class="p">— Мы перетрясли ее счета и обнаружили поступление денег, связались с плательщиком и получили копию договора. Плюс Крылов дал нам доступ к части логов «Яви», и не спрашивайте лучше, как мы их из него выбили. Получается, два года назад Синичкина как раз решилась доказать Крылову, что «Явь» опасна для людей и способна толкать их на преступления. ИИ предложил ей простейший алгоритм убийств: берешь неуравновешенных подростков, натравливаешь на нижних архов, готова серия. Год у нее ушел на то, чтобы прописать протоколы для нейронки: идея была в том, что все это должно происходить без активного участия человека как координатора процессора. Для чистоты доказательной базы ИИ все должен был сделать сам: найти в сети и уговорить подростков, собрать информацию о жертвах, продумать сценарии убийства.

— И при чем тут фармацевты? — спросила Люся.

— Ну, согласно ее вчерашнему письму, она занималась одним доказательством и одним исследованием. Вероятно, решила — к чему пропадать такой богатой информационной базе, которая попутно собиралась, и нашла покупателя.

— Она уже отдала результаты исследований заказчику?

— Нет, срок сдачи работы — через месяц. А тут Люся ей всю малину портит, надо думать, что человек нервничает.

— Я не специально, — пробормотала Люся.

— Шесть нижних архов, — вмешался Ветров, — с Люсей — семь. Не маловата выборка?

— Зато очень детальная. Информация от психологов — раз. Общение с родственниками жертв — два. Личное знакомство с седьмой жертвой — три. Бонус: все это собирает ИИ, Синичкиной остается только обработать результаты.

— Значит, — спросила Люся, нелепо обрадовавшись, — меня назначила жертвой не Синичка, а тупая железяка?

— С чем я тебя и поздравляю, — вздохнул Великий Морж и повесил трубку.

Люся с Ветровым переглянулись.

— Вот поймаем твою Синичку, — вдруг сказал он решительно, — и я Китаеву морду набью.

— Да он тебя старше в два раза, — фыркнула Люся. — Не позорься, Паш. Ты бы лучше поговорил по душам с отцом, потому что от старой гвардии мы ничего не добьемся.

— И поговорю, — согласился он угрюмо. — Может, даже выпью.

— Сауна, девочки, — подсказала она. — Очень располагает к откровенности.

— Люся, Люсенька, — Ветров было потянулся к ней, но опомнился и остался на диване. Он все еще был зол — но уже как-то иначе. Как будто перевернул свои чувства не наружу, а внутрь. — Это в тебе говорит неуверенность в себе.

— Ты обалдел?

— Синдром самозванца, согласно отчету твоего психолога.

Люсе захотелось немножко повыть на луну.

У нее вообще все грязное белье полощется на ветру?

— А как же медицинская конфиденциальность? — уныло спросила она.

— А как же шесть с половиной трупов?

— Сам ты половина трупа, — обиделась Люся и спросила рассеянно и явно невпопад: — Что же нам делать?

— Тебе — сразу выходить из комнаты или прогонять меня, — тут же ответил он, безошибочно поняв, что она имеет в виду. — А мне… может, стать йогом?

— Подавлять свои чувства вредно для психики, — возразила Люся, — может, боксерскую грушу повесить?

— Да, — кивнул Ветров задумчиво, — тренировки могут помочь. Вот поймаем твою Синичку, и я запишусь на контактный вид спорта.

Жизнь как будто разделилась на затянувшийся кошмар и светлое завтра, которое вот-вот наступит.

Скорее всего.

Или нет.

Снова зазвонил телефон, и Люся чуть не вышвырнула его в окно.

Как ей все надоели.

Это был ее помощник кимор Стас.

— Так ведь это, — буркнул он, — чисто для сведения, секретарша твоя спит с твоим бывшим.

— С которым? — не поняла Люся и привычно перевела его на громкую связь.

У них тут прям колл-центр.

— Который у нас в списке «близко не подпускать». А. Е. Баринов.

— Как это? Зачем?

— Для удовольствия, наверное, — хмыкнул кимор, — ну или не знаю, как там у вас, баб, принято. Я, короче, такой вваливаюсь к ней с подарком, значит, твоим, а она испуганно глазами: луп-луп. Хвать пакет и дверь передо мной закрыть попыталась. А у меня нога сама по себе дернулась, что это за хамство такое, дверью перед носом человека хлопать!

Киморы.

Им бы только затеять свару.

— Ты как хочешь, хозяйка, — продолжал свой рассказ Стас, — говорю я ей, а мне отлить капец как надо. Не пустишь — прям у тебя под дверью налью, сил нет терпеть. И плечом ее раз в сторону. Она, конечно, давай вопить, мол, что это за наглость. Ну наглость, да. А дверью перед носом не наглость? Ни тебе «спасибо», ни «с Новым годом». Планировка стандартная, я сразу в спальню шасть, чтобы посильнее ее взбаламутить. А там А. Е. Баринов. Уж прости, голый. Под простынкой.

— Ого, — восхитилась Люся. Паша слушал с охотничьим интересом. — А ты к Ольге приехал без предупреждения, да?

— Дедморозю сюрпризом! Да твои все мятые сегодня после вчера, Носов супом меня накормил… борщом. А секретарша, значит, чуть дверью не пришибла! А так-то все подарки я раздал, еду счастливить предков твоих.

— Удачи, — пожелала ему Люся, — ты понастойчивей там.

— Это я могу.

— Понял, да? — Люся покачала головой, озадаченная. — Моя секретарша спит с фармацевтом Бариновым, который, во-первых, отец, во-вторых, бывший, а в-третьих, попался на незаконной продаже подавителей для архов.

— Будем раскалывать, — оживился Ветров и схватился за телефон. — Димка, на старт, внимание, марш!

Опергруппа Баринова у Ольги, конечно, не застала, но не расстроилась и прихватила ее в отделение для дачи показаний.

Зато Баринов нашелся в собственной квартире, и тут уж Паша не выдержал, сорвался в отделение, чтобы допросить его лично.

Люся попыталась было поговорить с Ниной Петровной, но старушка прикидывалась сонной и требовала, чтобы ее не беспокоили.

Пометавшись по квартире без всякого толку, Люся перемыла всю посуду, полы, загрузила стиралку и затосковала.

Тут-то и позвонила сестрица Катька, вот уж новогоднее чудо!

— Люсь, ты чего такая жадная-то? — спросила она ласково.

— Прости? — изумилась Люся.

— Трешка — это как-то несерьезно. Ты же у нас деловая женщина, владелица бизнеса, родительская гордость, золотая медалистка и перфекционист. Давай пятикомнатную квартиру, а?

От такой наглости у Люси даже слов не нашлось.

Она молчала, кипя от желания придушить сестрицу собственными руками.

— Короче, в