И он услышал.

— Капитан Латыпов. Только его перевели. Где-то с полгода назад. В Домодедово, кстати, и перевели.

Бегин вежливо поблагодарил. Вежливо попрощался. И положил трубку.

Бегин вспомнил слова, в ходе первого разговора с Латыповым оброненные участковым, когда он, Бегин, распрашивал того о Сергееве. «Меня в Домодедово из Раменского перевели. Я там семь лет отпахал. Участок наизусть знал», — сказал тогда Латыпов.

— Сукин сын, — выдохнул Бегин. Сорвался с места, затолкал в сейф папку с бумагами. Схватил пистолет. Проверил обойму. Бросил в карман запасную. И пулей вылетел из кабинета.

Бегин и Рябцев быстро взмахнули по ступенькам опорного пункта участковых инспекторов полиции на улице Текстильщиков. И нос к носу столкнулись с майором Богдановым, который с папкой в руках как раз выходил из здания.

— Капитан Латыпов здесь?

— И вам доброе утро, — буркнул Богданов.

— Латыпов — здесь?

— Нет его. Где-то на участке, наверное. А в чем дело?

— Черт, — Бегин лихорадочно соображал. — Вы ведь старший здесь, по опорнику? У вас есть ключи от его кабинета?

— Да, но…

— Открывайте.

— Послушайте, — насупился Богданов. — Я вам как бы не подчиняюсь. Содействие по делу я оказал, как и положено. Если вам нужно что-то еще, обращайтесь к…

— Майор, откройте этот долбаный кабинет, если не хотите серьезных проблем! — процедил Бегин, наступая на Богданова. Рябцев стоял рядом с таким же решительным видом. Рябцеву вообще было наплевать на субординацию и на любые последствия — если нужно, он был готов даже дать в зубы старшему по званию. Со вчерашнего вечера ему было плевать на все.

Богданов стиснул зубы, но понял, что гости сдаваться не собираются. Он развернулся и двинулся назад, звеня ключами и бормоча себе под нос что-то нечленораздельное — но явно что-то недоброе в адрес выскочки из СК и хама с перегаром из угрозыска.

— Вот, заходите. Только все материалы Латыпов в сейфе хранит, как полагается, — проворчал Богданов, не удержался и съязвил: — Что вы тут хотите увидеть вообще? На стуле посидеть, в окно посмотреть?

У Богданова отвисла челюсть, когда Бегин и Рябцев с каким-то остервенением бросились обыскивать кабинет.

Когда в управлении Бегин смахнул по лестнице на первый этаж, перед дежуркой УВД было полно народу. Все в парадной полицейской форме — сотрудники возвращались с похорон. Теперь они хмуро переговаривались, обсуждая прошедшую церемонию, предстоящие поминки, самого Шахова. Кто-то — из тех, кто был в особенно хороших отношениях с Шаховым — планировал надраться прямо сейчас.

Рябцева Бегин встретил на стоянке перед управлением. Тот курил самокрутку, стоя в одиночестве около урны.

— Поехали, — бросил ему Бегин нетерпеливо. — И ствол захвати!

— Куда? Сань, отвали ты от меня, а. Мне сейчас ни до чего.

— Я нашел нашего крота. Из-за него убили Шахова, которого вы только что похоронили. Так что ствол в зубы и поехали, твою мать.

Рябцев. Пораженный, повиновался. Через минуту его автомобиль выруливал с территории управления. А Бегин торопливо рассказывал:

— Я с самого начала голову себе ломал по поводу Сергеева. Случайная жертва? Все на это указывало, но так просто не могло быть. Мы сто раз обсуждали. Трава, участок Зубова, которого убила та же банда, проблемы у самого Сергеева, о которых он никому не рассказывал… И вот сейчас до меня дошло. Латыпов!

— Что Латыпов, ёпте?

— Его перевели на участок Зубова из Раменского. Догадайся, какой участок он обслуживал там?

Рябцев недоверчиво покосился на Бегина:

— Да ладно? Шутишь?

— Какие тут шутки, Володь. Он хвалился, что работал на старом участке много лет и знал там все и всех. Он хвалился! Не удержался, чтобы не похвалиться. А мы знаем, что уже лет пять Карета фигурировал в сводках, но ни разу его не удалось зацепить. Хотя пытались. Никто не знал даже его имени, только кличку. Теперь ясно, почему. Его все эти годы покрывал и крышевал участковый Латыпов. Капитан, который был в курсе всего.

— Может, ты… за уши притягиваешь?

— А вот ни хрена. Поехали дальше. Сергеев. Наш участковый Латыпов — единственная возможная связь между Сергеевым и бандой ДТА. Латыпов работал на участке, где Гоблин строил свою нарко-империю, а Карета мастерил оружие. И Латыпов — участковый у Сергеева, который курил траву Гоблина и которого убили из стволов, изготовленных Каретой. Крутое такое совпадение, да, Володь?

Рябцев молчал.

— Сергеев жаловался на проблемы, был сам не свой, но что это за проблемы — не говорил никому. А что, если у него был какой-то конфликт с новым участковым? Вот скажи мне: если ты хозяин кафе, без связей и знакомств с крутыми шишками, и на тебя по какой-то причине наезжает мент — что ты будешь делать? Будешь кричать на каждом углу?

— Ну… вряд ли.

— Участковый может сделать с тобой много чего. Подставить, подбросить наркоту и закрыть, натравить наркомана, который вообще сожжет твое кафе или даже прибьет тебя самого… Способов масса. И Сергеев молчал. Боялся даже невесте сказать, врать пришлось. А потом его убила банда, связанная с предыдущим участком Латыпова. Только слепой не увидит связи, Володь!

— Хрен знает, — неуверенно буркнул Рябцев. — А если ошибка?

— Когда мы начали копать убийство Зубова, к кому мы приехали поговорить о нем? Первым делом к Латыпову. И в тот же день меня хотели пристрелить на конспиративной хате. Латыпов постоянно отирается в управлении, он в курсе почти всего. Знал, что ФСБ подключились к делу? Знал. В тот же день в дежурку ФСБ звонит аноним и сдает бордель, где кто-то бросает стволы. Стволы, изготовленные на участке, который наш Латыпов обслуживал кучу лет. Из этих же стволов полгода назад убивают Зубова. А Латыпов приходит на его место. Наверняка подсуетился. Латыпов становится дружной частью коллектива УВД Домодедово. А через несколько месяцев на трассе вокруг Домодедово из тех же стволов, которые тянутся от его бывшего участка, начинают стрелять людей. Штаб создают здесь, и у Латыпова есть офигенный шанс следить почти за всем, но самому оставаться как бы в стороне. Тоже ошибка?

— Черт, — Рябцев выдохнул. — Что ты хочешь сделать? Сейчас мы заявимся к Латыпову — и что?

— Я хочу его расколоть. Любыми способами. Надо будет — и зубы выбью.

Вспомнив, как Бегин чуть не сломал ему руку, Рябцев почему-то не сомневался, что тот пойдет и на такие меры.

А сейчас они обыскивали кабинет Латыпова. В ящиках письменного стола почти ничего не было. Ежедневник в верхнем ящике. Бегин быстро пролистал его — ничего особенного, лишь рабочие записи. Пакет со сменной одеждой. Стопка файлов и другие канцтовары.