я не старалась выкинуть тебя оттуда, не могу! Не могу!!! Пропади ты пропадом!!! — с силой ударила его в грудь. — Убирайся из моей головы! Убирайся из моей жизни!!! Хватит с меня! Оставь мне хоть чуточку чести, чтоб я смогла жить дальше! Без тебя. — Из-за слёз больше не могла говорить. Да и нечего. Спрятала лицо в ладонях, содрогаясь всем телом.

Силы и стойкость окончательно покинули морально истощенный организм, поэтому, когда Алэн поднял её на руки и отнёс обратно на кровать, не сопротивлялась. Свернулась калачиком под одеялом возле его груди и уснула под ласковые поглаживания по голове и тихий убаюкивающий шёпот:

— Моя девочка. Ты даже не понимаешь, в какой тупик меня загнала. Как же ты усложнила нам обоим жизнь… Моя…

13 глава

Алэн

Женские слёзы перестали трогать, когда на личном опыте испытал их истинное предназначение — манипулировать, заставить делать то, что нужно, когда не получается добиться своего обычными стандартными уговорами. Об этом способе знают все, но не все сталкиваются с самым жестоким его проявлением, когда манипулятор настолько сильный, что ты даже не осознаёшь, что являешься всего лишь безмозглой марионеткой в руках опытного кукловода. А даже если и осознаёшь, и разрываешь эти невидимые нити, потом каким-то образом снова оказываешься на крючке. Как объяснял психолог, некоторые наркоманы испытывают те же ощущения. Но в отличие от наркоманов, находясь под влиянием своей покойной жены, никакого кайфа при этом не испытывал. За долгие месяцы работы над собой научился-таки разбираться в людях, понимать их истинную сущность и предназначение. Теперь он был кукловодом, состоящим не из плоти и крови, а из стали и кремня! И никто уже не мог влиять на него.

Так думал.

Раньше.

Ещё буквально вчера утром.

А сейчас, глядя на неё спящую и содрогающуюся от тихих всхлипов, понял, что опять попался.

«Идиот! — ругал себя. — Ты не можешь быть с ней! Хочешь погубить её и себя?! Если они решат избавиться от тебя, кто её защитит? А если рискнут избавиться от неё?… Нет. Не посмеют! Им дорога их репутация и влияние. Дядя знает о последствиях, если с ним что-то случится». Да, шантаж и угрозы не лучшие друзья в налаживании контакта, но иногда без них никуда, пока не наладилась более доверительная связь. Сейчас отношения с некоторыми членами семьи были близкими, но не со всеми. Кое-кто продолжает смотреть волком, с завистью и злобой, но таких остаётся всё меньше. С большинством удалось найти компромиссы в виде свободы действий и принятия самостоятельных важных решений в доверенной сфере. Конечно, этот шаг дался с трудом и был страх, что кто-нибудь оступится и разрушит созданную ещё прадедом империю, и впоследствии все обвинят его, но постепенно научился прислушиваться и доверять. Нет, не всем. Отобрал самых надёжных и преданных, по его мнению. Окружили себя проверенными и верными людьми. И пока ни разу не ошибся с выбором. Недовольные его решениями безусловно есть, от этого никуда не деться, но споры и критика в его сторону потихоньку утихают. Видел, сколько сил дядя вкладывает, чтобы помочь ему укрепить авторитет в глазах не только семьи, но и перед другими влиятельными личностями. И союз с Салли действительно помог бы обрести ещё большую силу и власть. Но как объяснить дяде, что не хочет этого, не разбив при этом старику сердце? Связь с Леной не послужит для семьи новой опорой, не приведёт к процветанию и не увеличит их общий семейный бюджет, который и без того настолько огромен, что только определенные личности типа Гарри, мужа Лии, знают, сколько он составляет. Задача одних этот бюджет считать, других — увеличивать. Трутней сразу же отсекали от общего бюджета и пускали в свободное плавание. Отец многому научил перед смертью, вырабатывал серьёзное отношение к делам семьи и готовил на роль главы. Думал, что времени полно и когда наступит время, будет готов, но всё случилось гораздо быстрее. Оказалось, что двадцать пять лет — это всё же слишком мало, а отец очень многого не успел рассказать и многому не научил. Но, как известно, жизнь — лучший учитель, особенно если ученик хороший. И к тридцати годам сумел всё же укрепиться вверенной ему роли и заработать безграничный авторитет. Но, как бы там ни было…

«Её не примут, — подумал с грустью, пропуская между пальцами пряди золотых волос. — Вот если б они на самом деле были бы из золота… — Наклонился и поцеловал в затылок, прижавшись сильнее к спине. — Нужно что-то придумать, чтобы её приход в семью не был для них ущербным. Нужно как-то задобрить их, преподнести подарок общему бюджету. Только сначала разберусь с Флэтчером!». И тут осенила потрясающая идея, но обдумать её не успел. Из коридора раздался громкий возглас Димы:

— Эй, соня, подъём! Петухи уже во всю встречают рассвет! А тебя сегодня ждут великие свершения! К тому же скоро Алэн приедет!

Лена испуганно распахнула глаза и подскочила, натянув одеяло до подбородка и переводя растерянный взгляд с улыбающегося Алэна на шокированное лицо Димы, возникшего в дверном проёме.

— Любимая, ты всё же права, нужно поставить замки, — стало весело от их смущенных физиономий.

— Теперь понятно, почему тебе срочно понадобилось, чтобы я поработал таксистом. А сам удрал из аэропорта, словно на пожар, — возмутился Дима, остановившись на пороге.

— А я и правда горел, — улыбнулся откровенно, наблюдая, как Лена стыдливо прячется под одеяло. И перевёл серьёзный взгляд нам Диму. — Человек, который прилетел со мной, очень необычный гость. Я не мог доверить его кому-то другому.

— Твой гость ужасно скучный. Даже по-русски не говорит, — ответил Дима, выходя из спальни. — Ладно. Я внизу. Чтоб ни одного лишнего звука! — И специально оставил дверь открытой.

— Ты отвёз его, куда надо? — крикнул вдогонку.

— Нет, блин! Высадил по дороге! — негодующе крикнул уже с лестницы. — А сам только что сказал, что доверяет мне! — ворчал, спускаясь вниз.

— Этот парень заслуживает хорошей взбучки, согласна? — снова встретил её непонимающий взгляд.

— Алэн, что происходит? — спросила, нахмурившись. — Ты хочешь добить меня окончательно? Хочешь, чтобы я отвечала за поступки той, что разбила тебе сердце? По-твоему, это справедливо?

Видеть, как её глаза снова блестят от слёз было невыносимо. Перестал улыбаться и притянул к себе, крепко обняв.

— Ничего подобного я не хочу, — ответил тихо. — То, чего хочу на самом деле, боюсь, не могу получить.

Она прижалась к нему, прошептав:

— Такого быть не может.

— Может, — улыбнулся грустно и нежно погладил по волосам, — ты просто ничего обо мне не знаешь.