Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Прошу прощения? – проговорила она, краснея от гнева.
– Простите, милочка, но мы не впускаем бездомных, – ответил один, словно извиняющимся, но при этом достаточно твердым тоном.
– Бездомных? – взвизгнула она. – Я не бездомная! Я… – Она отчаянно попыталась найти объяснение своему внешнему виду. – Я рок-музыкант.
На нее посмотрели с сомнением.
– У меня есть кредитки, – добавила Мифани.
На нее продолжили молча смотреть.
– Я дам хороших чаевых? – отважилась предложить она.
– Вам лучше пойти в какое-нибудь другое место, мисс, – сказал один из швейцаров.
– Поверить не могу! – вскричала она. – В прошлый раз, когда я сюда зашла, у меня были синяки под глазами, окровавленные губы и я вся промокла до нитки! И тогда мне без проблем предоставили номер. Как вы тут вообще работаете? У меня в вашем гараже припаркована машина, и я не хочу ее испачкать!
– Мисс, сейчас три часа ночи, и если вы не уйдете сами, то нам придется вас вывести.
– Только дотроньтесь до меня и пожалеете, – холодно заявила она.
– Не сомневаюсь, – ответил швейцар. – Эту форму можно стирать только в химчистке.
Мифани впала в ступор. Освоившись в звании ладьи, она привыкла, что люди выполняли все, что она им говорила. Она коротко подумала, не применить ли на швейцарах свои силы, чтобы те ушли с ее дороги, но решила, что никакие силы не помогут ей заставить портье против воли предоставить ей номер.
«Но что мне делать? Не могу же я вести Бронвин домой в таком виде».
– Ладно, тогда мне нужна моя машина, которая у вас в гараже, – сердито проговорила она. – У меня где-то здесь талон. – Она попыталась стряхнуть слизь с пальцев и залезть к себе в сумочку.
– Убирайся, – настойчиво приказал один из мужчин. – Сейчас же.
Сверкнув на него взглядом, Мифани спустилась по дорожке и испытала извращенное удовольствие, увидев, как пара пешеходов отскочили от нее подальше.
«Ладно, мой мобильный весь в слизи и не работает. А я не могу показаться Бронвин в таком виде, даже если бы могла пройти в клуб, в чем я сильно сомневаюсь».
Кожа начинала чесаться, но при этом слизь была такой вязкой, что она не могла ее просто так соскрести.
«Что же это за гадость, черт возьми?»
Затем, кое-что придумав, Мифани свернула за угол.
«Спасибо тебе, господи», – подумала она.
В нарушение норм безопасности, увидев которое Кловис стал бы рвать на себе волосы, у заднего входа в гостиницу находился всего один человек, да и тот дремал. Очевидно, это был вход, используемый при конференциях и многолюдных мероприятиях, а в три утра таковых было немного. Двери разъехались, и Мифани шагнула внутрь. Администратор во сне поморщился, учуяв ужасную вонь, что исходила от Мифани. Она махнула ему рукой, и он погрузился в более глубокий сон. Набрав в грудь воздуха, Мифани тихонько прошла мимо стойки.
Никаких гневных криков в свой адрес она не услышала. То, что она, проходя по коридору в направлении бассейна, оставляла за собой грязный след, не вызвало угроз вызвать полицию. Мифани вышла во дворик, осторожно осмотрелась. От бассейна в прохладный ночной воздух поднимался пар, а под водой сиял электрический свет. К счастью, поблизости никого не оказалось, а все окна, выходящие во дворик, были либо завешены, либо в них не было света. Она поставила на стул свою покрытую слизью сумочку и мрачно оглядела свою грязную одежду. На какой-то миг ей хотелось полностью раздеться, но затем она посмотрела на балконы, которые выходили к бассейну, и передумала.
«Пожалуй, не лучшая идея, – решила она. – К тому же сюда могут заявиться обозленные служащие гостиницы, и мне не хочется, чтобы они застали меня голой».
Вздохнув, она спустилась по ступенькам в воду. Нырнула с головой и ощутила кожей приятное тепло.
Крепко зажмурившись, Мифани принялась неистово оттирать свое тело. В воду стряхивались шарики мерзкой грязи, и от Мифани во все стороны расползалась маслянистая муть. Она запустила в волосы пальцы и, проведя рукой, почувствовала, что от нее отошла целая масса слизи. Мифани оттолкнулась ногами и поплыла обратно к ступенькам.
«Ну вот, теперь я вся мокрая, – подумала она мрачно, – но это точно лучше, чем было до этого».
Судьба усмехнулась ей полотенцем, оставленным кем-то на лежаке, и Мифани сняла футболку, чтобы ее выжать. На одежде остались подозрительного вида темно-бурые пятна, зато ни на коже, ни на волосах никакой слизи больше не было. Она наспех вытерла волосы и руки, после чего задумалась, не стянуть ли ей джинсы, как вдруг заметила, что с одного из балконов за ней наблюдал какой-то мужчина.
– О… здрасьте, – проговорила она, немного смущаясь того, что стояла в одном лифчике.
– Вечер добрый, – отозвался он. – Вечеринка у вас, вижу, удалась. – Он посмотрел на бассейн, который выглядел так, словно туда вылили бочку с токсическими отходами.
– Да, точно, – согласилась она, внезапно оживившись. Она уцелела в заварушке в Бате и вышла относительно невредимой из боя после того, как обвинила Гештальта в предательстве. Черт, она перенесла даже беседу с этой тварью из Правщиков. А сейчас была довольна собой, что пробралась в эту заносчивую гостиницу и испачкала бассейн. – Тот еще вечерок.
– Полагаю, вы не откажетесь выпить? – спросил мужчина с улыбкой. – Я мог бы принести что-нибудь вниз.
– Это милое предложение, – сказала Мифани, улыбаясь в ответ. – Но мне нужно забрать подруг. Поэтому, может, вы одолжите мне рубашку? – Она указала на крупные пятна на своей одежде.
– Рубашку? – переспросил он. – Разумеется. – И исчез в своем номере, чтобы потом появиться с голубой деловой рубашкой. – Вам может быть великовата, – предупредил он, бросая ее ей.
– Это однозначно лучше, чем у меня. – Она надела ее и усмехнулась, заметив, что та достает ей почти до колен. – Что ж, мне пора идти. Спасибо за рубашку.
– Я бы сказал, будьте осторожны, но вижу, уже поздно, – с иронией сказал мужчина.
– Не беспокойтесь, у меня все хорошо, – ответила она. – Доброй ночи.
– И вам, – пожелал он, наблюдая за тем, как она удалялась тем же путем, что и пришла.
Мифани не знала, пустили бы ее в клуб облепленной слизью, но, как выяснилось, ничего против промокшей до нитки девушки здесь не имели. После событий предыдущего часа клуб казался Мифани куда более обыденным местом, и эта мысль не давала покоя.
«И как только Правщики меня здесь нашли? – размышляла она. – Это же последнее место, где я сама стала бы себя искать, так откуда знали они? Может, проследили за мной из гаража? Тогда это значит, они следили за ним еще до того, как я узнала о его существовании. То есть прождали очень долго. Но ведь Алрич знал, что я здесь, – ужаснулась она. – Может, это он навел? – Она прервала свои размышления, широко зевнув, и мысленно пожала плечами. – Подумаю над этим утром».