— Отстань, Щербатин, — бормотал я. — При чем тут Цивилизация? Нужно защитить наш народ. Давай взорвем корабль.

— Тише, придурок! — прозвучал громоподобный голос. — Нашел, где проявлять скрытое естество. Давай, просыпайся.

Я открыл глаза, но не сразу, а медленно, чтобы божественный свет не сжег их. Передо мной стоял Щербатин, правда, не в белых одеяниях, а в обычной бойцовской форме. И ничего божественного в нем не было.

Пара минут мне потребовалась, чтобы навести порядок в мыслях.

— Так что же, я не сплю? — на всякий случай уточнил я.

— Нет, но спать ты здоров. Еле тебя подняли.

— Еле подняли, да?

— Да, а что?

— Сволочь. — У меня напряглись мои пристегнутые руки. — Поганая ты сволочь, Щербатин.

Он, кажется, даже не удивился.

— Полегче со своим командиром, Беня.

— Командир, да? Дать бы тебе в рыло, да руки привязаны… — Я откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, чтоб не видеть его.

— Трогательная встреча, — вздохнул он.

— Я из-за тебя все холо потерял, урод.

Мы некоторое время молчали. Мне еще хотелось спать, голова казалась набитой ватой. Не было никакой радости, что Щербатин выбрался из заварухи и мы снова вместе.

— Как ты здесь оказался? — спросил я.

— Наверно, как и ты. Мы с тобой выбрали одно убежище, Беня.

— А на кой черт ты меня разбудил? Соскучился?

— А все, прилетели. Пора работать.

— Куда прилетели?

— Не знаю, в какие-то неведомые края. Это скоростной транспорт. Мы где-то на дальних окраинах. Ну что, тебя уже можно отвязывать?

— Давай, отвязывай. Не терпится дать тебе между рогов.

— Господи, да за что?!

— Просто хочется.

— Значит, еще рано. — Он сделал вид, что уходит.

— Ладно, хватит выпендриваться, отстегивай ремни!

Я поднялся, разминая суставы. Поглядел вокруг — половина кресел в отсеке пустые. В других еще спали люди в необмятой солдатской форме. Верзила со списком и инъектором наперевес ходил между рядами, разглядывая номерки на креслах.

Есть хотелось просто кошмарно. Казалось, брось в желудок полено — в момент переварится. Члены двигались еще не очень хорошо, я даже шею не мог полностью повернуть. Вообще, я ощущал себя куском плохо размороженного мяса.

— У тебя есть немного времени на восстановительные процедуры, получение белых носков, оружия и экипировки. Что предпочтешь сначала? Наверно, носки?

— Отведи меня в столовую, Щербатин. А по дороге все расскажи.

— Пошли. А что рассказывать? Мы в дальней разведке. Сейчас будем высаживаться. Не исключено, что нас всех сразу вырежут — так же как вырезали первый десант на Водавию. Романтика, одним словом.

— Что ты там говорил про командира?

— Да, я командир группы «Авось».

— Сам придумал?

— Да. Означает «Хрен с ним».

— Я знаю, что такое «авось». Значит, Щербатин, тебя не лишили холо?

— Лишили, но не полностью. Чуть-чуть оставили. Как раз хватило на командира группы.

— Все с тебя, как с гуся вода. А меня вот не «чуть-чуть», меня напрочь обрубили.

— Тебя-то за что?

— За тебя, урода проклятого. Меньше надо было на улицах светиться и знаки скорби на заборах рисовать.

— А-а… Ну, виноват. Постараюсь в меру сил компенсировать. Хочешь быть моим замполитом? А правда, давай.

— Веселишься? Только-только любимую хоронил, сдохнуть хотел и весь мир разрушить. А сейчас — скалишь зубы, как молодой жеребец.

Щербатин вдруг развернулся и с устрашающей силой схватил меня за одежду. Я поразился тому, какая ярость выплеснулась из его глаз.

— Не трогай это, Беня! Понял? Не лапай! Мое!

— Отпусти, — сказал я, с трудом выдерживая его взгляд.

Щербатин оставил меня в столовой, где я напихал в себя, наверно, полведра комбикорма. Сам он ушел разбираться с другими бойцами, ему надо было доукомплектовывать команду «Авось».

После еды стало гораздо лучше, и я отправился на обещанные процедуры, которые состояли из чуть теплой соленой ванны и электростимуляции. Стало совсем хорошо, хотя я не отказался бы еще малость поспать.

Мне забыли приказать сидеть на месте, и я отправился бродить по кораблю. Кончилось это тем, что я заблудился в гулких железных коридорах, огромных и зловещих, как пещеры циклопов. Там меня и застал сигнал на высадку — истеричный вой корабельной сирены.

Я заметался было в разные стороны, но, к счастью, встретил двоих человек из экипажа, которые показали, куда бежать. В просторном отсеке, похожем на крытый рынок, вовсю шла раздача экипировки. Я быстро нашел Щербатина и нашу команду, окинул придирчивым взглядом своих будущих фронтовых друзей и начал одеваться.

Удивительно, но практически все бойцы так сноровисто цепляли на себя ремни и жилеты, будто всю жизнь этим занимались. Наверно, дальнюю разведку формировали из профессиональных военных. И бывших — таких, как мы. Недаром же наш корпус назывался особым.

Пять минут — и я был готов. Ранец за спиной, плазмовое ружье там же в чехле, шлем в руке. Я ожидал какого-нибудь инструктажа, но, похоже, наш опыт здесь так высоко ценился, что объяснения оказались излишними.

— К шлюзам! — прозвучала зычная команда.

Две сотни человек устремились в нижнюю часть корабля. Я нагнал Щербатина и, стараясь не сбиться с дыхания, на бегу спросил:

— Нам объяснят, что там делать?

— Вот когда там будем, — сказал он, — тогда и объяснят. Я подчиняюсь командиру сводного отряда, он ничего не говорил.

Мы спустились по лестнице и побежали по круговому коридору. До начала посадки оставались считаные минуты, за это время нам следовало занять места в шлюзовом отсеке. И вдруг Щербатин с такой силой дернул меня за лямку ранца, что я чуть не свалился.

— Ты с ума сошел? — заорал я.

— Тихо, Беня. — Мы остановились, бегущий серо-зеленый поток обтекал нас. — Погляди-ка туда, только не падай без чувств.

Не знаю, какой наблюдательностью нужно обладать, чтобы разглядеть на бегу узкий технологический иллюминатор в стене. Но Щербатин разглядел не только его, но и то, что было за ним.

Там была планета, на которую нас занесла проклятая судьба. Планета как планета — белые облака, голубые океаны. На вид вполне мирная и живописная. Разглядывать было некогда, и я вопросительно кивнул Щербатину:

— Ну, что там?

— Да ты погляди получше, умник! Ты географию в школе проходил?