Несса протянула руку, взяла пакет и пощупала его. Он оказался пустым, если не считать небольшого прямоугольного предмета внутри.

– Во сколько вчера вечером Джош ушел на работу?

Чет пожал плечами:

– Не знаю. Около восьми.

– И вы что-то слышали от него с тех пор?

– Нет, но я ничего не ожидал от него услышать, – пояснил Чет. – Последние несколько дней он не пользуется телефоном. Считает, что его взломали. Он стал параноиком, как по мне. Я, конечно, люблю Джоша, но, согласитесь, он не образец психического здоровья. Думаю, вся эта хрень с серийными убийцами повредила ему мозг.

– И кто, по его мнению, взломал его телефон? – уточнила Несса.

Чет снова пожал плечами и покачал головой:

– Это вы у него спросите. Он мне ничего не скажет. Как я уже сказал, полный параноик.

Глубоко нехорошее предчувствие побуждало Нессу действовать быстрее:

– Мне нужно срочно поговорить с Джошем. Какой адрес у новой студии?

Чет указал вниз по улице на старую кирпичную фабрику в конце квартала.

– Вход за углом. Не уверен, работает ли звонок. Там еще идет стройка.

Несса почувствовала тошноту.

– Спасибо, – поблагодарила она парня.

– Не за что. Продолжайте в том же духе! – весело воскликнул он, когда она поспешила прочь.

Перед самым перекрестком Несса прошла мимо недавно нарисованной вывески «Гиббон Медиа» на стене фабрики, прямо над выцветшей рекламой давно не существующего похоронного бюро. Свернув за угол, Несса заметила молодого человека в грязных шортах и бейсболке с нестриженой бородой, сидевшего на маленькой лестнице, ведущей к входной двери.

– Джош! – крикнула она, и он поднялся. Он на мгновение задержался на верхней ступеньке, словно ожидая, что она его догонит. Затем прошел прямо через стеклянную дверь и вошел в фойе.

– Господи, – прошептала Несса, когда ей стало ясно, что это значит. Она уже подозревала это, когда увидела Джоша у себя в гостиной, но всю дорогу до Бруклина молилась, чтобы ее подозрения оказались ошибочными. Поднявшись по лестнице, Несса подергала ручку и обнаружила, что дверь не заперта. Внутри здания строительная техника загромождала вход. Протиснувшись между ней, Несса бегом поднялась по лестнице на второй этаж и успела как раз вовремя, чтобы увидеть, как Джош исчезает через деревянную дверь с табличкой «Студия».

Эта дверь была заперта. Удивляясь самой себе, Несса ударила по ней ногой. Потребовалось четыре попытки, прежде чем дерево разлетелось на куски и дверь распахнулась.

Студия представляла собой выбеленную комнату, в которой не было никакой мебели, кроме стола и шести стульев. Стены были обшиты звукопоглощающими панелями, а в центре стола, словно паук, примостился шестиголовый микрофон. С потолка свисали промышленные трубы. На одной из них, с электрическим шнуром вокруг шеи, висел Джош Гиббон.

– О нет, – простонала Несса.

Она вскарабкалась на стол, чтобы проверить, нет ли признаков жизни. Пульса не было, а кожа была холодной. Джош явно был мертв уже несколько часов. Его призрак стоял в дверях студии и смотрел на труп, словно завороженный его распухшей головой и посиневшим лицом. Потом он посмотрел на пакет, который Несса сунула в сумочку, и она поняла, что именно ради этого и приехала в Нью-Йорк. Она слезла со стола и вскрыла пакет. Внутри оказалась микрокассета без подписи. Когда она подняла глаза, призрак уже исчез, и в комнате остался только один Джош.

Несса схватила телефон и набрала 911. Как только полиция выехала, она начала делать снимки. Она не собиралась позволять кому-либо снова переписывать историю.

Когда она подняла телефон, чтобы сделать фото, на него пришло новое сообщение с телефона Джоша.

«Извините, мы разминулись, – говорилось в нем. – Позже встретимся».

Это явно была угроза.

Несса вернулась в Маттаук в четверть первого ночи. Гарриетт, Джо и Франклин ждали ее у дома: Джо вышагивала по тротуару, а Гарриетт сидела на лужайке, покуривая косяк и потягивая «Шато Лафит-Ротшильд». Как только машина остановилась, Джо распахнула дверь и обняла Нессу. Когда Джо наконец отпустила ее, Гарриетт шагнула вперед и протянула Нессе пустой бокал, который та наполнила вином до краев.

– Мне очень жаль, – произнесла Джо. – Не нужно было просить тебя поговорить с Джошем наедине.

– Все в порядке. – Несса сделала паузу, чтобы отпить вина. – Думаю, мне удалось неплохо за себя постоять.

– Да, – согласилась Джо. – Кстати говоря, вы с Гарриетт заставляете меня комплексовать. Если вы обе так хорошо защищаете себя, то для чего, черт возьми, я здесь?

– Скоро узнаешь, – пообещала Гарриетт.

Джо повернулась к ней:

– Это что, шутка? Если нет, то что это значит? Если ты что-то знаешь, Гарриетт, лучше скажи мне!

– То, что знаю я, и то, что откроется тебе, может быть не одно и то же, – туманно проговорила Гарриетт.

– Может, хватит говорить загадками? Ты рекламщица, а не гребаный дзен-мастер.

Несса оставила их ругаться и пошла навстречу Франклину, который ждал ее у входной двери. Как только она оказалась в пределах досягаемости, он притянул ее к себе:

– Ты в порядке?

– Да, – ответила она. – Бедный Джош. Его призрак был здесь сегодня утром. Он приходил, чтобы предупредить меня. Я не знаю, что бы со мной случилось, если бы не он.

– Я не вижу никаких признаков того, что кто-то проник в дом, но мне нужно, чтобы ты посмотрела сама. Готова или через несколько минут?

– Давай сейчас, – решила Несса.

Она обошла весь дом, тщательно отмечая расположение каждого предмета, изучая каждую потертость и отметину. Она не заметила ничего странного, пока не дошла до гостиной. Там на журнальном столике лежал бабушкин альбом, заполненный не семейными фотографиями, а газетными вырезками и зарисовками всех найденных ею женщин. Посыл был ясен. Кто бы ни проник к ней в дом, он знал о ее даре.

Джо провела весь день, перебирая коробки в подвале спортзала в поисках микрокассетного плеера, который купила еще в девяностые годы, когда такие устройства были передовой технологией. Она нашла его в коробке, вместе с коллекцией микрокассет, которые использовала для отработки ответов на вопросы на собеседованиях.

Затем Несса, Франклин, Гарриетт и Джо собрались вокруг обеденного стола Нессы, в центре которого поставили кассетный проигрыватель. Джо наклонилась вперед и нажала на кнопку воспроизведения.

– Хорошо, мы записываем. – Это был голос Джоша Гиббона.

– Что это за штука? – спросил женский голос. Девушка была молодой и нервной.

– Это? Это микрокассетный магнитофон, – пояснил Джош.

– Как в Средние века?

– Как в те времена, когда люди еще не умели взламывать телефоны. Итак, давайте начнем. Я стою в чулане на Бруклинском блошином рынке с молодой женщиной и ее матерью, которые подошли ко мне и представились. Не могли бы вы повторить все, что вы мне только что рассказали, начиная с самого начала?

– Хорошо. Ммм.