– Бабок у них много?

– Да, говорят, где-то с «лимон» баксов. Но это Гарику Маша толкала. Может, лапшу вешала. А может, нет.

– Если у них «лимон» и если они залегли на дно, их ничем не возьмешь. Вора завалили – это серьезно. Спуску им теперь однозначно не дадут. Они в эту ситуацию должны въезжать. Поэтому примут все меры… Где-нибудь в Сибири их искать надо. А может, без ксив за кордон ушли. Сейчас это просто. С «косоглазиками» договорятся, те им быстро ксиву сообразят и по своим каналам за бугор выведут. Этот бизнес у них четко налажен.

– Да все может быть, – кивнул Паша. – А если они все-таки где-то рядом?

– К чему ты клонишь?

– Да идея тут одна появилась.

– А конкретно?

– Нет, ты мне сначала скажи, тебе эти сучьи выродки нужны?

– Нужны, – кивнул Родион. – Очень нужны.

– Тогда есть вариант…

Предложение Паши ему понравилось. Только не так просто воплотить его в жизнь. Накладно, и нет никакой гарантии на успех. Но вдруг сработает?

* * *

– Задолбался! – Алик отшвырнул от себя лопату.

– Эй, ты чего, братишка? – сочувствующе посмотрел на него Митрич. – Надоело?

Ему тоже обрыдло выгребать навоз. Но вмазать под занавес рабочего дня ох как охота. Вот и приходится впахивать…

В гараже Алик провел больше недели. Слинял, когда совсем невмоготу было находиться рядом с покойниками. В ту же ночь сошелся с бомжами Витьком и Митричем. Это были еще не совсем конченые индивидуумы. Чистюлями их не назовешь, но бомжатиной от них не смердило. Мужики собирались убираться из столицы. Где-то, километрах в трехстах, в лесной глуши затаилась какая-то деревенька. Половина домов брошена. Так что с жильем проблем не будет. И с работой тоже должно быть все в порядке. Если верить Митричу, в деревеньке есть зажиточные фермеры. Им батраки нужны. Алик поверил. Работать он не хотел, но ему нужно было отсидеться где-нибудь в глуши.

До деревни добрались, жилье нашли, работу тоже. Жрали не густо, пили дешевый первач, спали на ржавых койках без матрасов, купались в озере. В принципе, жить можно. Только это не жизнь, это скотское существование. Надоело!

– А кому не надоело? – буркнул Витек.

Ворчит, но дерьмо ворочает. И Алику тоже деваться некуда. Снова придется браться за дерьмокопалку…

Эта чертова стерва Маша утащила все его бабки. Живет сейчас сука в полное свое удовольствие. Она кайф ловит, а он дерьмо разгребает. Добраться бы до нее! С каким удовольствием он бы вскрыл ей глотку. Но, увы, это из области фантастики. Нет Маши, стопудово за границу сдернула…

А Лада? Где она сейчас? Это все она, тварь, подстроила. Зачем дразнила Алика, зачем замуж за своего тупоголового урода выходила? Это из-за нее он встал на скользкую дорожку, на которой оставил за собой гору трупов. Это она во всем виновата. Она и Маша. Это из-за них все его беды. Они сейчас от жизни тащатся на полную катушку, а он из-за них в дерьме по самые уши. Им хорошо, ему хреново. Где справедливость? Добраться бы до них до обеих!

Трясущимися руками Алик снова взялся за лопату. А что ему еще делать? Надо же как-то жить. Да разве ж это жизнь! Жизнь – это когда бабок полный карман! Жизнь – это когда вокруг длинноногие телки, а не эти тупоголовые коровы в хлеву. Жизнь – это когда есть хоть какая-то цель.

Бабок ноль, трахать некого. А цель… Цель тоже есть. Добраться бы до Маши и до Лады, наказать бы этих сучек. Это второе. А первое – добыть бабок.

Алик вонзил лопату в кучу навоза. И тут же выдернул ее, снова отбросил от себя.

– Нет, это не дело!

– Братишка, тебе сегодня как вожжа под хвост попала, – Митрич снова вставил свои пять копеек.

– Да пошел ты! – презрительно посмотрел на него Алик.

– Ну, зачем же ты так говоришь? – обиделся мужик. – Нехорошо так говорить.

– А что ты мне сделаешь? – с вызовом спросил Алик.

– Не надо так больше говорить, – вступился за Митрича Витек.

– А если я разозлить вас хочу?

– Зачем?

– А чтобы посмотреть, можете вы дела делать?

– Какие дела?

– А на меня наехать, например?

– Зачем?

– Если на меня наехать можете, то и на Капитоныча сможете.

Капитоныч – фермер, на которого они сейчас впахивали. «Кулак» хренов…

– А зачем нам на Капитоныча наезжать? – спросил Витек.

Взгляд тупой, как у той коровы. И Митрич ни рыба ни мясо. На этих ослах далеко не уедешь. Это тебе не Серега с Толяном. Эти на дело не пойдут. А жаль… Давно у Алика появилась мысль тряхнуть местного Рокфеллера. Наверняка есть у него кубышка с бабками.

– А ты думаешь, зачем?

– А-а, понял. Хочешь, чтобы он бухла побольше выставил! – дебильно обрадовался Витек.

Алик презрительно фыркнул. Кому что, а этому лишь бы набухаться. И Митрич такой…

– А что, надо поговорить с Капитонычем, пусть он не три, а четыре компотины выставляет.

Да, на таких запросах далеко не уедешь.

– Ну вас в пень, – махнул рукой Алик.

Пришлось снова браться за лопату.

Капитоныч появился под вечер. Проверил работу.

– Пойдет, – кивнул он. – Получите два пузыря.

– Как два? – возмутился Митрич. – Договаривались за три!

– Правильно, по бутыльке на рыло. Тебе пузырь и Витьку. А у Алика сегодня сухой закон.

– С какого это мороза?

– Завтра со мной в город едешь. Утром должен быть как огурчик.

– А если я не хочу?

– А если я тебе заплачу?

– Сколько?

– Водки хорошей куплю, сала…

– Зачем я тебе?

– Парень ты, гляжу, крепкий. А мне охрана нужна.

Это называется пустить козла в огород. Алик не козел, но у Капитоныча завтра огород будет в кармане. А в огороде капуста.

– Какая из меня охрана? – с видимым безразличием спросил Алик.

На самом деле он был взволнован.

– Я ж говорю, парень ты крепкий.

– А шмотье? Ты посмотри, во что я одет!

Грязные затертые джинсы, линялая рубаха, ватник. И говном провонялся от макушки до пяток.

– Штаны, рубаху выстираешь, – пожал плечами Капитоныч. – Если до утра не высохнет, на тебе досохнет. Куртку кожаную дам. Обувку можно посмотреть.

Весь вечер Алик приводил себя в порядок. Стирал джинсы, рубаху, надраивал сапожным кремом старую кожаную куртку. В баньку к Капитонычу сходил. Утром сиял как медный котелок.