А потом под сводами раздался голос – ломающийся, мальчишеский, полный яростного торжества:

– Ну что, доигрались, придурки?! Теперь ты, сволочь, не уйдешь от расплаты!

Честно говоря, Дирвен не рассчитывал, что и впрямь обнаружит Эдмара на подвластной территории. Хотелось, но не верилось. Почесав голову – она чесалась от тяжелой короны, усыпанной драгоценными камнями, корона была неудобная, но он все равно носил ее с утра до вечера, поверх обруча из Наследия Заввы, хоть зануда-церемониймейстер и говорил, что она-де предназначена для особо торжественных случаев, а не для того, чтобы в ней в уборной сидеть – Повелитель Артефактов приступил к эксперименту. И вот те раз – Наипервейшая Сволочь тут же нашлась! Да не где-нибудь на окраине владений, а в алендийском Накопителе!

К крухутакам не ходи, Эдмар замышлял очередную пакость: в компании старикана с покалеченными руками и Хантре Кайдо, которого Дирвен признал не сразу, возился с какой-то дурацкой штуковиной. Ха, никак они притащили сюда специальный артефакт, чтобы «усыпить» Накопитель? Сдохший у них артефакт, даже не спящий, а совсем никудышный, это он на раз определил. Наверное, еще по дороге накрылся медным тазом, а они даже не поняли, потому что не могут воспользоваться своими магическими способностями. Во придурки!

И Тейзург, и рыжий выглядели так, словно их вывозили в грязи, а потом долго били. Или в обратной последовательности, но с тем же результатом. Вдобавок рыжий сейчас не был рыжим: выкрасил волосы в темный цвет. Это, что ли, для маскировки? И ведь через пол-Ларвезы сюда добрались, не попавшись королю на глаза… Но с Накопителем они все равно ничего не смогли бы сделать. Или смогли бы – у них ведь амулет Рогатой! Дирвен его не чувствовал, но он у них должен быть, иначе они бы не затеяли эту авантюру.

Вначале он нанес удар – и заодно убедился, что подарок злокозненной Рогатой Госпожи не может защитить их от сокрушительной мощи Повелителя Артефактов. Потом с торжеством выпалил:

– Ну что, доигрались, придурки?! Теперь ты, сволочь, не уйдешь от расплаты!

– Дирвен, как же ты не вовремя… – простонал, морщась, Эдмар.

– Ничего, у нас с тобой еще много времени впереди, и ты еще обо всем тыщу раз пожалеешь, понял?! Думаешь, если ты слепил тут навозную кучу с какой-то дурацкой железякой на верхушке, ты можешь тягаться с Накопителем? Не рабочий у тебя артефакт, выкуси! Вы, придурки, только пол в Накопителе запачкали, и сами будете его отмывать, после того как эту дерьмовину на помойку унесете, а потом я тебя, Эдмар, со всех сторон поимею, понял? За все поплатишься, и первым делом свой сволочной приворот с меня снимешь!

– Погоди, какой приворот? – Тейзург с видимым усилием приподнял голову, отстраняясь от вбитой в пол золотой руны Отъятия, словно она обжигала ему лицо. – Сделай одолжение, поясни, о чем ты?

– О привороте твоем сволочном, который был в пирожке! У тебя, что ли, память отшибло? Ты с меня эту мерзопакость снимешь, понял, сволочь поиметая?

– Но ведь приворот должен бы исчезнуть сразу после того, как ты завладел Наследием Заввы. Разве ты не знаешь о том, что тройной королевский артефакт без остатка уничтожает любые привороты?

– Так он же его не уничтожил… – обескуражено пробормотал Дирвен – себе под нос, однако «Далекий голос» отменяющей команды не получил, и в Накопителе его услышали.

– О, вот это номер! – глаза Тейзурга с сеточкой кровавых прожилок на белках насмешливо сощурились. – Дирвен, я приятно удивлен… Стало быть, твое чувство ко мне – это не результат злодейского приворота, а большая и трепетная любовь? Демоны Хиалы, какая прелесть, кто бы мог подумать…

– Все ты врешь! Это приворот! Я ненавижу всякую мерзопакость, я бы вас всех убивал без разговоров! На, сволочь, получай, я тебя прямо сейчас прикончу!

Подвывая от злости, он начал избивать мерзавцев – главным образом подлеца Эдмара и подлеца Хантре, они заслужили. Старого хмыря приложил разок башкой о каменную плиту, и тот больше не двигался, ну и демоны с ним. Один глаз у него оказался стеклянный, вывалился от удара. Во недоумки, на такое дело взяли с собой калеку.

Дирвен остановился, когда у обоих уже рожи были в кровище – не поймешь, то ли уделал их до мяса, то ли нет. Сердце бешено колотилось, едва ли не в горло ударяло, словно он волтузил противников не с помощью артефактов, а в кулачной драке.

– Проси пощады, сволочь! На коленях проси пощады! Тогда, может, еще денек-другой проживешь… – вымолвил он, задыхаясь. – Ты мог бы быть моей правой рукой, а вместо этого…

Выплюнув сгусток крови, Тейзург оскалил в ухмылке уцелевшие зубы.

– Твоей правой рукой? Дирвен, у тебя и впрямь все так плохо, и ты способен… гм, на скромные плотские услады… только вот таким образом? Бедный, бедный Дирвен…

Между тем кривой старикан очнулся и пополз к разваленной куче в центре зала. То ли еще и на второй глаз ослеп и не видит, где выход, то ли принял к сведению слова Повелителя Артефактов насчет уборки и решил заслужить помилование. Если окажется, что эти придурки заморочили ему голову, можно будет великодушно отпустить его на все четыре стороны.

– Я тебя безжалостно раздавлю, сволочь, медленно раздавлю, за всю свою мерзопакость поплатишься!

С презрительным выражением на лице – Дирвен надеялся, что оно по-королевски презрительное, жаль, что эти мерзавцы его не видят – он наблюдал, как Тейзург попытался встать, но под гнетом незримой тяжести рухнул на колени. Сразу же неловко сел, чтобы это не выглядело, как мольба о пощаде, вот же гад… А Хантре подполз к нему и обнял за плечи.

– Держись… Скоро будем в Хиале, там не больно.

Повелитель Артефактов собирался раздавить только Тейзурга, а рыжую сволоту не трогал. Куда он лезет, мог бы присоединиться к одноглазому, который начал кое-как сгребать в кучу раскиданную дрянь, и тоже заработать прощение. Что ж, вместе подохнут. И плевать, что это Страж Мира – бывший ведь, за бывшего ничего не будет.

– Так ты со мной? – Тейзург как будто улыбнулся, не разобрать под кровавой маской.

– Уйдем в Хиалу вместе.

– Нате, гады! – вскипев от досады, крикнул Дирвен. – Сами напросились, сами виноваты! И амулет Рогатой вам не поможет!

Кемурт наблюдал за расправой из потайного коридорчика возле королевского кабинета. Через глазок он видел и ерзающего в кресле Дирвена в съехавшей набекрень короне, раскрасневшегося, азартно сжимающего кулаки, и Эдмара с Хантре в громадном темноватом зеркале, до того избитых, что узнать их можно было только по голосам.

Обруч на голове у «Властелина Сонхи», под короной, кольцо на пальце, медальон на шее, выпростался поверх рубашки. Все Наследие Заввы в поле зрения – а толку-то?

«Ребята, простите, я не могу вам помочь, – с ужасом глядя на то, что творилось в зеркале, подумал взмокший вор. – Или могу?.. Пожар, что ли, устроить?..»

Если он что-нибудь подожжет, Повелитель Артефактов мигом потушит огонь, а он себя выдаст, и тогда у него не останется шансов выполнить свою задачу… Добрых посмертных путей им. Они еще живы, но угробец того и гляди их прикончит. Тейзург в Хиале не пропадет, и для него это, наверное, лучший вариант, чем плен, да и для Хантре тоже.