоединились Твердислав и Чарус, а ещё чуть позже влился холодный, звенящий, точно лесной ручеек, поток Силы от Ольтеи. Бу здесь ничего не мог сделать. Некого было раздирать не знающими преград когтями и давить мощным телом. Его время ещё не приспело.

Ничего не горело, не звенело, не мерцало – внешне вообще ничего не изменилось, только мгновенно стало очень трудно дышать. Воздух стал холодным, льдистым, колючим, точно в самую лютую зиму. А в ушах Джейаны внезапно зазвучал голос – мертвый, как и все на этом проклятом острове.

Анализ. Угроза. Анализ. Разложение. Природа энергетического воздействия… спектральный класс… (цифры, цифры, цифры, ещё более безжизненные, чем все прочее)… Повторный анализ. Компарирование. Стандартам… не соответствует. Вероятность негативного воздействия… (цифры – ноль-девять-восемь)… Решение – инкапсулирование…

Все это заняло долю мгновения – для того, чтобы эти слова, которые, естественно, стали словами лишь в сознании Джейаны, превратились в нечто осмысленное из нелепой последовательности невнятных сигналов.

Впрочем, до «инкапсулирования» здешние хозяева предприняли и ещё одну попытку. Зашевелился, вспучиваясь, алый песок: на поверхности появилась пара безобразно-блестящих голов. Джейана чувствовала, как внутри этих голов мчатся мёртвые мысли-мысли, во всем подобные подслушанной секунды назад нелепой фразе.

Тут с лучшей стороны показал себя Бу. Прыжок – удар – скрежет – тишина. И снова – прыжок – удар -…

Изуродованные головы застыли. Во «лбах» зияло по пять аккуратных дырок.

Несущие смерть щупальца остались под слоем песка, который тем временем принялся оседать, словно там, внизу, под ногами пятерки внезапно открылась громадная каверна. Это было просто и действенно – не нужно никакой магии, не нужно вообще ничего, кроме самой обыкновенной ловчей ямы…

– Держись! Держись! А!… ах-х…

Они катились вниз вместе с песком, и не за что было ухватиться, задержать это падение, и не существовало заклятий, что могли бы здесь помочь. Широкая воронка быстро затягивала растерянную добычу.

Наверное, они падали так секунду, не больше, и все, что смогли успеть – это ухватиться друг за друга в тщетной попытке устоять; а потом шуршание песка внезапно сменилось слитным гудением, из обваливающихся краёв воронки появились бледно-алые, под цвет песка, сдвигающиеся плиты, точно крылья исполинской птицы; Бу рванулся было наверх, отчаянно, словно борющийся с течением пловец, загребая уродливыми лапами, – бесполезно. Песок оказался сильнее, Бу съехал на брюхе вниз, прямо к ногам Джейаны.

«Вот и исполнили, называется, Долг Крови, – Твердислав по привычке сжал кулаки. – Великий Дух, до чего же по-дурацки вляпались! Малышня пятилетняя и та бы, наверное, лучше управилась…»