– Я все еще тот же Уолт, – сказал он. – И я все так же смертен. Анубис сможет находиться в этом мире только до тех пор, пока я остаюсь его носителем. Я надеюсь прожить долгую, хорошую жизнь. Никто из нас не думал, что это окажется возможно. И я не собираюсь никуда уходить… если только ты этого не захочешь.

Возможно, в моих глазах ясно читалось: «Нет, пожалуйста. Никогда-никогда». Но не могла же я доставить ему такое удовольствие, сказав это вслух, правда же? Мальчишки и так слишком много о себе воображают.

– Ладно, – проворчала я. – Как-нибудь потерплю.

– Я задолжал тебе танец. – Уолт положил другую руку мне на талию. Очень традиционно и очень старомодно, точь-в-точь как делал Анубис, когда вальсировал со мной в Бруклинской академии. Бабушка бы одобрила.

– Ты позволишь? – спросил он.

– Здесь? – удивилась я. – А твой надзиратель Шу не примчится наводить порядок?

– Я же сказал, что я теперь простой смертный. Так что он, конечно, позволит нам потанцевать. Хотя наверняка будет присматривать, чтобы мы вели себя как следует.

– Чтобы ты вел себя как следует, – ввернула я. – Я, между прочим, приличная девушка.

Уолт рассмеялся. Должна признать, это и впрямь звучало смешно. Приличная – едва ли первое слово, которое приходит на ум в отношении меня.

Я снова ткнула его в грудь, но не очень сильно. А потом положила руку ему на плечо.

– Позволь напомнить, – сказала я строго, – что мой папа – твой начальник в Нижнем мире. Так что следи за манерами.

– Слушаюсь, мэм, – ответил Уолт. А потом наклонился и поцеловал меня. Вся моя злость тут же куда-то испарилась.

Мы стали танцевать. Не было ни музыки, ни призрачных танцоров вокруг, и наши ноги не порхали в воздухе – одним словом, никакой особой магии. Фрик с интересом таращился на нас, видимо, гадал, когда мы уже закончим заниматься глупостями и покормим его индейками. Гудронное покрытие крыши похрустывало у нас под ногами. Я была ужасно усталая после пережитых сражений, и к тому же мне не мешало бы умыться и переодеться. В общем, выглядела я наверняка кошмарно. И мне очень хотелось растаять в объятиях Уолта, что я, в общем-то, и делала.

– Так, значит, ты не против, если я буду болтаться поблизости? – спросил он, дыша теплом мне в волосы. – И если я попробую жить обычной жизнью обычного смертного?

– Возможно. – Я подняла глаза. Мне не составляло труда погрузиться зрением в Дуат и увидеть Анубиса – прямо здесь, у самой поверхности. Но на самом деле в этом не было никакой необходимости. Рядом со мной был совсем новый парень… и он был именно то, что мне нужно. – Кстати, не подумай, что я строю из себя эксперта по жизни обычных смертных, но есть одно правило, на котором я категорически настаиваю.

– И какое же?

– Если кто-нибудь однажды спросит, занят ли ты, – сказала я, – отвечай «да».

– Уверен, с этим я как-нибудь справлюсь, – пообещал он.

– Вот и хорошо, – решила я. – Ты же не захочешь, чтобы я разозлилась.

– Слишком поздно.

– Заткнись и танцуй, Уолт.

И мы танцевали – под истерические вопли неуравновешенного грифона, отдаленный вой бруклинских полицейских сирен и гудки машин вместо музыки. Очень романтично.

Вот, в общем-то, и все.

Мы вернулись в Бруклинский Дом. Количество разнообразных катастроф и бедствий, сотрясающих мир, слегка уменьшилось, а нам в связи с началом нового учебного года пришлось справляться с наплывом новых учеников.

Теперь вы понимаете, почему эта наша запись наверняка последняя. Ближайшее время мы будем очень заняты проведением занятий, посещением школы, да и просто обычной жизнью, так что вряд ли у нас будет возможность, да и причина, рассылать новые призывы о помощи.

Эту запись мы собираемся послать тому же человеку, который занимался расшифровкой сообщений о наших прошлых приключениях. Картер хотел послать кассету обычной почтой, но я склоняюсь к тому, чтобы поручить Хуфу доставить ее через Дуат. Ну какие тут могут быть осложнения?

Что касается нас, то не думаю, что отныне наша жизнь превратится в сплошное веселье. Амос, конечно, не мог позволить себе оставить толпу подростков без присмотра, а раз Баст больше не с нами, то Амос прислал к нам в Бруклин несколько взрослых магов, чтобы нас учить (а скорее, следить за порядком). Но мы-то с вами понимаем, кто на самом деле заправляет всем в этом доме: я, конечно. Ну да, и еще Картер, совсем чуть-чуть.

Разумеется, на этом наши трудности не кончились. Я все еще волнуюсь из-за призрака-убийцы Сатни, который шляется где-то на свободе, угрожая миру своими извращенными замыслами, полным отсутствием чувства стиля и весьма опасными знаниями, заключенными в «Книге Тота». Еще мне немного не по себе от маминых намеков насчет какой-то враждебной магии и других богов. Понятия не имею, что за этим кроется, но звучит неприятно.

Тем временем по всему миру то и дело возникают очаги злой магии и активности демонических сил, которые вызывают у нас серьезное беспокойство. Иногда мы получаем донесения о необъяснимых вспышках магической деятельности совсем близко от нас, на Лонг-Айленде. Думаю, в ближайшее время нам придется разбираться, что там и как.

Но в данный момент я собираюсь наслаждаться жизнью, доставать всеми способами своего брата, чтобы не расслаблялся, и работать над Уолтом, воспитывая из него достойного бойфренда, а заодно отгоняя от него других девчонок – скорее всего, с помощью огнемета. Тут мне точно работы хватит.

Ну а что касается всех вас, кто сейчас слушает эту запись, – помните: у нас всегда есть место для новых учеников. И если в ваших жилах течет кровь фараонов, то чего вы ждете? Не растрачивайте магию попусту, а приходите к нам. Бруклинский Дом всегда открыт для вас.

Заклинания и слова силы, использованные Картером, Сейди и прочими героями

Анх – иероглифический символ жизни.

Ба – одна из пяти частей души, определяющая личность человека.

Барка – лодка фараона.

Дуат – магическое пространство, сосуществующее с нашим миром.

Иб – одна из пяти частей души: сердце.

Иероглифы – система письменности, принятая в Древнем Египте, в которой различные предметы, понятия или звуки изображались в виде символов или рисунков.

Исфет – символ абсолютного Хаоса.