«Кир Роман был простой человек и неграмотный и не был ознакомлен с придворными нравами и с обычаями, заимствованными из Римской империи; не происходя из царского рода и не имея благородных предков, он не сообразовался в своих действиях с хорошими принципами, а поступал как вздумается, не следуя ни голосу Церкви, ни велениям великого Константина» (9).

Для просвещенного же писателя X в., которому принадлежат приведенные слова, высокие принципы были законом, и, подчиняясь велениям обычая и придворного устава, равно как следуя традициям, идущим от деда и отца, император Константин с полным одушевлением предавался полезным делам, за какие восхваляют его сочувствующие ему писатели. Он был и кроток, и снисходителен, и милостив. Он был озабочен планами облегчить тягости податной системы, приносил жертвы на выкуп пленных, не щадил средств на устройство новых больниц и богаделен, принимал меры к тому, чтобы правосудие исполнялось нелицеприятно и без подкупа. Константин заботился об устройстве новых учебных заведений и о поддержании старых, понимая, что из хорошей школы могли выйти достойные общественные деятели: ученые, преподаватели, судьи, правители областей и епископы. Но как все это осуществлялось на практике, об этом скажем ниже, при рассмотрении событий его царствования.

2

Обращаясь к изложению внешних событий, обнимающих обширный период царствования Константина VII, мы должны начать речь с тех окраин, которыми Византия соприкасалась с мусульманским миром. Мусульманские государства, окружавшие империю со всех сторон, за исключением ее северной границы на Балканском полуострове, представляли собой три политические системы:

1) восточный калифат со столицей в Багдаде, с зависимыми от калифа эмирами в Азии под властью Аббасидов,

2) африканский под управлением Фатимидов с подвластными эмирами в Южной Италии и Сицилии, а также в Египте и Сирии и, наконец, 3) испанский под властию Омейядов и с эмирами в Танжере и Марокко. В начале X в. империя испытала от арабов два сильных поражения, которые надолго изменили не в пользу империи взаимное отношение сил, это было взятие и разграбление арабами второго по богатству и торговому значению города — Солуни и уничтожение греческого флота при Лемносе. Этими преимуществами арабы не успели воспользоваться Лишь вследствие исключительных обстоятельств, какие переживал в особенности Багдадский калифат; в противном случае Византия, поставленная часто в безвыходное положение неудачными делами на северной границе, должна бы была поступиться в пользу арабов многими областями в Малой Азии.

Немедленно по смерти Александра последовало возмущение Константина Дуки. Это был сын Андроника, бывшего вместе с Имерием начальником флота, посланного против арабов. Он сделался орудием интриги, сотканной коварным Самоной, не исполнил воли царя, приказавшего ему соединиться с Имерием и начать вместе с ним движение против арабов, а затем из страха перед ответственностью бежал на границу арабских владений, вместе со своими родственниками и приверженцами начал восстание и укрепился близ Конии в местечке Кабала. Но так как долго сопротивляться императорским войскам он не мог, то решился перейти в арабские владения, где и был ласково принят, отправлен в Багдад и там перешел в мусульманство. Впоследствии Андроник, однако, сожалел о своем поступке, вступил в переписку с патриархом Николаем Мистиком, которому это было поставлено в вину и вменено в измену (10). Сын Андроника Константин, бежавший от арабов и принятый на службу в империи, составил себе большое имя военными делами против арабов и вместе с тем приобрел в народе популярность своими приключениями и знакомством с восточными землями. При вступлении Константина на престол он занимал важнейший военный пост доместика схол и считался самым способным вождем, который один мог вывести империю из затруднительного положения, создавшегося угрожавшими империи замыслами Симеона на северной границе. При таких условиях Константин Дука был призван своими приверженцами и некоторыми членами регентства в Константинополь и провозглашен царем. Из ипподрома, где происходило провозглашение, Константин Дука направился через Халку в Большой дворец и готов был захватить пребывавшего в нем малолетнего царя. Но тогдашний командир иноземных отрядов Еллада выступил против него с бывшими и его распоряжении силами и одержал верх над повстанцами. Константин Дука пытался спастись бегством на коне, но был сброшен на землю и обезглавлен. Его тесть Ивирица и известный Лев Хиросфакт искали спасения в церкви св. Софии, но были оттуда вытащены и пострижены в монахи. Преследование партии Дуки было жестокое, весь род его был истреблен. Появляющиеся во второй половине XI в. Дуки происходили из боковой линии.

Мы уже видели выше, что первые годы управления регентства за малолетством Константина были в высшей степени тревожным периодом, который и способствовал Роману Лакапину под личиной спасителя отечества достигнуть высшего положения в государстве. Неудачная война с Симеоном требовала крайнего напряжения материальных сил, сосредоточения войска в западных провинциях и весьма естественно содействовала тому, что арабы на восточных границах начали наступление. Правителем пограничной области с центром в Тарсе и начальником флота в восточных водах Средиземного моря после Дамиана, известного победителя Имерия, был назначен ибн-Малик. По обычной системе, давно уже установившейся, Византия была в нескончаемой войне с арабами, которые ежегодно с наступлением весны предпринимали наезды в фемы Анатолику и Каппадокию, успевали произвести опустошения в пограничных селениях и городах и с большим полоном возвращались назад. Было бы слишком утомительно следить за отдельными подробностями в этой малой пограничной войне (11), которая склонялась попеременно то в пользу арабов, то в пользу греков. Можно отметить лишь появление нового элемента в отношениях между враждующими сторонами, участие которого постепенно склоняло перевес на сторону греков в Месопотамии, это были армяне, с которыми цари Македонской династии вступили в особенно близкие отношения и которые приняли деятельное участие в войнах с арабами в X в. Иметь на Востоке хотя некоторую опору в союзном христианском народе побуждало империю то обстоятельство, что она принуждена была иногда все восточные войска переводить на Балканы. При сознании грозной опасности со стороны Симеона Тогдашняя правительница, мать Константина Зоя, решилась вступить в переговоры с багдадским калифом о заключении более или менее прочного мира, который должен был сопровождаться обменом пленными, накопившимися на той и другой стороне в огромном числе, начиная с взятия Солуни и с походов Имерия. В связи с этими обстоятельствами находится посылка на Восток патрикия Иоанна Радина и Михаила Токсары; об этом посольстве, только упомянутом в византийской летописи (12), весьма подробные сведения сохранились у арабских писателей. Когда послы дошли до города Текрита на Тигре, их приказано было задержать там на два месяца. 25 июня 917 г. они прибыли в Багдад и помещены были в ожидании приема в особенном дворце. Для приема послов дворец калифа был украшен занавесями, коврами и богатой утварью. Придворные чины расставлены были по рангам и достоинствам по портикам, залам и дворам, по которым двигались послы. Войска в парадной форме, конные и пешие, образовали двойную линию по пути. Все улицы и площади Багдада были полны любопытных, лавки и балконы отдавались внаем для зрителей. Вся обстановка приема была рассчитана на эффект, и послы не могли не быть поражены виденными ими чудесами. Калиф ал-Муктадир принял их во всем своем величии и блеске и благосклонно отнесся к посланию царя.