– Не я, товарищ министр.

За окном послышался гул приближающегося вертолета.

– Это прилетел Тан, – сказал Пау. – Наконец-то.

* * *

Малоун сидел, прислонившись к колесу «Рейнджровера», и потирал спину. Он прекрасно помнил то, что произошло в прошлом году в Средней Азии, когда он впервые столкнулся с Виктором Томасом. И прекрасно помнил, что тогда сказала Стефани.

«Виктор, если тебе когда-нибудь надоест быть вольным стрелком и ты захочешь получить работу, дай мне знать».

Судя по всему, это предложение пришлось Виктору по душе.

Малоун был зол на Стефани за то, что та сказала ему не все, однако было отрадно сознавать, что Иван, судя по всему, и не догадывается о том, что Виктор работает на обе стороны.

Это послужит ублюдку хорошим уроком.

Улица потихоньку возвращалась в свое нормальное состояние. Местные жители расходились по своим делам.

– Как же больно! – пробормотал Малоун. – Давно он ушел?

Кассиопея присела на корточки рядом с ним.

– Почти час назад.

В голове у Коттона прояснилось, и хотя спина ныла, в остальном он был в полном порядке.

Малоун приподнялся на корточки.

– Виктор сказал выждать час, прежде чем следовать за ним.

Он сверкнул глазами.

– Больше он ничего не сказал?

– Извинился за удар исподтишка.

Коттон снова сверкнул глазами.

– И попросил верить ему.

– Ну да. Конечно.

– По-моему, он хочет нам помочь.

– Кассиопея, я не знаю, чего добивается этот человек. Мы знаем, что русские хотят заполучить Соколова обратно, но ты должна понимать, что при необходимости они его убьют, чтобы он не достался ни китайцам, ни американцам.

– Если Виктор на поводке у Стефани, она не захочет смерти Соколова.

– Не надо ее недооценивать. Да, Соколов нужен Стефани живым, но она также не хочет, чтобы он достался китайцам.

– Ты понимаешь, что Стефани, скорее всего, знала про то, что меня подвергают пыткам, – тихо произнесла Кассиопея. – Виктор работал на нее.

– Нет, она ничего не знала. О том, что Виктор тебя похитил, она узнала только тогда, когда он связался со мной. Это я рассказал ей про пытки.

В глазах Кассиопеи Малоун увидел отчаяние. Сам он испытывал то же самое чувство.

Кассиопея рассказала ему про пакистанских солдат, которые ждали в засаде в горах, вызванные Таном.

Малоун с трудом поднялся на ноги.

– Придется рискнуть. – Он оглянулся по сторонам. – Нам нужно найти тропу, ведущую в горы.

– С этим не возникнет никаких проблем.

– Так, дай-ка я сам догадаюсь. Виктор и это тебе сказал.

Карл Тан вышел во внутренний двор. Между каменными плитами росли вечнозеленые растения, посаженные в эпоху Мин. Огромные ворота, сдвинуть которые, как всегда казалось Тану, способны только гиганты, распахнуты настежь. Их створки покрыты резными узорами, повествующими о мужестве и выносливости. Каменные плиты под ногами были уложены столетия назад; на многих из них высечены стихи, по которым и получило свое название покрытое изразцом сооружение посреди двора: хуан йон тин, «беседка, окруженная песнями». По рукотворному руслу струился ручеек, через который были переброшены несколько горбатых деревянных мостиков.

Над каждым из пестрых зданий, окружающих двор, поднималась крыша с загнутыми кверху концами. По углам стояли стройные деревянные столбы, отполированные и покрытые красной краской и сверкающим лаком. На протяжении многих столетий здесь обитали братья, разделенные иерархией, определяемой возрастом и положением. Обитель, когда-то лишенная электричества, подходящая больше для птиц, чем для людей, стараниями братства была превращена в святилище.

Вертолет улетел. Суровую тишину нарушали лишь звуки шагов Тана, журчание воды да металлический звон колоколов.

Два брата ждали в конце двора, на поднимающейся террасами вверх лестнице. Оба были в шерстяных рясах, перетянутых красными поясами. Спереди их волосы были коротко подстрижены, но заплетены в косички сзади. Черные миндалевидные глаза смотрели не мигая. Тан направился прямо к веранде, опирающейся на выкрашенные кроваво-алой краской столбы, украшенной серебром и золотом. Поднявшись по лестнице на три четверти, он остановился у основания третьей террасы. За спиной братьев открылись двустворчатые двери, по обеим сторонам которых стояли два огромных слоновьих бивня.

Из дверей вышел Пау Вень.

Наконец они встретились лицом к лицу. После стольких лет.

Пау спустился вниз по лестнице. Тан подождал его, затем поклонился.

– Все прошло согласно вашему плану.

– Ты потрудился на славу. Конец уже виден.

Тан упивался чувством гордости. Он протянул Пау часы, найденные в императорской библиотеке.

– Я подумал, вы будете рады получить их обратно.

Пау принял подношение с поклоном.

– Приношу свою благодарность.

– Где Линь Йон?

– Ждет. Внутри.

– В таком случае давайте поскорее покончим с этим и начнем новую страницу в истории Китая.

* * *

– Какая здесь жуткая тишина, – заметил Малоун.

Пока что подъем в гору проходил без происшествий.

Вокруг расстилался океан зазубренных вершин, покрытых вечными снегами. Как там было в той книге, которую он когда-то прочитал? Страна черных волков и опийного мака, альпийских козлов и снежных барсов. «Здесь собираются феи», – вспомнил Малоун слова другого путешественника. Возможно, именно эти места послужили вдохновением для Шангри-Ла Джеймса Хилтона.

Пока что не было видно ни Виктора, ни солдат.

Полная тишина, если не считать шороха обуви по каменистой тропе.

Вдалеке возвышались отлогие склоны, омытые зеленью и исчерченные красными полосами. Кое-где желтыми флагами поднимались шатры кочевников, пасущих здесь свои стада. На дне одного ущелья Малоун увидел полуистлевшую тушу: несчастный ишак сорвался в пропасть и погиб.

Вдруг Малоун краем глаза заметил какое-то движение впереди и чуть выше.

Продолжая как ни в чем не бывало идти вперед, он шепнул Кассиопее:

– Ты…

– Я видела, – так же шепотом ответила та.

Четверо людей в военной форме.

Тропинка вела к роще тополей. Кассиопея шла первой.

– Будь готова, – выдохнул Коттон, опуская руку за пазуху в поисках пистолета.

Послышался треск выстрела, и у него над ухом просвистела пуля.