— Пойдем, что ли? — Подтолкнул к тропинке, ведущей к выходу с погоста. — Я, знаешь ли, тоже не любитель кладбищ.

— В дневное время, — проворчала она.

Он усмехнулся.

— А ночью это уже работа.

ГЛАВА 15

Работа или нет, но Айрторн на ночном кладбище совершенно точно чувствовал себя как рыба в воде.

Они пробирались между темных холмиков земли с надгробными плитами или простыми деревянными табличками, подсвечивая себе путь тусклыми светлячками. Линден запретил делать освещение ярче, а такого света хватало лишь на то, чтобы не сломать себе шею, упав в какую-нибудь канаву.

Время от времени Айрторн приседал у той или иной могилы. Что-то делал, прислушивался, водил руками. Пару раз даже жег волосы. К счастью, лишь по несколько волосков, а то Лина уже начала беспокоиться, что с такой активностью нежити и нечисти он уедет из Прибрежья лысым.

Уедет… Лина поежилась от этой мысли, но тут же отогнала ее от себя. Конечно, уедет. И она тоже уедет. Вот только ей служить здесь еще два года, а его ссылка по воле отца вряд ли затянется так надолго, чтобы он ни натворил.

Поняв, что рассуждения заводят ее не туда, Линетта встряхнулась и дала себе мысленный подзатыльник. Петер умер, Ренье арестовали, они сами шастают в темноте по кладбищу под аккомпанемент ухающей в ночи птицы, а она умудряется забивать себе голову всякой не относящейся к делу ерундой.

— Как думаешь, зачем Андер устроил публичный арест? — спросила, когда Линден поднялся с корточек от очередной могилы.

Напарник хмыкнул.

— Он любитель показательных выступлений?

— А серьезно?

— Серьезно? — Линден задумчиво потер переносицу. Рука оказалась в земле, и теперь через всю его щеку потянулась грязная полоса, отчетливо видимая даже при таком скудном освещении. — Если серьезно, то я думаю, он хотел застать его врасплох… Что ты делаешь? — Он прервался, заметив, что она торопливо полезла во внутренний карман своего плаща.

— Погоди, сейчас. — Лина извлекла на свет носовой платок и шагнула ближе. — Опусти голову.

Айрторн усмехнулся, но подчинился.

— Ты хоть представляешь, как странно мы сейчас выглядим?

— Тш-ш, — шикнула она на него, пытаясь вытереть грязь. — Не шевелись. Мы всегда странно выглядим, так что с того?

На сей раз он рассмеялся.

Лина цыкнула, но все-таки закончила начатое и отступила с победным видом.

— Ну вот, теперь красивый, — провозгласила гордо, довольная своей работой.

Линден закатил глаза.

— Ты бы поосторожнее со словами. Твой сыскарь тебя еще не ревнует? — Кажется, это стало у них общим недугом — неумение наедине друг с другом держать язык за зубами. — Извини, грубо вышло, — опомнился напарник, заметив, что от его слов она помрачнела.

Лина качнула головой.

— Ничего.

Не объяснять же ему, что ее расстроила не глупая фраза про ревность, а то, что она твердо решила расстаться с Фердом, но из-за смерти Петера не успела, и теперь совесть царапала ее разбуженной кошкой, стоило кому-то упомянуть Андера, особенно в качестве ее ухажера.

А сказать об этом на самом деле хотелось. В том числе и объяснить, что просила сдуру ее поцеловать не для того, чтобы заменить несостоявшимся женихом. Кажется, это оскорбило Айрторна больше всего. Но в таком случае пришлось бы еще и признаваться, почему тогда она это сделала. А такая правда Линдену не нужна. Не его вина, что Лина перестала смотреть на него только как на друга.

К счастью, напарник тоже не стал продолжать тему и не спеша двинулся между могил.

— Вообще, — вернулся к обсуждению случившегося на похоронах, — я думаю, если отбросить моральную составляющую, Ферд убил своим поступком двух зайцев. Если это правда Ренье, то он застал его врасплох и не дал ничего передать сообщникам…

— Сообщнице, — напомнила Линетта, стараясь не отставать и держаться к напарнику поближе. — Речь шла о женщине, в которой опознали его сестру.

Айрторн хмыкнул.

— С "кормой", я помню.

— Но ведь у половины женщин Прибрежья "корма" подобных размеров, — не удержалась Лина от восклицания. То, что по версии следствия в деле замешана сестра Ренье, простая горожанка, не обладающая даром, мать пятерых детей, теперь взятая под домашний арест, не давало покоя.

— У тебя нет, — ехидно поддел напарник.

— И на том спасибо, — огрызнулась Линетта. — С большими размерами я точно не смогла бы бегать по кладбищам.

Айрторн хрюкнул от смеха, но тактично замаскировал смех кашлем. Лина прожгла его спину возмущенным взглядом. Еще ее "корму" они не обсуждали.

— Ну а какой "второй заяц"? — спросила, когда Линден опустился на корточки у очередной могилы, а она, догнав его, остановилась рядом. — Если это не Ренье, то настоящий убийца может расслабиться и наделать ошибок? Так?

Айрторн бросил на нее взгляд и усмехнулся.

— Верно, госпожа сыскарь.

"Не дай боги", — подумала Лина невпопад, несмотря на то что напарник явно не имел в виду ее возможный брак с Фердом.

Линетта прижала ладонь ко лбу и отвернулась. Нужно немедленно разобраться со своей личной жизнью, потому что иначе у нее все мысли только об одном.

— Ты чего? Голова болит? — тут же обратил внимание спутник.

Лина едва не застонала. Вот как можно быть таким внимательным и так хорошо изучить ее за какие-то полтора месяца знакомства?

— Спать хочется, — солгала она. — Да и жутко здесь ночью. — Демонстративно поежилась.

Напарник бросил на нее скептический взгляд.

— Тебя в детстве не учили, что бояться надо живых, а не мертвых?

Лина хмыкнула.

— Еще скажи, что нежити бояться не надо.

— А чего ее бояться? — Айрторн снова поднялся на ноги и сделал пару шагов вперед, затем остановился, увидел, что она догоняет его с куда меньшей скоростью, боясь наступить куда-нибудь не туда, и протянул руку. Лина немедленно схватилась за его ладонь. Так определенно стало лучше. — Нежить надо не бояться, а уничтожать.

— Темным магам, — не преминула напомнить она.

Он усмехнулся.

— Для этого у тебя есть я. Личный черный маг, так сказать. Так что бояться тем более бессмысленно.

Лина тяжело сглотнула. Личный черный маг — скажет тоже.

Надо определенно разобраться со своей личной жизнью и успокоить совесть и нервы, чтобы не видеть в каждой фразе двойное дно.

Только очень сложно не думать о личном, когда мужчина, который ей безумно нравится, держит ее за руку, а у нее сердце заходится даже от такого простого прикосновения.

— Неудобно, я сама пойду, — пробормотала Лина и нетерпеливо высвободила ладонь.

Айрторн пожал плечами.

— Не убейся только.

— Могу, — со всей серьезностью отозвалась она, стараясь внимательнее вглядываться туда, куда наступает. Все-таки неловко поставила ногу, покачнулась,