сарая была протоптана тропинка. В сарае было одно окно, смотревшее на дом, но его замазали черной краской, и оно не пропускало свет. Хенли дважды пнула ногой по нижней части двери, а затем приложила к ней ухо. На этот раз звуки оказались громче. Один удар об пол. А потом — сдавленный крик.

Глава 95

Двенадцать часов назад…

Он сопротивлялся, но напавший на него убийца оказался сильнее. Он почувствовал, как кулак врезался ему в челюсть и нос. Он услышал звук ломающихся костей, рот наполнился кровью, куски зубов оцарапали язык. Он думал, что перевес на его стороне, когда бил, лягался, а потом схватил зубами ухо убийцы, с силой в него впился и потянул. Он уже подумал, что победил, когда услышал его крик, но затем что-то тяжелое и твердое ударило его по голове сбоку. Он не помнил, как его тащили по полу. Он не помнил, как его раздевали и усаживали у стены.

— Ты проснулся. Давно пора.

Он узнал этот голос, но не мог повернуть голову. Все мышцы у него в теле словно заморозили. Он мог только смотреть прямо перед собой на тускло освещенную комнату. Перед ним было окно, но штору задернули. Ему хотелось поднять голову, открыть рот и даже извиниться перед убийцей, спросить, можно ли ему уйти. Он не скажет никому ни слова. Но он не мог даже пошевелиться.

— Наверное, ты задумывался, какие возникают ощущения, когда ты ни на что не можешь повлиять? — спросил убийца. — Ты можешь только смотреть и слушать голоса у себя в голове, снова и снова спрашивая себя: почему я?

Он чувствовал, как напрягаются микроскопические мышцы в его глазах, когда тщетно пытался разглядеть убийцу, определить угрозу, но потом прекратил, потому что перед ним появилась пара ног. Он смотрел, как убийца поднял правую ногу, но ничего не почувствовал, когда тот ударил его в грудь и он повалился на бок. Ему хотелось сказать: «Не делай этого. Пожалуйста, не делай». Он прилагал всю свою волю, чтобы начать говорить или просто пошевелить мизинцем, но затем вдруг ощущения вернулись. Острые иголки кололи ему шею и челюсть. Его тело просыпалось. Он открыл рот.

— Нет, — прошептал он, глядя снизу вверх на убийцу. — Нет, — повторил он, когда рука убийцы схватила его за ноги и потащила по полу.

— Прости, не слышу тебя. Придется тебе говорить громче, — сказал убийца.

— Нет, — повторил он.

— Хм, боюсь, что для этого уже поздновато. Я не могу отклониться от плана.

Он с трудом приподнял голову, чтобы посмотреть, куда пошел убийца, — он слышал его шаги в комнате. Но затем он увидел острые зубцы лезвия.

— Нет, — опять повторил он, когда лезвием помахали перед его носом. А потом он услышал смех.

— Я подумал, что начну с руки, — заявил убийца. — Если начну с ноги, то перережу крупную артерию, а я не хочу, чтобы ты пропустил все веселье.

— Пожалуйста. Прекрати, — умолял он.

Ему следовало быть благодарным и считать за счастье то, что он не чувствует никакой боли. Но он знал, что с ним делают. Он склонил голову назад и закрыл глаза, но не мог игнорировать ощущения — кожа на его правой руке натянулась, а потом завибрировала, когда пила стала двигаться взад и вперед. Он не мог не слышать звук, напоминающий тяжелый стон, — это пила распиливала кость. Он не мог скрыться от этого звука. Затем звук прекратился. Не было никакого движения, но он услышал дыхание, а потом громкое удовлетворенное хрюканье, когда пилу бросили на пол.

— Посмотри на это, — спокойно произнес убийца.

Он узнал шрам в форме подковы на своей отделенной от тела руке. Он упал с крыши сарая, когда ему было девять лет. Из мяса торчала кость. Он не слушал мать, когда та говорила ему, чтобы слезал. Он никогда никого не слушал. Он хорошо видел кость теперь, когда его рукой махали у него перед носом. Он узнал пальцы. Он не закрыл глаза, когда кровь из отпиленной руки попала ему на лицо. Пусть кровь зальет ему глаза. Он хотел тьмы, но не мог заглушить звуки пилы, когда она начала отпиливать ему ногу.

Глава 96

Дверь в сарай была закрыта на висячий замок, но Хенли увидела, что болты, на которых он держался, старые и проржавевшие. Дерево уже начало гнить. Хенли опустилась на корточки и принялась искать в высокой траве хоть что-то, чем бы она могла сбить замок. Ее пальцы нащупали кусок холодного металла и сомкнулись на нем. Это оказался сломанный нож газонокосилки. Она просунула его между деревянной дверью и плоским металлическим замком и надавила. Она чувствовала, как нож врезается в ее ладонь, где и так уже были занозы и грязь. Через пару минут ржавые винты выскочили из пазов, в которых сидели, и дверь больше ничто не удерживало. Хенли бросила нож в траву и потянула дверь на себя.

Она чуть не свалилась, споткнувшись о связанного Майкла Киркпатрика, который валялся на полу ногами к двери. Он поднял на нее глаза, полные страха. Хенли прилагала все усилия, чтобы ее не вырвало. В сарае мерзко пахло мочой, кровью и гниющей плотью.

— Вы меня помните? Я инспектор Хенли.

Она достала телефон и включила фонарик. Рот Майкла был заклеен изолентой серебристого цвета, лицо порезано в нескольких местах. На нем виднелись синяки и пятна засохшей крови, которая въелась даже в складки на изоленте. Руки были связаны за спиной черными проводами. Запястья раздулись и потемнели, в то время как пальцы казались почти белыми. Кровь в них явно циркулировала с трудом.

Хенли попыталась осторожно отлепить изоленту со рта Майкла.

— Потерпите чуть-чуть. Все в порядке. Я уже здесь, — повторяла она, когда Майкл стал судорожно хватать ртом воздух, а потом давиться слезами.

— Пожалуйста, пожалуйста, уйдемте отсюда быстрее. Он меня убьет, — выдавил Майкл хриплым дрожащим голосом. — Он обещал убить меня.

— Нет, он вас не убьет.

Хенли достала из кармана рацию. Она надеялась, что Рамоутер включил свою и вышел из дома.

— Говорит инспектор Хенли. Код Зеро. Мне немедленно нужна помощь по адресу: Ганновер-стрит, дом 158, Кэмберуэлл, Сиерра. Эхо. Пять. Четыре. Чарли. Лима. Повторяю: помощь нужна немедленно.

Хенли опустила рацию и огляделась вокруг. Требовался какой-то инструмент, чтобы разрезать провода, которыми были стянуты запястья и щиколотки Майкла.

Хенли содрогнулась. Все происходило здесь. Все убийства. Рядом со столярным столом в углу стоял большой рулон пластика. Под столом лежали