— Я не знаю… не знаю. Понимаете, о чем я говорю, дорогуша?

Тут я поблагодарила его и ринулась к двери. Он схватил меня за руку, сел и, смотря на меня своими сонными глазами и хлопая ресницами, сказал:

— Напишите про меня хорошо, ладно, дорогуша?»

Вечером в субботу, 21 апреля, Элвис отыграл два концерта в городском концертном зале в Хьюстоне. В конце первого концерта преимущественно женская публика не хотела расходиться, и Элвис сказал им напоследок: «Это был отличный концерт, дамы, и вот что я вам скажу: не доите корову в дождливый день — ударит молния и все, что у вас в руках останется, — вымя». Как сообщила газета «Хьюстон кроникл», «четыре тысячи женщин упали замертво». Впереди был первый за долгие дни выходной, и после концерта Элвис и Скотти отправились через город в клуб «Эльдорадо». В клубе первой скрипкой был блюзовый исполнитель Дауэлл Фу леон, который в предыдущем году гремел с хитом «Reconsider Baby». Фу леон был завсегдатаем в клубе «Хэнди», на ипподроме в Мемфисе и большим любимчиком Дьюи Филлипса. Во время перерыва Скотти представился Фу леону сам и представил Элвиса. В следующем отделении Фулсон пригласил Элвиса и Скотти на сцену на пару песен, и для Скотти это стало памятным событием: «Я помню, как я и Дауэлл стояли рядом и играли блюзы». Одним из них, по воспоминаниям Лауэллла, был хит Большого Джо Тернера «Shake, Rattle and Roll»: «Какой блюз мы играли вторым, я не помню. Элвис пел хорошо, и публика тепло приняла его. Скотти спросил о моем впечатлении от Элвиса. «Как бы там ни было, — сказал я, — он смазливый, и женщины за него всю работу сделают. Ему не придется перетруждаться». Скотти это очень понравилось, и он долго смеялся».

Концерты в Лас–Вегасе были организованы в последний момент, во всяком случае, в прессе никакой рекламы не было. Элвиса ангажировали на две недели, в течение которых он должен был выступать в шоу Фреда Мартина, проходившем в рассчитанном на тысячу мест конференц–зале «Винес Рум» в гостинице «Нью–Франтир». Назывались две суммы гонорара — 7500 долларов и 8500 долларов, причем Полковник, по слухам, потребовал, чтобы деньги были выплачены наличными. Как он сказал журналу «Тайм»: «Чекам я не верю. Сейчас в пустыне они испытывают атомную бомбу. А что, если какой–нибудь там случайно нажмет на неправильную кнопку?» Заслугу по организации этого контракта иногда присваивал себе Билл Рэндл, диск–жокей из Кливленда, все еще вращавшийся в тех кругах. Возможно, так оно и было. Однажды, когда Стив Шоулз обратил внимание Паркера на услуги, которые оказывал им Рэндл, Полковник довольно резко ответил, что у него у самого есть глаза. У Полковника были собственные связи, и даже за такой короткий промежуток времени он умудрился все организовать. Когда Элвис приехал в Лас–Вегас, около входа в казино рядом с гостиницей красовалась семиметровая фигура, вырезанная из его официальной фотографии, сделанной во Флориде летом 1955 года. Фотография эта украшала не только его первый альбом, но и появлялась во всех официальных материалах о нем. Его имя красовалось на большой вывеске сразу же за именем комического актера Шеки Грина. В афишах его именовали как «певца атомной силы».

В карьере Элвиса этот концерт был первым выступлением для подобной аудитории. Как писал Гейб Такер, один из промоутеров, даже на Полковника повлиял такой подъем в статусе его питомца, и он заявил своим коллегам, что ему нужно было подыскать совершенно другой концертный зал, подобающий феноменальному успеху Элвиса. Фредди Мартин, дирижер оркестра, специализировался на обработке классических произведений (началось все с Чайковского, а закончилось Григом, Римским–Корсаковым, различными сочинениями для фильмов и Хачатуряном). Хиты Фредди появлялись постоянно с 1933 года. Он даже поставил шоу обшей стоимостью 40 тысяч долларов, включавшее в себя огромный оркестр, двадцать восемь солистов, два рояля, танцоров, фигуристов и так далее. На открытие шоу вице–президент гостиницы Т. В. Ричардсон пригласил группу друзей. Гейб Такер утверждал, что Ричардсон в первый раз услышал Элвиса в своем родном городе Билокси и связался с Полковником насчет ангажемента за месяц до этого. Элвис выступал в конце программы. Оркестр Фредди Мартина заиграл аранжировку «Рок круглые сутки», занавес поднялся, и глазам публики предстал очень нервный и совершенно не подходящий к месту кантри–квартет. Скотти, Ди Джей и Билл были одеты в светлые спортивные куртки, брюки, галстуки–бабочки и белые рубашки. Элвис щеголял в роскошных мокасинах, парадных брюках, черном галстуке–бабочке и светлом спортивном пиджаке в клеточку с темным воротником. Он, заикаясь, представил песню «Мотель, где разбиваются сердца» и путано попытался поблагодарить Фредди Мартина. В зале стояла такая тишина, что можно было услышать, как падает булавка. Когда Элвис начал петь, по словам Такера, один из гостей Ричардсона «вскочил из–за круглого стола и заорал: «Черт побери, в конце концов! Что это за крики и вопли? Пойдемте лучше за игорные столы!»

«В первый раз за много месяцев мы услышали, как мы фальшивим, — уныло сказал Билл Блэк. — После концерта нервы были на пределе. Мы собирались парами и винили тех, кого рядом не было и кто соответственно не мог защищаться». «Это была не моя публика, — сказал Элвис. — Это была взрослая аудитория. Первый вечер я был парализован от страха, правда, потом расслабился и завоевал их». «Мы даже и не знали, что так плохо играли», — сказал Скотти. Однако после того вечера, как написал «Биллборд», шоу не закрылось.

Элвис начал упорствовать. Он отыграл полные две недели, и, по словам Боба Джонсона, журналиста из его родного города, «Элвис и раньше выступал перед сложной публикой, так же щипал гитарные струны и дергал ногами… В конце концов лед начал таять». Билл Рэндл, который считал заключенный контракт позором, решил заснять некоторые выступления, и приехал Хэл Уоллис, чтобы проверить, как поживает вложенный им капитал. В окружении Элвиса выделялась его «секретарь и адъютант» 24-летняя красавица Джуди Спреклз, бывшая шестая жена сахарного короля Адольфа Спреклза Второго, с которым Элвис встретился в Калифорнии. В публике постоянно мелькали падкие на все необычное знаменитости: Рэй Болджер, Фил Силверс и Либерейс. Либерейс был одним из самых любимых исполнителей мамы Элвиса, и тот незамедлительно взял у Либерейса автограф. Остался даже фильм с Элвисом и Либерейсом, паясничавшими перед камерой, где Либерейс притворялся, что играет на гитаре Скотти, а Элвис смеялся, весело запрокинув голову.

Элвис, по собственным подсчетам, отыграл двадцать восемь концертов по двенадцать минут (два выступления за вечер