Этим и воспользовался Калугин, когда дождался акта испражнения Лабрадора Бадди.

– Позвольте вам помочь, – вежливо проговорил он, когда Хиллари пыталась наклониться и смахнуть совочком собачью колбаску в мешок.

Экс-госсекретарь США Хиллари Клинтон страдала болями в суставах ног, и ее попытки наклониться успехом пока не увенчались. Любому американцу, которых здесь с утра бродило достаточно, и в голову бы не пришло предложить помощь женщине, даже такой знаменитой. Все здесь боялись обвинений в сексизме, в данном случае попытке унизить женщину предложением помощи. Даже дверь перед дамами не открывали, чего говорить о собачьем дерьме!

Хиллари повернулась к незнакомому мужчине. Глаза ее, как всегда, были широко открыты, даже вытаращены – боль в суставах и вправду была дикой. Она была одета в спортивный брючный костюм любимого ей синего цвета. На ногах кроссовки – все, как положено для того, чтобы выглядеть здоровым и счастливым. Ее выдавали глаза и сжатые губы. Бадди, словно чувствуя боль хозяйки, сидел рядом с кучей и ждал.

– Я вас знаю? – спросила Хиллари. – У вас русский акцент.

– Я русский, Олег Калугин, уже семнадцать лет, как гражданин США. Позвольте все же помочь.

Она передала ему совок и пластиковый пакет. Олег наклонился, смахнул собачью кучу в мешок. Она протянула ему другой мешок, куда он положил первый, и совок.

– Спасибо, господин Калугин, хотя у нас это не принято.

– Я знаю. Но испытываю к вашей семье чувство огромной благодарности и сделал бы не только это.

– Благодарности за что?

– Я военный и уехал из России благодаря помощи вашего мужа. В то время он был президентом США и без проволочек подписал мое прошение о предоставлении гражданства. В России меня лишили генеральского звания, наград и вообще всего.

Хиллари оправилась от смущения, они медленно пошли по парку.

– Чем вы занимаетесь теперь?

– Просто живу здесь, в двух шагах, радом со Свято-Николаевским собором. Пишу книги.

– А чем занимались в Москве? Шпионили за Соединенными Штатами?

– Нет, был в охране Михаила Горбачева.

– Интересно, меня знакомили с его дочерью, кажется, ее зовут Ирина. Она живет в США.

Калугин начал чувствовать ниточку, которая все еще была спрятана в верхних витках клубка, но уже прощупывалась. Они продолжали идти рядом, и Хиллари пока не проявляла признаков того, чтобы поскорее избавиться от нового знакомого. Возможно, лишь из благодарности.

– Я тоже был с ней знаком, когда она была еще ребенком. Даже спас ее и другого мальчика от укуса змеи, – Калугин закачал головой, будто погружался в воспоминания. – Тот мальчик стал ее мужем, его зовут Андрей Разин. Он музыкант и сейчас гастролирует по американским городам, где присутствует русская диаспора.

– Вот это история! – Хиллари вновь выпучила глаза. Казалось, ей становится интересно. Во всяком случае, прекрасный повод отвлечься от невеселых мыслей.

– Вы будете удивлены, но этот мальчишка, сегодня ему, правда, уже под шестьдесят, оказался родственником вашего президента.

– Президента чего? – переспросила Хиллари и нервно дернула поводок собаки.

– Президента Трампа, – спокойно и безразлично ответил Калугин.

Экс-сенатор и смертельный враг Дональда Трампа встала как вкопанная.

– Можно подробнее? Откуда вы это знаете?

– Я возглавлял охрану Михаила Сергеевича и проверял всех, кто вступал в контакт с ним и с его семьей.

– И-и-и-и-и-и?

– Этот Разин, который сегодня ездит по США, детдомовский сирота. Когда ему было девять лет, он крутился вокруг вашей знакомой – Ирины Горбачевой. Ей было на два года больше – одиннадцать. Я лично изучил, кто он и откуда. Плюс кто его родственники, включая три поколения. Это входило в мои служебные обязанности.

– И-и-и-и-и-и-и? – прохрипела Хиллари, ее начало трясти. Она закашлялась, как было на теледебатах с Трампом, горло скрутили спазмы.

– Его дед оказался немецким офицером Алоизием Трумпом, он погиб в Крыму в 1943 году. Осталась русская жена и дочь. Разин – внук Алоизия Трумпа. Дональд Трамп – внук брата отца Алоизия. Братья в конце девятнадцатого века расстались. Один остался в Германии, второй приехал сюда.

Хиллари оглянулась по сторонам. Ей показалось, что сам Бог дает в ее руки еще один шанс.

– Что известно об этом Андрее Разине?

– Мне известно все. Я курировал его до тех пор, пока Горбачев оставался у власти.

– Господин Калугин. Вы только что сказали, что благодарны Биллу за то, что он для вас сделал?

– Познакомившись с вами, я благодарен еще больше. Вы удивительная женщина!

Хиллари еще больше раззадорила тупая лесть. Она забыла об осторожности, все больше интересовалась тем, о чем ей говорил Олег.

– Что вы, генерал КГБ, знаете о Разине?

– Я знаю о нем все. Что интересует вас?

– Его связь с КГБ.

– Это сколько угодно. Чтобы вам было понятно, он был источником пополнения секретного фонда КГБ СССР, который мы использовали для проведения специальных операций, в том числе против США.

– Вы можете это доказать?

– Мне не совсем удобно об этом говорить. Потому что это касается уже властей США.

– Мне можно говорить все, я продолжаю считаться государственным чиновником высшего уровня.

– Госпожа Клинтон, дело в том, что с 1958 года я нахожусь на службе правительства США.

Выпученные глаза женщины позволяли предположить, что у нее мелькнула мысль – не сумасшедший ли идет рядом с ней. Калугин это понял и продолжил:

– Я был завербован ЦРУ, когда проходил стажировку в Колумбийском университете в Нью-Йорке. И регулярно передавал шифровки лично шефу ЦРУ. Вернее, многим шефам. Почти всем до наступления миллениума, пока не уехал в США. Я американский пенсионер как бывший военнослужащий США.

– То есть у президента Трампа был и есть в России родственник, работающий на КГБ, и сегодня, перед выборами, гастролирующий в США?

– Точно так, госпожа Клинтон.

– Хорошо, господин Калугин, давайте сделаем перерыв. Мне стало плохо. Наверное, давление.

– Готов встретиться, когда вам будет удобно. Прошу об одном. Не говорите про это пока никому. Если вы хотите расправиться с мракобесом, нужно разработать четкий план и действовать строго по нему. Я готов стать главным свидетелем на слушаниях и расследовании любого уровня. Скажу на прощание, что мне удалось вывезти из Москвы важные документы. Плюс – шифровки в Лэнгли, датированные семидесятыми, восьмидесятыми и девяностыми годами прошлого века.

– Завтра в девять утра за вами приедут.

– Мой адрес… – Он не договорил.

– Даже если вы его смените десять раз за сегодняшнюю ночь, машина будет стоять у крыльца в девять утра.

Она повернулась и тихо пошла в обратную сторону. Опытный глаз Калугина давно заметил, что с самого начала их разговора за ними внимательно наблюдали двое «людей в черном». Они не скрывали своего присутствия и довели генерала