— Вы не должны, — покачал головой Хок. — Но если вы, как и я, заинтересованы в том, чтоб остановить этого колдуна, то хотя бы поговорите со мной.

— Чем он вас так заинтересовал?

— Он — зло. Он убил всех жителей деревни только для того, чтоб доказать свою силу. Там были женщины, дети и старики, и все сгорели заживо по его пустой прихоти. Мне не хочется думать о том, что он сделает с этим миром, если получит власть.

— Почему вы так уверены, что он причастен к смерти моего тестя?

— Трауберг — травник, он, скорее, отравил бы судью, тем более, что у него была такая возможность. Но огненная магия — это совсем другое.

— Но он сознался.

— Его заставили. Вы знаете, что его дочь пропала? Её похитили, чтоб надавить на него.

— Почему вы так решили?

Браун больше не выглядел разозлённым, скорее, расстроенным и отчаявшимся.

— Я провёл небольшое расследование, — ответил Хок, — и я знаю, что девушка исчезла. Я слышал, что Трауберг не занимается чёрной магией, и у него не было причин убивать судью. К тому же, он когда-то разоблачил несколько волшебников, которые готовы были вступить в сговор с Ротамоном. Им есть за что мстить.

— А это-то вам откуда известно? — нахмурился Браун. — Это было тайное расследование! Никто кроме судьи, меня и Генриха не знал об этом! И тех самых колдунов.

— Вот о них мне ничего не известно, — заметил Хок, — а я хотел бы знать. Об этом случае мне поведал старый друг, который слышал эту историю от самого Генриха.

— Ждите здесь, — проговорил Браун и вышел из кабинета, а через пару минут вернулся и хмуро взглянул на гостя. — Я спросил у жены. Вчера вечером она послала слуг к друзьям Генриха, чтоб узнать, где Рената. Они не знают и очень этим встревожены. Похоже вы правы. Меня тоже смущала вся эта история. Травник всегда казался мне безобидным, его интересовали только его дочь и книги, и вдруг… Теперь всё встаёт на свои места. Вы сказали, вас зовут Рауль де Мариньи? Вы из Сен-Марко?

— Я с Земли. Мы прилетели недавно и застряли здесь, — честно ответил ему Хок.

— Военный звездолёт? — спросил Карл и, пройдя за стол, сел в кресло.

— У нас давно нет военного флота. Я из поисково-спасательного. Мы искали своих товарищей, прилетевших сюда раньше.

— Да, они проезжали через Магдебург, — наконец, в голосе молодого человека послышалось что-то, что говорило о его симпатии к случайным знакомым. — Пять рыцарей, которые направлялись в Сен-Марко. Они помогли мне задержать конокрадов. Присаживайтесь. Вы должны простить мне мою резкость, сэр рыцарь. Ведь вы рыцарь?

— В чине командора.

— Отлично. Я пребываю в замешательстве и не знаю, что делать. Происходящее пугает меня, потому что я чувствую, что теряю контроль над ситуацией, в которой разбираюсь лучше других. Я проводил расследование для городского суда, оно было тайным, в него был посвящён только мой тесть, поручивший мне его. Мы узнали, что Ротамон решил захватить Магдебург, но не как воин, а как колдун. Он хочет поставить у власти своего ставленника и управлять через него. Недавно некоторые советники магистрата заговорили об отмене закона, запрещающего объединения колдунов. Что плохого, если они будут объединяться по цехам, как ремесленники, и, сделав эти объединения открытыми, город сможет контролировать их деятельность? Но вы же понимаете, как опасны подобные сообщества. Они быстро запустят свои щупальца во все структуры города. Мало нам шпионов Тёмных эльфов, Ангела Тьмы и тайной полиции Сен-Марко. Не хватало ещё тайных обществ, орудующих в самом городе! К тому же нам удалось выяснить, что за всем этим стоит Ротамон. Деревня, которую вы видели, не единственная, пострадавшая от его магических атак. Вокруг Магдебурга последнее время участились случаи колдовской потравы посевов и падежа скота. Селяне боятся. И везде, так или иначе, всплывает имя Ротамона. Перед смертью мой тесть готовился открыть правду совету магистрата с тем, чтоб предостеречь город и бургомистра от грядущей опасности.

— Может, его смерть связана с его намерением выступить перед магистратом? — предположил Хок.

— Возможно. Я не знаю точно, но не могу отделаться от мысли, что так оно и есть. Сразу после его смерти к нам явились люди из магистрата и потребовали передать им его бумаги. Я отдал, но не всё. То, что связано с нашим тайным расследованием, я придержал. Может, я схожу с ума, но мне кажется, что кто-то пытается свести на нет все старания моего тестя. И то, что вину за его смерть возложили на его безобидного приятеля, кажется мне частью этого заговора.

— К тому же так они устраняют свидетеля той встречи колдунов с Ротамоном.

— Я не подумал об этом, но вы правы. Его казнят, и никто не сможет подтвердить, что она имела место.

— А кто руководит всем этим?

— Заговором? — Карл устало пожал плечами. — Я даже не уверен, что он есть. Всё выглядит очень понятным и логичным. После смерти судьи назначен новый, это уважаемый советник магистрата, старый друг бургомистра Людвиг фон Хольц. Естественно, что он пожелал изъять из частного дома все документы, относящиеся к суду и магистрату. Вот только… Он один из тех, кто выступает против запрета колдовских обществ, он засудил Трауберга и он отстранил меня от деятельности суда. Хотя, это тоже ни о чём не говорит. Кроме него за отмену запрета выступают ещё несколько советников. Бургомистр колеблется. Генрих сам явился с признанием вины. А я… Есть люди, которых я разозлил, и они рады будут убрать меня подальше от дел. К тому же он уважаемый в городе человек. Я просто чувствую, что что-то не так, но совсем не уверен в том, что прав. И я понятия не имею, что в этой ситуации можно сделать.

— Можно отложить казнь?

— Нет. Поймите, сэр, я больше не обладаю влиянием. И раньше оно держалось только на положении моего тестя, а сейчас я никто. К тому же эта казнь — часть торжеств, которые проводятся в честь приёма магистратом энфера Синего Грифона.

— Часть торжеств? — нахмурился Хок.

— Я не любитель подобных развлечений, но некоторым они нравятся. Да, это тоже зрелище, и на нём будут присутствовать бургомистр и энфер. Следовательно, никто не будет его отменять и откладывать.

— Тогда у нас мало времени, — Хок какое-то время задумчиво смотрел на Карла и, наконец, решился. — Послушайте, я расскажу вам всё, что знаю, а знаю я это от того друга, который говорил этой ночью с Генрихом в его темнице. Именно от