временем в здании слышался топот и переговоры странников. Они быстро добрались до нужного этажа, но не решались входить, видимо, были шокированы увиденным. Я напряг все свои мышцы и сделал как можно глубокий вдох.

— Я… Я… Здееееесь… Тут, кха, кха! Ааааа… — выдавил из себя скулящие стоны и положил голову на руку.

— ОН ТУТ! — скомандовал Странник. И все побежали ко мне.

— Цилинд мне в рот. Что тут произошло… — остановился один из странников, чтобы осмотреть место побоища, а другие побежали ко мне.

— Состояние критическое, — осмотрела меня женщина в маске, — Срочно два пакета Экзтаминациола и куб сульфита Надара!

Помощник открыл сумку и вытащил нужные приборы.

— Не боись, мы тебя вытащим, — сказала женщина и вколола обезболивающее. — Как тебя звать, мальчик?

— Бр… Бродяга, — шепотом промямлил я.

— Бродяга, у тебя девушка есть? Она красивая? — сказала зачем-то врач.

— Е… есть, красивая.

— Как выглядит?

На комп пришло уведомление с громким звуком.

— С днём рождения, пользователь! Вам исполнилось 17 лет. Как хотите отпраздновать свой день рождения? — сказала Комп. Все охренели от такого заявления и впали в ступор, кроме врачей.

— Очень… вовремя, Комп, — сказал я.

Эпилог

Бип… Бип… Бип… Бип… Бип…

Работал счётчик сердцебиения, ну… Как работал. Скорее просто фиксировал, что сердце живёт. Вместо него пока что работал АИК, ну и ещё аппарат ИВЛ. Сердце было в порядке и работало в штатном режиме. Просто врачи боятся подключать его к организму. Трындят там что-то про… котангенс, шляпангенс. Тьфу, ерунда какая-то. Мда, дела у меня хреновые после всего месива, что я натворил.

Весь в бинтах, трубках и присосках, лежу на мягкой койке с белыми одеялом. Зажрался. Лежу как король. Вместо меня дышит прибор, и кровь перегоняет тоже прибор. Кушаю не как обычно, а через трубочку отборной питательной жижкой. Хожу не как обычные люди, а в ЛИЧНЫЙ туалет снизу. Захотел облегчиться? Даже вставать не надо. Взял и сделал. Так вот как живут богатые люди, оказывается? Не жизнь, а сказка! А нет, это я уже от скуки свихнулся. Ну хотя-бы телик тут есть, а то орал на всю больницу: "Царь во дворца! Царь во дворца!".

Смотрел в основном передачу из другого мира, как человек с двадцатью айкосами в башке вместо мозгов унижал другого с девятнадцатью литрами светлого нефильтрованного вместо, как можно догадаться, мозгов.

— Ну, короче, я потом пошёл в ларёк за капустой, а то кушац бич пакеты надоело, — сказал парень в футболке с цифрой 19.

— Ну, то-есть ты дебил, — весь зал взорвался со смеху, — зачем кушать пакеты бичей? Они же не съедобные! — ответил другой парень с цифрой 20. Зал взорвался с новой силой, а первый парень полез в драку.

"Ну и срань", подумал я и выключил телик. "Как такое там смотрят? Первые выпуски переварить хоть как-то можно было, но остальные. Это уже что-то из ряда фантастики, хотя я и так живу в фантастичной антиутопии".

Ко мне зашёл Шот и посмотрел на показатели приборов.

— О, вам уже лучше! А вы быстро идёте на поправку, хе-хе. К вам тут гости пожаловали. Надеюсь, вы не против?

— Я не против, — вместо меня сказал динамик, от которого шла присоска, торчащая из головы. — Впускай холопов ко мне! Сейчас царь с ними будет говорить!

Шот похихикал и пошёл открывать дверь. Он уже привык к моим шуткам про беспомощность и иногда подыгрывал мне, заходя в палату. И первым делом приветствует как правителя. О моём необычном поведении все врачи знали и сочиняли новые анекдоты. Я не против. Не каждый может шутить о самом себе и показывать свои слабости, сводя их к шуткам. В палату вошёл Зверь, Захар Алексеевич и Джохан.

— Что они сделали с моим мальчиком? — как гром среди ясного неба сказал Зверь.

Джохан бодро поприветствовал и неуклюже поклонился.

— Не хило он тебя отмутузил, — сказал Захар Алексеевич и почесал затылок.

— Ну, как ты? Вижу, живой остался. Ну и напугал ты меня, — всё также бодро ответил Джохан.

— Да-да, лежу тут, как в санатории. Ничего не болит, обслуживают и хранят как зеницу ока. А главное, платить не надо, — сказал динамик на стене.

— Ха-ха-ха! Значит, всё хорошо! — широко улыбнулся Джохан.

— Мда, курсант. Ха-ха! О твоём новом королевском титуле я извещён. Неплохо выкрутился, не ожидал от тебя такого, — сказал Зверь и придвинул стул к кровати.

— Ты про короля госпиталя или Демеурга?

— И про него тоже. Кстати, о нём, — сказал Учитель. — Ты как умудрился перебить полсотни противников в одиночку? Это что за силища в тебе взыграла, а? О-бал-деть! Я как только услышал об этом, чуть костюм не спалил! Нашинковал всех, как Гордон Рамзи индюшатину на день благодарения!

— Так получилось, — ответил я, — Простите, что не смог одолеть главного гада. Сил не хватило…

— ОН ЕЩЁ И ИЗВИНЯЕТСЯ! — Захар Алексеевич вспыхнул черным пламенем, тем самым спалив костюм. — Мальчик мой! Это было охренительно! Добыл кучу информации, ещё и зачистил базу в одиночку! Да тебе медальку в пору выдать! А про этого Демечто-то там забудь! Сами справимся! Иди сюда, монстр!

Захар Алексеевич хотел подать руку, но Зверь его остановил.

— Ты горишь. Охладись, а потом пожимай руку, — холодно сказал Лёва.

Учитель хмыкнул и подошёл к ближайшей криокамере быстрой заморозки. Открыл дверь, нажал на кнопку, и мощная струя смеси азота с другими газами охладила всё тело до обычной температуры. На потолке открылись створки и включились вытяжки. Учитель пожал мне руку и дал слово Зверю.

— Лука, я очень горжусь тем, что выбрал именно тебя, но твоё самоуправство чуть не вышло тебе боком. Ты, кстати, почему не взял это? — Зверь показал карточку Уно, которую мне дал перед заданием.

— Эм… забыл…

— А вот если бы не забыл, то его атака отразилась обратно, и мы успели взять его живьём. Эх ты, абалдуй, — по доброму сказал Зверь и вручил карточку обратно. В палату вбежал Шот.

— Простите, но там весь класс уже стоит и требует немедленно впустить их к пациенту.

— Понятно. Позже поговорим, когда выпишут, — Зверь встал и все остальные тоже.

Троица ушла, и тут же весь класс ввалился в палату. О Господи, никогда не привыкну к такому количеству людей вокруг себя. Все спрашивали, что там было в другом мире, про операцию и, естественно, про битву в офисе. Я рассказал всё как есть, чувствуя, как авторитет рос прям как на