— Нет, я же не говорю, будто хочу, чтобы ты меня кусала, — продолжала я, жестикулируя. — Но я жила с тобой, когда ты воздерживалась от крови, и чем дольше это длится, тем сильнее ты мечешься и тем труднее с тобой жить.

Айви открыла рот — в глазах ее было такое выражение, будто ее предали.

— Абстиненция — это все, что мне осталось, Рэйчел.

Она повернулась и припустила к машине почти бегом — черная тень среди серо-белого снегопада.

— Ну ты и молодец, Рэйчел! — сказала я себе, думая, что говорить надо было как-то по-другому.

Сунув руки в карманы, я медленно пошла дальше. Поездка домой обещала быть просто супер. Картонная елка настоящей не заменит, как ни старайся. Айви при воздержании от крови — не сахар, но вполне имеет право на меня злиться. Как я могу не поддержать ее желание быть такой, какой она хочет быть? Нет, я поддерживаю, но воздержание — тоже не ответ. Ей нужно разорвать порочный круг, полностью избавиться от этого пристрастия. Должно быть что-то на эту тему у Ала в книгах. Или у Трента…

Я зацепила сумкой хвостовой фонарь чьей-то машины, идя по следам Айви на замерзшей слякоти проезда. Потом подняла голову на звук отъехавшей дверцы белого минивэна рядом с Айви. Оттуда вывалился какой-то мужчина, но Айви не обращала внимания. Она шла, опустив голову, и казалась беззащитной. Черт побери.

— Айви! — крикнула я, испуганная блеском ствола в его руке, но было поздно. Ее толкнули, прижали к боку стоящего рядом джипа.

— Эй! — крикнула я, но тут же резко обернулась на звук сминаемого под ногой снега, инстинктивно пригнулась — и оказалась лицом к лицу с Миа.

— Ах ты ведьма! — сказала она синими от холода губами и выбросила вперед руку.

В приливе адреналина я метнулась назад, налетела на бампер машины, которую только что миновала, правая нога поскользнулась, и я свалилась, размахивая руками, сумка выпала. Баньши схватила меня за руку между перчаткой и рукавом, и я застыла перед ней на земле. Ее ребенок чуть меня не убил. Черт, черт, вот черт!

Миа сбросила капюшон, глаза ее в свете прожекторов парковки казались едва голубоватыми. Держа меня холодными пальцами, она наклонилась ближе.

— С кем ты сегодня говорила? — спросила она отчетливо и злобно.

Чувствуя, как стучит сердце, я глянула ей за спину. Айви стояла, лицом вжатая в джип, с заведенной за спину рукой и с прижатым к голове дулом. В открытую дверцу видно было детское сиденье, оттуда доносился счастливый лепет. И какого черта я пейнтбольный пистолет не захватила?

— Тебя разыскивают для допроса, — сказала я, думая, что один быстрый удар ногой — и она от меня отстанет. — Если ты явишься сама, это произведет хорошее впечатление.

Я сама услышала, как глупо прозвучала эта фраза. Миа прищурилась, кожа возле глаз натянулась.

— Ты думаешь, мне это интересно? — спросила она свысока. — С кем ты говорила сегодня?

Я напряглась, чтобы ее ударить, и глаза Миа, почти белые в тусклом свете, вдруг расширились, превратились в черные зрачки. Кровь заиграла во мне искрами, поднимаясь по руке, и за ней хлынул холод, ощущение, будто меня выворачивают наизнанку. Как марионетка с обрезанными нитями, я свалилась, и только рука торчала вверх, зажатая в пальцах Миа.

— Н-не надо, — пролепетала я, опустив голову, борясь просто за вдох. Черт меня побери, что я делаю? Не надо было мне вообще за это дело браться — она же хищник. Вершина пищевой цепи, древний хищник, подобный аллигатору. Я валялась на земле, чувствуя, как мерзну и окостеневаю, умираю по частям у себя па глазах и не могу это прекратить.

Я застонала, когда кончилось это тянущее ощущение. Снова прилило тепло, как плещущая ванна, облегло душу. Я с трудом подняла голову — голубые глаза Миа, холодные и безразличные, ждали моего ответа. Глаза рептилии. Из-за ее спины смотрела Айви, щекой прижатая к машине, стиснутые зубы придавали ей вид беспомощный, яростный, злой. И все это, блин, прямо напротив тюрьмы — да у этой женщины хватит воли править миром. А может, она думает, что уже им правит.

— За мной кто-то следит, — холодно заявила Миа. — С кем ты говорила?

У меня промокло колено, болела рука, боль отдавала в спину. Миа отодвинулась на шаг, оттаскивая меня в слякотную колею проезда, и я поднялась на ноги, как марионетка. Второй рукой она взяла меня за горло — свет блеснул на венчальном кольце.

— Постой! — в панике забормотала я, когда снова почувствовала, как покидает меня моя аура.

Видя, что я поняла, Миа улыбнулась. Она была красива на фоне снегопада; поменьше меня, но холодная, холодная и безжалостная.

— Это я отбираю твою жизнь, ведьма. — На поднятом вверх лице таял снег. — Чем ты больше отбиваешься, тем я сильнее. С кем ты говорила? За мной кто-то следит. Говори, или умрешь на месте.

Меня прошибло холодным потом. Эта женщина была как удавка, а я — как кролик в когтях коршуна.

— Да скажи ей, Рэйчел! — крикнула Айви и глухо застонала — это Римус ей напомнил, чтобы не раскрывала рта.

— Не тронь ее! — заорала я, не отрывая глаз от Айви, беспомощно прижатой к джипу. Мне стало еще страшнее, когда я вспомнила, что сделал Римус с Гленном, гад такой. Почему бы мне и не сказать?

Я облизала губы, Миа сжала пальцы сильнее. Чувствуя тупую боль по всему телу, я сказала:

— С одной баньши по имени миз Уокер. Это другая баньши, с запада.

У Миа глаза сделались круглые, она почти разжала руку.

— В моем городе? Эта… эта тварь — в моем городе?

Потрясающее количество ненависти было в этом голосе. И глаза, ясно видные в свете фонарей парковки, стали по-вампирски черными. Мне подумалось, не в родстве ли эти два вида.

— Я думаю, она тебя хочет убить, чтобы получить Холли, — сказала я, обдумывая, не попробовать ли прямой ладонью в подбородок, пока она так отвлеклась. Это могло бы освободить меня, но нет — слишком рискованно. Ей не нужно прикосновение, чтобы отобрать у меня ауру. — Тебя и Римуса, обоих. Единственный твой шанс ее сохранить — сдаться сейчас. ФВБ на время девочку заберет, но вы получите ее обратно. Отпусти мне руку.

Пожалуйста, отпусти!

Она повернулась ко мне — ненависть придала ей величия, как оскорбленной королеве.

— Ты привела сюда эту Уокер! — сказала она тоном обвинителя, и я почувствовала, как слабею, стало сужаться зрение, замигали искры перед глазами. — Ты на нее работаешь!

— Я ее не приводила! — крикнула я и услышала, как Айви застонала от боли. — Это ты ее привела! — сказала я, тяжело дыша. Черт побери, как я все время попадаю в такие ситуации? И у них что, нет наблюдения за парковкой? — Она узнала, что я выжила после нападения баньши и решила, что Холли научилась собой владеть. Я сказала ей, что дело не в Холли, а в темной слезе баньши у меня в кармане, но она все равно хочет завладеть Холли. Миа, я могу тебе помочь, если ты меня отпустишь.