Хван пыталась успокоить Флинна, но ее усилия ни к чему не привели – журналист продолжал кипеть. Всю ночь он ворочался на слишком коротком диванчике, а рано утром отправился прямо в тренажерный зал, чтобы хоть немного выпустить пар, но особого успеха не достиг. Его ярость не желала остывать и по-прежнему требовала выхода. Флинн поднимал гантели и молотил боксерский мешок до тех пор, пока Гай, появившись в дверях спортзала, не сообщил, что мистер Касьяненко просит его зайти.

Гая вспыхнувший на яхте скандал только обрадовал. Он знал, что когда-нибудь в будущем, когда он напишет свою разоблачительную книгу, эти события составят одну из центральных глав. Пожалуй, рассуждал он, драка журналиста с сенатором ничем не хуже прошлогоднего эпизода, когда один текстильный магнат нанял шикарную яхту, погрузил на борт десятка два шлюх и… и едва успел от них отделаться к тому моменту, когда на яхту внезапно приехали его жена и дети. В тот день команде пришлось изрядно потрудиться, переправляя девочек на берег.

Ах, что только не случается во время шикарных морских круизов!..

* * *

– Похоже, мы пропустили самое интересное, – сказала Лори Клиффу.

Актер, сидевший за столом напротив нее, улыбнулся сияющей голливудской улыбкой.

– Кто знает, быть может, нам, наоборот, повезло. Я бы не хотел оказаться замешанным в какую-то сомнительную историю.

– Вот именно, – поддакнула Эшли, гонявшая по тарелке кусочки омлета. – Я даже рада, что меня там не было. Терпеть не могу смотреть на мужчин, когда они дерутся.

– Я тоже, – кивнула Лори, поднимая на вилке кусочек тоста.

– Кто-нибудь вообще знает, из-за чего весь сыр-бор? – уточнила Эшли, которой очень хотелось быть в курсе. Еще бы, такая сногсшибательная новость!

Джероми пожал плечами.

– Если хотите знать мое мнение, с обеих сторон это была совершенно инфантильная выходка. Я уже не говорю о неуважении к нашему хозяину…

– А как насчет хозяйки? – поинтересовалась Бьянка, которая как раз приблизилась к столу. Следом за ней появился и Люка.

– Разумеется, я имел в виду и тебя… – Джероми почтительно склонил голову, гадая, почему, черт побери, эти двое опоздали к завтраку и чем они занимались. Ему очень не нравилось, что партнер так тесно общается с Бьянкой. Вдруг они обсуждают его? Джероми очень надеялся, что нет.

– Хорошо, что на борту нет ни одного папарацци, – подал голос Клифф и потянулся к бокалу с апельсиновым соком. – Могу себе представить, какую историю они бы состряпали! Готов спорить, они объявили бы виноватым меня. Мои фотографии снова появились бы на «Тридцатимильной зоне», а мистер Харви [33] сказал бы в мой адрес очередную глупость.

– Или меня, – вставил Тей, припомнив, что он тоже знаменитость. – Разумеется, я говорю об английской бульварной прессе. У нас это что-то вроде национального спорта – валить все на беднягу Тея Шервина.

– Вы оба не правы, – величественно перебила Бьянка. – Я так и вижу газеты с во-от такими заголовками… – Она развела руки фута на четыре. – «Российский олигарх подрался с американским сенатором из-за супермодели. Вмешаются ли в конфликт правительства двух стран?» – Она хихикнула. – Папарацци обожают сексуальный подтекст.

– При чем здесь Александр? – с невинным видом уточнила Эшли. – Ведь это не он нокаутировал сенатора.

– А это не важно, – ответила Бьянка, отбрасывая на спину свои роскошные волосы. – Папарацци нужен хлесткий заголовок, чтобы продавать тиражи. И еще желательна моя фотография во всю первую полосу. В бикини.

– Она права, – согласился Люка.

– Просто детство какое-то! – Джероми укоризненно покачал головой.

Мерседес, державшаяся неподалеку от стола, краем уха прислушивалась к болтовне гостей. Она-то знала, в чем дело, – знала лучше, чем все эти самодовольные ничтожества. Позавчера она подслушала разговор Флинна с женой сенатора, и ей все стало ясно. Сенатор имел зуб на красавца журналиста, потому что догадался – парень намерен наставить ему рога. Не понять этого мог только полный cabron [34], да еще идиоты гринго, которые по обыкновению были слишком заняты собой.

Прошедшей ночью Мерседес отправила Крузу очередной отчет. Отец хотел знать, кто из гостей способен оказать сопротивление. С точки зрения Мерседес, только журналист чего-то стоил, но у него не было оружия – в этом она убедилась во время тайного обыска его каюты. А с кулаками на автомат полезет только полный кретин, на которого Флинн тоже не был похож. Что касалось остальных, то их можно было брать хоть голыми руками. Правда, у Александра в ящике ночного столика лежал заряженный пистолет, но она сомневалась, что олигарх успеет им воспользоваться. Реальную проблему представлял только Кирилл, но Мерседес уже знала, как с ним справиться, когда настанет решительный момент.

Вчера после ужина она отнесла охраннику кружку горячего шоколада. Она была уверена, что русскому угощение понравится, и не ошиблась. Кирилл одобрительно хрюкнул, осушил кружку двумя большими глотками, облизнулся и – поразительно! – даже поблагодарил. Потом его глубоко посаженные глазки снова устремились на расстегнутый ворот ее форменной тужурки, и Мерседес окончательно убедилась, что все сделала правильно.

Сиськи и горячий шоколад… и одной проблемой меньше.

* * *

– Доброе утро, – сказал Флинн, поднявшись на частную палубу, где Александр читал какие-то бумаги. – Отличная квартирка, – добавил он, мельком заглядывая в распахнутую дверь, ведущую в гостиную хозяйской каюты.

Александр отложил бумаги и кивнул.

– Я не могу осуждать тебя за то, что ты вчера сделал, – мрачно сказал он. – Но я не могу это и одобрить.

Флинн равнодушно пожал плечами. Ему было все равно, осуждает его Александр или одобряет. Если бы не Сьерра, он постарался бы удрать с яхты как можно скорее и под любым предлогом, но после разговора с ней Флинн передумал. Он не мог ее бросить. Не мог снова исчезнуть из ее жизни, по крайней мере, до тех пор, пока ситуация не прояснится окончательно.

– В России полагается выпить за примирение, – добавил Александр. – Ты как?..

– Я не против. – Выражение лица Флинна не изменилось. Слова Хэммонда до сих пор звенели у него в ушах. «Она никогда тебя не любила и никогда не полюбит». Похоже, Поросенок вырос и превратился в большую свинью.

– Вот и отлично. – Заметно оживившись, Александр звонком вызвал Гая. – Принеси бутылку водки, три стакана и позови сюда сенатора, – распорядился он. – И побыстрее.

Гая не нужно было подгонять. Вчерашние события нарушили размеренное течение жизни на яхте, и он был очень доволен. Что за интерес, когда все идет слишком гладко? Рутина – даже приятная – всегда быстро надоедает.