class="p1">— И это тоже нечестно! Мало того, что ничего не говоришь о себе, так ещё и лжёшь постоянно!

— И в чём же я тебя обманул?

— Да во всём! Про свою любовь ко мне, про… — немного помялась, но всё же произнесла: — Про вас с Марком, про его жену… В общем, не хочу даже вспоминать.

— Я не врал тебе. Отчасти. Просто, как и говорил ранее, правда была однобокой. Например, мой отец и вправду очень любил Марка, но мне на это было совершенно наплевать, я никогда не чувствовал себя обделенным вниманием, пока моя покойная жена не начала плести свои интриги. Давила на меня, настраивая против семьи, убеждала, что Марк мне мешает, что только я достоин владеть и управлять всем. Не знаю, как так у неё получилось, видимо, любовь действительно делает нас тупыми и безвольными существами, но она сумела выработать у меня чувство зависти и злости к отцу и к Марку. Это длилось недолго, вскоре я избавился от нелепых чувств, но с большим трудом и не без помощи. Шесть лет назад, когда отец заболел, кроме компании мне нужно было многое взять на себя. Жена тогда постепенно перестала существовать для меня. Развестись с ней ещё не был готов, поэтому просто уехал в Англию, а отца уговорил отдать строительную компанию Марку. Марк не хотел управлять компанией один, хотел, чтобы у нас было 50 на 50, но мне это не подходило. Пришлось найти другой компромисс, немного подкорректировать договор под его требования с учётом моей занятости, чтобы он согласился. Тем временем жена моя не бросала попытки вернуть меня. А мне потребовалось два года, чтобы решиться на развод. Когда она наконец поняла, что проиграла, покончила собой, оставив предсмертную записку. Признаться, мне было всё равно. Тогда я уже был другим человеком. И единственное, что почувствовал — это облегчение. — Немного помолчал, прислушиваясь к её дыханию. Она даже боялась пошевелиться, чтобы не спугнуть минуты откровения. И решил продолжить: — Вот видишь, я почти не врал, просто немного позаимствовал чужие слова. А хочешь я теперь скажу правду насчёт жены Марка? Ты же спрашивала, как я к нему съездил вчера. — Она осторожно кивнула. — Жанна — вторая жена Марка, неудачная попытка заменить первую. Когда говорил, что ты похожа на его жену, имел ввиду обеих. Ты умудрилась собрать в себе что-то от первой жены, больше внешность, что-то от второй, уже говорил. А когда говорил, что он всегда возвращается к своей жене, я имел ввиду первую жену, Ирину. Она — его первая и настоящая любовь. У них есть сын, Егор, ему пять лет. Роды прошли тяжело, и со здоровьем у Ирины начались большие проблемы: и с почками, и с сосудами, и ещё какие-то воспаления добили её. В общем, организм просто сдался и она слегла. Врачи говорили, что если когда-нибудь и восстановится, то уже никогда не сможет родить. Ни ходить, ни сидеть она тогда не могла. Была полностью разбита. Потребовала у Марка развода. Пригрозила, что если он не согласится добровольно, то сделает это со скандалом и лишит его отцовских прав. Никакие уговоры она не слушала. Как он её ни просил, что только не обещал, какие слова любви не говорил, всё было бесполезно. Она не хотела быть ему обузой, хотела, чтобы он нашёл себе «настоящую, полноценную женщину», так она призналась однажды. У него выбора не оставалось. Он ушёл, а взамен она позволила беспрепятственно видеться с сыном. Марк нанял сиделку, чтобы помогала тёще ухаживать за ней, и обеспечил круглосуточное наблюдение врачей разных направлений, из разных стран, которые всё это время её лечили и помогали восстановиться. На протяжении пяти лет Марк много раз пытался вернуться к ней, но она по-прежнему отказывала. Но из-за произошедшего нападения наконец поменяла своё решение. Да и здоровье своё поправила за эти годы. Так что, теперь они снова вместе. Видишь, я не обманул.

Пауза длилась недолго.

— Я очень рада за них, — произнесла, продолжая лежать на его груди.

Искренность в её голосе удивляла. Не она ли недавно утверждала, что любит Марка? Что он единственный и самый лучший! «Интересно, как она отреагирует, если сообщить ей про мою женитьбу?».

— А за меня порадуешься, — вырвалось против воли. «Идиот!», ругнул себя, но было уже поздно.

Лена ощутимо напряглась, но голосом постаралась не выдать себя:

— Если скажешь причину, то обязательно порадуюсь.

Мозг разрывался. Одна часть требовала сказать правду, а другая требовала молчать. Но как долго сможет держать это в тайне? А вдруг она согласится подождать немного? А если идея сегодня сработает, то ждать и вовсе не придётся!

«А если не сработает? Что тогда? Насильно держать в этом доме? Или увезти…».

— Алэн, что случилось? — совсем не вовремя вмешалась в его раздумья.

— Я должен жениться, — выдал опять против воли.

Она похолодела. Даже почувствовал, как её кожа покрылась мурашками.

— Рада за тебя, — ответила через несколько секунд чужим голосом и приподнялась. Не глядя на него, начала искать халат.

Схватил её за руку, не позволяя уйти:

— Ты не поняла…

— Что же я не поняла? — посмотрела холодно, совсем другим взглядом. — На мне жениться ты не должен, не волнуйся.

— Речь не о тебе. — Как ни старался, слова постоянно вылетали раньше времени.

— Кто бы сомневался, — усмехнулась и выдернула руку.

— Думаешь, это по моей воле? — получилось слишком резко.

— Нет, что ты, — продолжала язвить. — Я уже поняла, что ваша порода богатеев застряла в периоде, когда вопросы партнёрства решают за них и с точки зрения выгоды, а не любви. Это мы, бедняки, можем сами выбирать, потому что свободны и не ставим перед собой великую цель — владеть Землёй. — Не нашла халат, взяла платье и надела его. — Мне вас искренне жаль.

Приняла попытку снова уйти в ванную, но на этот раз её остановил строгий окрик:

— Не смей уходить! — натянул брюки и встал перед ней. — Это не называется «застрять в периоде», это называется «соблюдать интересы семьи»! И вы не «свободны», а эгоистичны! Живёте только для себя и ради своих личных интересов. Конечно, откуда здесь взяться каким-то глобальным целям, ведь ради достижения этих целей обычно нужна целая команда, то есть семья! Одиночки редко достигают больших высот, здесь без поддержки и опоры не обойтись. И речь даже не о «владеть Землёй», а об элементарном желании взобраться на вершину горы, откуда и правда начинаешь ощущаешь себя хозяином мира: живёшь полной жизнью, берёшь максимум из возможного и получаешь удовольствие от того, что