— Нет, — сказал Краев. — Извините, так не получится. Я пойду с вами. Крюгер, Салем… Вы идите. Салем, Лисенку привет передашь, хорошо? Скажешь, что я люблю ее. И что целую ее. И что найду ее. Скоро, очень скоро…

— Крюгер ей привет передаст, — сказал Салем. — А я пойду с вами. Давно не играл в теннис.

— Ага, размечтался! — Крюгер ухмылялся, блестел идеально ровными зубами в свете фонаря. — Краев, знаешь, что я тебе советую сделать? Ты пошли Лисенку телеграмму. Мол, люблю, целую и все такое. Я не смогу передать ей лично, извини. Я тоже останусь.

— Так, это что? Бунт на корабле? — Взломщик повышал голос с каждым словом. — Я обещал Бессону, что вы вернетесь, — и вы вернетесь! Все понятно?! На хрена вы нам нужны, пассажиры?!! Шагом марш отсюда!!!

Салем усмехнулся, Крюгер сложил руки на груди. Краев стоял молча.

— Гриш, не дергайся. — Техник положил руку на плечо друга. — Борис уже того… Закрыл нас собой. А он взял бы их с собой. Я знаю это. Они неслабые ребята. Может быть, покрепче нас с тобой будут…

— Ладно! — зло рявкнул Григорий. — Знаю я вас, чумников! Анархисты хреновы! Если кто меня слушаться не будет — пусть пеняет на себя! Десяти минут не проживет — пристрелят как собачонку! Я иду! Кто хочет — идет за мной!

Он повернулся и зашагал в темноту.

* * *

Коридор, по которому они бежали, приобретал все более цивилизованный вид. Голый бетон стен сменился глазурованной плиткой, исчез толстый слой мусора на полу. Наконец появилась первая лампочка под потолком. Григорий остановился.

— Все. Приплыли, — сказал он, переводя дыхание. — Сейчас будем вооружаться. Не спешите, все делайте аккуратно. Как там этот прохиндей нас учил? Мячик, буква «О», ампула… Ну, вы в курсе. Нас пятеро. Каждому по десять бомб. Поехали!

Они зарядили все мячи. Разложили их по карманам. Пиджак, который достался Краеву, теперь топорщился округлыми выпуклостями — словно он купил килограмм яблок и за неимением сумки распихал их куда попало. Остальные выглядели не лучше.

— Я иду первым, — сообщил взломщик. — Когда свистну — быстро проходите вперед. Будьте готовы к бомбометанию. И не стрелять из излучателей, мать вашу! Салем, Крюгер, уберите свои сикалки в карманы! Вы что там, бойню решили устроить на станции? Нам надо перезаразить всех, а не перестрелять!

— А если на нас нападут?…

— Заткнитесь! Руки на что тебе даны? Онанизмом заниматься? Все понятно?

— Да… — Чумники со вздохом сняли с рук излучатели.

— Так-то лучше.

Григорий повернул ручку двери, нырнул внутрь и захлопнул дверь за собой. Шум, удары, короткие вскрики. Тихий свист. Комната дежурного по станции. Две фигуры, распростертые на полу.

— Один сопротивлялся, — сообщил Гриша. — Что-то много агрессивных людей попадается мне в последнее время. Не к добру это… Ладно. Там, за дверью, — станция метро. Делайте то же, что и я.

Григорий распахнул дверь, и шум голосов, мелькание сотен людских тел ворвались в сознание Краева. Он уже отвык от толпы. Григорий метнул первую бомбу сразу, как только открыл дверь, и, не дожидаясь результата, быстро пошел вперед. Еще два мячика покатились, пущенные им по полу. Мальчик лет пяти бросился за одним из них, попытался поймать, но мяч лопнул со звуком проколотого воздушного шарика. Ребенок громко заплакал от страха. Три шарообразных облака молочно-белого тумана зависли в воздухе на несколько секунд, а потом разорвались клочьями, растворились в атмосфере станции, перемешались с потоками воздуха. Наружу выскочил Крюгер, за ним техник Андрей. Они тут же швырнули по мячу в разных направлениях и смешались с толпой. Странный едкий запах появился в воздухе станции — словно жгли черную вонючую резину на костре из благородных ароматных сандаловых дров. Народ на станции вопил, метался и душераздирающе кашлял. Красные физиономии, слезящиеся глаза, стоны боли и крики страха. Краев стоял в открытой двери, смотрел на все это и никак не мог сделать шаг вперед.

«Вот он, вирус. Увидеть я его не могу, но пованивает он изрядно. А что будет сейчас с нами? Об этом мы как-то не подумали. Гриша и Андрей — невакцинированные, им должно быть все равно. А вот мы — три чумника. Хотя мы не поддаемся внушению, но СЭМ все же сидит в наших организмах. Что будет, когда анти-СЭМ начнет выгрызать его из наших хромосом? Наверное, ничего хорошего! Помню я эти три дня в лихорадке после прививки. Мало там было приятного…»

— Ты чего ждешь? — Салем толкнул Краева в спину. — Давай двигайся!

Краев, как во сне, сделал три медленных шага вперед, в зловонный воздух отравленного метро. В руке он сжимал мячик, большой палец лежал на кнопке. И сразу же он увидел, как на него бегут три крепкие фигуры в комбинезонах из зеленой блестящей ткани.

— Стоять! Не двигаться! Поднять руки!

Краев тупо остановился и почувствовал, что руки его сами по себе ползут вверх. Трое ментов тут же разделились и побежали в разные стороны. Один нырнул в толпу — вдогонку за Андреем. Второй ловко, с ходу, схватил правую руку Краева и завернул ее за спину. Третий — Краев успел это увидеть — на бегу шарахнул из электрошокера в Салема, только что вышедшего из двери. И еще Николай успел понять, что милиционер в Салема не попал. Потому что тот метнулся в сторону, покатился по полу и вдруг вырос в полный рост совсем рядом со служителем закона, свалил его с ног ударом локтя в голову. Черный шокер, крутясь, скользил по полированному розовому полу и никак не мог остановиться. Дальнейшего Краев не видел, потому что оказался в скрюченном положении, носом между коленями, с руками, вывернутыми за спину до боли. Он едва дышал.

— Что у тебя в руке? — заорал мент сзади. — Брось немедленно!

— Ага… — просипел Краев. Он вдруг вспомнил, что у него в руке. Нажал на кнопку и разжал пальцы.

Громкий хлопок сзади смешался с душераздирающим кашлем. Краев почувствовал, как хватка милиционера ослабевает. Он рванулся вперед и освободился — неожиданно легко. Несчастный мент оседал на пол, хрипел, кашлял и пытался сделать вздох — как хронический астматик. Лицо его посинело от удушья.

А Краев? Что же Краев? Он стоял в самой середине облака вирусного аэрозоля. И не чувствовал ничего, кроме запаха горелой резины.

— Внимание! — В центр зала выскочил Крюгер, уже — вооруженный электрошокером, вероятно «одолженным» у одного из милиционеров. — Граждане! Сохраняйте спокойствие! На станции метро совершен террористический акт — распыление веществ раздражающего действия! Но это не страшно! Это не смертельно! Вам нужно быстрее выйти на свежий воздух, и все пройдет! Граждане! Организованно проходим к эскалаторам! Не толпиться! Не паниковать! Все наверх!

Салем в милицейском шлеме шел к Краеву широким шагом. Не останавливаясь он поднял электрошокер и шарахнул по менту, корчившемуся на полу рядом с Николаем. Бедный милиционер дернулся в последний раз и затих.

— За что ты его?!

— Не бойся, он не загнулся. Очухается минут через пятнадцать. Для его же пользы — глядишь, к этому времени здесь проветрится немножко. Вонища такая… Сейчас нам конкуренты ни к чему. Теперь мы служители закона, а не он.