– Могу я подождать с тобой? – спросила Люси.

– Конечно!

Кали и Люси стали первыми из многих. День клонился к вечеру, и члены Табуна один за другим подходили к Ривер, чтобы выразить ей уважение. Некоторые просто поздравляли ее с завершением Испытания, но многие несли подарки – угощения, пряное вино, а когда ветер усилился и похолодало, на ее плечи легло одеяло, а под травмированной ногой оказалась подушка.

Анджо тоже купалась в заботе и внимании. Гора сладкой весенней моркови, ее любимого угощения, росла перед ней, пока она не начала от нее отказываться.

Клэйтон и группа молодых людей, которые следовали за ним повсюду, словно не замечали вереницы людей, которые тянулись к Ривер. Когда Ривер огляделась в поисках юноши, то увидела, что он сидит рядом с Алани и смеется над ее словами.

– Не обращай на него внимания, – шепнула Эйприл.

– Вот еще. Он просто делает то, что для него естественно: ластится ко Всаднице, которая, по его мнению, может быть для него полезна.

– Ему придется постараться, если он надеется, что ты когда-нибудь станешь его подругой, – сказала Эйприл.

– Что-то мне подсказывает, что он не заинтересован в моей дружбе.

– Это его проблемы, – фыркнула Эйприл и повернулась к Клэйтону спиной.

Ривер и Эйприл жарко обсуждали то, как Анджо переправилась через подвесной мост, когда их прервал голос Скай.

– Ривер? Как твоя нога?

– Заживет. В основном пострадала лодыжка. – Ривер кивнула на перевязанную руку Скай. – Как твое плечо?

– Болит, но заживет гораздо быстрее, чем твоя лодыжка.

Скаут вышла вперед и, вытянув шею, коснулась Ривер мордой.

– Скаут говорит, ей очень жаль, что она сделала тебе больно, – тихо сказала Скай, с трудом сдерживая слезы.

Ривер погладила кобылу по носу и ласково погладила ее по лбу.

– О Скаут, я знаю, что ты не нарочно.

– Спасибо, Ривер. Если бы не ты, думаю, я бы умерла, а Скаут так перепугалась, что прыгнула бы в ущелье за мной. Земляника Дэйзи погибла. Она угодила в нору суслика и сломала ногу, и ее пришлось отправить к Матери-Кобылице. Дэйзи нигде нет – все думают, что она сбросилась в ущелье. То же случилось бы со мной и Скаут, если бы не… – Скай пришлось замолчать и прикусить губу, чтобы не разрыдаться.

– О нет! Пусть Великая Мать-Кобылица ласково примет Дэйзи и Землянику. – Ривер закрыла глаза и помолилась. Открыв глаза, она увидела, что по лицу Скай снова текут слезы. – Ну же, ты не умерла. Скаут жива и здорова. Все хорошо. – Они со Скай никогда не были близки, но при виде отчаяния и вины в глазах девушки у нее заныло сердце. – Не твоя вина, что я остановилась. Я сама приняла это решение, и я бы сделала это снова – только была бы повнимательнее с ногами, – добавила Ривер с улыбкой.

Скай улыбнулась ей в ответ.

– Можно мы со Скаут подождем с тобой?

– Конечно, если вы найдете свободное место.

Окружавшая Ривер толпа зашевелилась, чтобы освободить место для Скай и Скаут, и тут по Табуну пронесся взволнованный шепот.

– Дон и Эхо идут!

– У нее лента!

– Совет принял решение!

Ривер стиснула руку Эйприл.

– О Великая Мать-Кобылица, вот оно, – прошептала Эйприл. Она повернулась к сестре. – Я хочу, чтобы ты знала: какое бы имя ни произнесла мама, сегодня вы с Анджо вели себя так, как подобает Старшей кобыле и ее Всаднице.

Ривер не могла говорить. Она лишь кивнула и покрепче сжала руку сестры.

– Семь команд, что прошли Испытание Кобылицы, – выйдите вперед! – раздался ясный и спокойный голос Дон.

Эйприл быстро помогла сестре встать. Анджо опустилась на колени, и Ривер забралась ей на спину. Вместе с остальными шестью командами они встали перед Дон и Эхо. Ривер видела в руке матери сложенную вдвое широкую пурпурную ленту.

– У меня в руке – имя команды, которую выбрал Совет Кобылицы, но, прежде чем я прочту его, Моргана хочет взять слово.

Ривер вздрогнула от неожиданности. Моргана была главой Совета Кобылицы и самым старым человеком, которого она знала, – хотя они никогда не были знакомы близко. Шкура ее кобылы, Рамоты, когда-то была каурой, но теперь поседела. В Табуне поговаривали, что Рамоте больше шестидесяти лет, но наверняка не знал никто, а Моргана отказывалась говорить.

Несмотря на это, старуха держалась в седле с достоинством. И хотя Рамота закостенела от старости, она гордо несла свою Всадницу, высоко подняв голову. Они остановились рядом с Дон и Эхо и повернулись к сгорающему от любопытства Табуну.

– Сегодня одна из команд показала, что значит быть истинным лидером – ставить сострадание выше желания победить и бескорыстие выше эгоизма. Сегодня одна Всадница остановилась и пришла на помощь не одной, а двум командам. Обе они, несомненно, погибли бы без ее помощи, и мы потерпели бы страшную потерю.

Ривер слушала и не понимала. «Кто-то еще спас две команды? Алани и Доу?»

«Это про нас. – Голос Анджо дрожал от удовольствия. – И она права. Мы постарались на славу».

Ривер собиралась сказать: «Но не победили», но тут Моргана кивнула ее матери. Дон подняла руку, и лента развернулась. Радостный, полный гордости голос пронесся над Табуном:

– В Испытании Кобылицы побеждают Ривер и Анджо!

Табун взревел. Ривер бросило одновременно в жар и в холод, а Анджо зарысила вперед. Глаза Дон сверкали от счастливых слез, когда она вручала дочери пурпурную ленту. Все еще не веря, Ривер опустила глаза на буквы, которые складывались в ее имя и имя Анджо.

– Тебе предстоит еще одно испытание, доченька, – сказала Дон. – Но я верю в тебя и знаю, что ты справишься.

Она отошла, и к ней приблизилась Моргана.

– Ривер, готова ли ты доказать, что ты Видящая, достойная вести за собой табун Мадженти?

– Да. – Ривер с удивлением поняла, что ее голос звучит твердо, и зарылась руками в гриву Анджу, чтобы они не дрожали.

– Есть ли у тебя кристалл, который ты желаешь пробудить?

На секунду Ривер охватила паника.

«Как я могла забыть про кристалл?»

Ее успокоил уверенный голос Анджо: «Ты не забыла. У тебя на шее прекрасный кристалл».

– Да! – торопливо ответила Ривер. – Да, у меня есть кристалл.

За спиной старухи и ее древней кобылы полукругом выстроились остальные одиннадцать членов Совета Кобылицы.

– И какой кристалл ты будешь пробуждать? – спросила Моргана.

Ривер коснулась центрального камня в ожерелье бабушки.

– Аметист.

Моргана одобрительно кивнула.