Разговоры пленников выводили начальника полиции из себя, однако он, похоже, не понимал ни слова из сказанного ими. Широко улыбаясь, Коттон произнес спокойным голосом:

– От тебя воняет, как от козла.

Начальник полиции молча посмотрел на него, никак не отреагировав на оскорбление, и снова махнул пистолетом, приказывая им выходить.

Обернувшись к Кассиопее, Малоун сказал:

– Он не понимает по-английски. Первыми выходят дамы. Будь готова действовать.

Кассиопея переступила порог.

Начальник полиции отступил назад, освобождая дорогу, на что и рассчитывал Малоун. Так ему было легче справиться с пленниками, если бы те что-то задумали; к тому же дополнительной защитой было разделявшее их расстояние.

Вот только он не учел одного.

Выходя в коридор, Малоун внезапно вскинул правую ногу и резким толчком захлопнул дверь, закрывая внутри начальника полиции. Одновременно его левое плечо воткнулось в грудь ближайшего охранника, и тот отлетел назад, не удержав равновесия.

Кассиопея подпрыгнула, обрушив на второго противника удар ногой в грудь.

Оба охранника оказались застигнуты врасплох.

Метнувшись вперед, Малоун вонзил первому охраннику кулак в лицо. Тот попытался ответить, не выпуская автомат – очень плохая мысль, – но Коттон не оставил ему время на размышления. Еще три точных удара – и охранник растянулся на полу. Малоун избавил его от автомата, а также от пистолета в кобуре на поясе.

Обернувшись, он увидел, что у Кассиопеи возникли кое-какие проблемы.

– Поторопись! – бросил Коттон.

Два удара кулаками второго охранника не достигли цели, поскольку Кассиопея ловко от них уклонилась. Охранник уже лишился своего автомата, валяющегося на полу. Кассиопея нанесла стремительный удар, однако ее пятка лишь скользнула по горлу противника. Тогда она развернулась, вскидывая правую ногу дугой, которая закончилась у охранника в груди. Еще один удар ногой вонзил его в стену, и Кассиопея добила противника двумя тычками в горло, после чего тот сполз на пол.

– Долго же ты с ним возилась! – пробормотал Малоун.

– Мог бы помочь.

– Как будто тебе была нужна помощь.

Кассиопея выхватила у охранника из кобуры пистолет и подобрала автомат. Начальника полиции можно было не опасаться: он остался за запертой стальной дверью, из-за которой доносились приглушенные ругательства на китайском языке.

– Были еще двое, – сказала Кассиопея, – тоже с автоматами. И еще два водителя.

Малоун уже сам выполнил простые арифметические действия.

– Значит, нам придется двигаться осторожно.

Приблизившись к окну, он выглянул на улицу и увидел «Рейнджровер», стоящий ярдах в пятидесяти. Микроавтобуса нигде не было видно.

Что не на шутку встревожило Малоуна.

– Будем надеяться, ключи в замке зажигания, – сказал он.

Отыскав дверь, они осторожно ее приоткрыли. На улице по-прежнему царила ночная темнота. Вокруг не было ни души.

– С нами должны были или расправиться прямо здесь, или куда-то для этого отвезти, – заметил Малоун. – В любом случае для этого потребуется микроавтобус.

Он увидел, что Кассиопея подумала то же самое.

– Ждать здесь нет смысла.

Кассиопея шагнула за дверь, выставив вперед дуло автомата.

Малоун последовал за ней.

От «Рейнджровера» их отделяли сто пятьдесят футов. Коттон всмотрелся в темноту. Дорогу освещали пятна света фонарей, установленных на крыше. Малоун и Кассиопея были уже на полпути к машине, когда тишину разорвал рев двигателя и из-за ангара появился микроавтобус, направляющийся к ним.

Малоун увидел, как из правого переднего окна показалась рука, сжимающая пистолет.

Не колеблясь ни мгновения, Кассиопея обрушила на ветровое стекло длинную очередь из автомата. Пистолет в окне исчез, и микроавтобус резко вильнул вправо, поднимаясь на двух колесах. Потеряв управление, он опрокинулся набок, прополз по асфальту и врезался в ангар.

Кассиопея и Малоун бросились к «Рейнджроверу» и забрались внутрь. Коттон сел за руль. Ключ торчал в замке зажигания.

– Наконец-то хоть что-нибудь получилось как нужно!

Малоун завел двигатель, и машина выехала за ограждение.

– Остается еще одна проблема, – заметила Кассиопея.

Малоун молча ждал.

– Как мы доберемся до места? Определенно, останавливаться и спрашивать дорогу нельзя.

– Ничего страшного.

Сунув руку в задний карман, Малоун достал свернутый лист бумаги.

– Я прихватил карту, которой пользовался на борту самолета Линь Йон. У меня было такое предчувствие, что она нам понадобится.

Батан

07.00

Карл Тан стоял у окна, прикрывая козырьком руки лицо, чтобы защититься от золотисто-желтого солнца, поднявшегося над зазубренной линией гор на востоке. В руках у него была чашка сладкого черного чая, приправленного кардамоном. Он был буквально готов снова услышать отражающийся отголосками от скал романтичный стон морской раковины, своим повышающим тоном напоминающий туманную сирену.

Тан окинул взглядом улицу.

Батан оживал. Тоненький людской ручеек постепенно превращался в реку. Люди были одеты преимущественно в шерстяные куртки по колено с высоким воротником, защищающим от ветра, который налетал на здание гостиницы, о чем-то перешептываясь с его деревянными стенами. Тан знал, что погода в здешних местах переменчивая, особенно в это время года. Несмотря на высокогорье, весенний воздух был на удивление теплый, прогретый ультрафиолетовым излучением, которое беспрепятственно проходило сквозь разреженный воздух.

Виктор был внизу, завтракал. Два часа назад Тан получил по спутниковому телефону сообщение о том, что Линя и Соколова, задержанных в Каргалыке, вывезли из города на вертолете. Он распорядился, чтобы вертолет отвез пленников, после чего в половине восьмого прилетел за ним. Его обрадовало известие, что Малоун и Витт схвачены. К настоящему времени их уже не должно было быть в живых.

Все составные части единого целого наконец вставали на свое место.

Тан вдохнул теплый воздух, насыщенный запахом масляных светильников. За окном послышался приглушенный хрустальный перезвон колоколов.

Дверь отворилась.

Обернувшись, Тан сказал Виктору Томасу:

– Мне пора трогаться в путь. Вертолет должен вернуться с минуты на минуту.

На кровати лежало снаряжение, принесенное Виктором. Моток бечевки, рюкзак, фонарик, нож и теплая куртка на флисовой подкладке.