кровати, нашла на кресле халат и, надев, наведалась в ванную. Наскоро привела себя в вид более благочинный и спустилась вслед за Эветьеном в холл.

– А ты куда? – удивился он.

– Тебя проводить.

Готовлюсь вот к роли жены. Хотя, подозреваю, у них тут такие проводы мужа на работу не приняты.

– Это необязательно.

Я лишь плечами пожала.

– Но радует.

– Правда?

– Конечно, – Эветьен шагнул вплотную ко мне, коснулся моих губ лёгким поцелуем. Отстранился, посмотрел на меня в свете сферы и поцеловал снова, чуть настойчивее, увереннее.

Не стала изображать ни недотрогу, ни обиженку. Первое поздно, второе глупо и нечестно по отношению к Эветьену.

– Постараюсь вернуться к ужину, – заметил, отступив от меня.

– Хорошего дня, – пожелала я искренне.

Эветьен открыл парадную дверь, вышел. Я помахала ему рукой с порога, закрыла и заперла дверь и неторопливо поднялась по лестнице.

Впервые за всё время, проведённое в этом мире, мне предстояло целый день быть одной, не считая небольшого штата прислуги, и заниматься тем, чем хотелось, – ну, или чем я могла здесь заняться. Не надо куда-то идти, спешить на завтрак, или в храм, или на какое-нибудь увеселительное мероприятие, явка на котором обязательна. Впервые я предоставлена сама себе…

Или нет.

Потому что на втором этаже я столкнулась с Тисоном, выходящим из ванной.

Штаны обычные, чёрные и белая рубашка с приснопамятными завязками-шнуровками, ныне распущенными свободно.

Наверное, пижамки с нормальными пуговицами в ордене не выдавали.

Несколько секунд мы растерянно смотрели друг на друга в полумраке коридора, словно в последнюю очередь рассчитывали на нечаянную встречу, затем я направилась к двери в хозяйскую спальню.

– Ала… – Тисон внезапно шагнул мне наперерез, и я замерла.

Ещё один будет имя моё многострадальное коверкать.

– Лии вполне достаточно, – заверила я.

– Но тебя же зовут иначе, – возразил Тисон.

– Да, Алёна. Однако буква «ё», по всей видимости, является камнем преткновения для франского языка… и не только для него. Но ничего, я и на Асфоделию привыкла откликаться.

Тисон качнул головой, явно не согласный с моим философским принятием новых имён. А что ещё оставалось? Объяснять каждому, как меня правильно звать надо? Так для них это всё равно что для меня китайский – звуки вроде знакомые, а речь не сложишь при всём желании.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ты что-то хотел? – поинтересовалась я тоном как можно более спокойным, нейтральным.

– Да, – Тисон огляделся, но гостиная, уместная для приличных бесед, осталась на первом этаже, да и одеты мы не шибко подходяще для культурных посиделок.

Я обогнула мужчину и прошла в спальню. Вариант не лучший, конечно, однако чего теперь стесняться, зажиматься и вспоминать об этикете?

Тисон вошёл следом. Я раздвинула тяжёлые шторы на окне, впуская несмелые солнечные лучи с улицы, попробовала погасить свечу на расстоянии, лёгким красивым взмахом руки, как Эветьен делал. Получилось только с третьего раза. Эх, не быть мне зачарованной ведьмой Прю…

Тисон пересёк комнату от стены до стены, сначала в одну сторону, затем обратно. Я опустилась на край постели, наблюдая за его променадом.

– Одарённые других стран этой части континента рассматривают теорию существования иных миров, разделённых своего рода незримыми стенами, преодолеть которые не так-то просто, – заговорил Тисон, остановившись перед окном. Скрестил руки на груди, рассматривая дворик и ограду. – Ведутся дискуссии, пишутся книги, ищутся подтверждения в старых легендах, где упоминаются как удивительные, никем не виденные прежде чудесные страны, так и люди, побывавшие в этих странах.

– В легендах и сказках моего мира таких историй тоже полно, – заметила я. – Но он, мой мир, исследован практически полностью, у нас нет загадочной земли Драконов где-то в другом полушарии, нам уже давно известно, где что находится и где какая нация проживает. Налажено регулярное сообщение с большей частью уголков мира, при наличии желания… и возможностей, разумеется… можно полететь почти куда угодно… можно было, по крайней мере. И другие миры для нас… так и остались сказкой, элементом мифов древних народов да фантазией писателей и сценаристов.

– У нас всё иначе. Кто-то верит в великое множество миров за стенами нашего, кто-то нет. Многие о том не задумываются вовсе. Эветьен, знаю, прочитал не один труд о теории существования других миров… некоторое время он был сильно увлечён этими идеями. Я не читал, лишь слышал от брата. Наша вера исключает подобную вероятность. Священное Слово Четырёх учит, что нет иной тверди под ногами, кроме той, что рождена Тейрой Дарующей, и нет иных небес над головой, кроме тех, что созданы Аэрином Благословенным. Считать по-другому есть пренебрежение священным Словом Благодатных, вероотступничество и ересь.

То есть меня по-прежнему могут записать в еретички? И пускай на костре, чай, не сожгут – вроде я о таком способе разрешить проблему инакомыслия не читала, – однако есть масса не менее занимательных методов избавиться от отступников от общепринятых доктрин.

– И когда Эветьен рассказывал о других мирах, их обитателях и прочих… необычных вещах, я его слушал, конечно, и разубедить не пытался, но…

– Не воспринимал всерьёз? – предположила я.

– Пожалуй, – согласился Тисон. – Брат порой говорит то, что я… не понимаю и иногда даже не хочу понимать. Он считает, что Слово Четырёх – священная книга заветов Благодатных – написана людьми для людей и имеет мало отношения к богам. Что если бы Четверо действительно желали поведать о чём-то смертным, то не стали бы посылать дюжине племён собрание наставлений, как жить и властвовать на чужих территориях, – мужчина стоял спиной ко мне, однако хватало интонаций, недоумённых, неприязненных, каплю возмущённых, чтобы понять, что Тисону неприятно даже повторять атеистские рассуждения Эветьена вслух. – Поэтому мне трудно принять абсолютно всё, им сказанное, как данность, неоспоримый факт, да Эветьен этого и не требует. Разумеется, едва ли в храме одобрили бы, что я вовсе поощряю подобные речи в своём присутствии, пусть и от близкого члена семьи… впрочем, они о том и не знали.

Но одно дело слышать вольнодумные предположения от брата – ну говорит и пусть себе говорит, у каждого своё хобби, кто-то марки собирает, кто-то крестиком вышивает, а кто-то теорией иных миров бредит. И совсем другое обнаружить подтверждение у себя под боком, к тому же целый месяц притворявшееся местной жительницей, небезразличной тебе девушкой.

– Я видел, что ты…

– Не та, за кого себя выдаю?