litbaza книги онлайнСовременная прозаЛюбовь — всего лишь слово - Йоханнес Марио Зиммель

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 97 98 99 100 101 102 103 104 105 ... 168
Перейти на страницу:

На следующий день он покинул Франкфурт.

Верена подумала, что его послали в срочную командировку. Когда он спустя неделю так и не вернулся, она пошла к нему на работу. Там она узнала от другого бегло говорящего по-немецки господина, что мистер Стивенс переведен и вряд ли вообще вернется во Франкфурт.

— Можно узнать его адрес?

— Сожалею, но его миссия top secret[132].

— Но у меня будет от него ребенок!

— Об этом я сожалею еще больше, мисс Вильфрид.

— Можно я оставлю для него письмо, чтобы вы ему передали? Я хочу только, чтобы он получил письмо. Я не собираюсь узнавать, где он находится.

— Конечно, можно.

В течение следующих двух месяцев мисс Вильфрид оставила у любезного господина свыше двадцати писем. Ни на одно из них она так и не получила ответа, хотя любезный господин (который так и не назвал своей фамилии, все его называли только по имени — Гарри) заверил ее, что он отправил все до единого письма.

— Но он же должен ответить! Он же знает, в каком я положении! Почему вы пожимаете плечами?

— Мисс Вильфрид, с мистером Стивенсом я был знаком лишь весьма поверхностно. Нас постоянно переводят с места на место. Ведь при такой профессии, как у нас, это само собой понятно, не так ли?

— Да, понятно…

— Мы не должны, не имеем права устанавливать контакты с немецким населением. Мистер Стивенс поступал… гм… вопреки предписаниям (он сказал «regulations»). Я боюсь (обещаю вам ничего по этому поводу не предпринимать), что и на процессе против вашего брата он действовал не совсем корректно!

— А его адрес в Америке? Адрес его жены? Что, если я ей напишу… Они вот-вот должны были развестись…

— В самом деле?

— Что вы хотите этим сказать?

— Ничего, абсолютно ничего. Прошу вас! Не надо волноваться! В вашем положении! Мне очень жаль, но я не могу вам дать адрес этой женщины.

— Почему?

— Потому что тогда вы узнаете его настоящую фамилию.

— Но я знаю его настоящую фамилию. Его зовут Роберт Стивенс!

— Мисс Вильфрид, не будьте наивной! Человек из нашей организации никогда не может работать под своим собственным именем, иначе ему долго не жить. Вы должны это понять.

Конечно же, Верена это поняла.

Она поблагодарила любезного господина, сказав ему, что больше не станет приходить и надоедать.

По пути к двери навстречу ей попалась очень хорошенькая девушка-блондинка. Перед тем как выйти, она слышала, как эта девушка сказала:

— Теперь прошло уже семь месяцев! Ради Бога только не надо мне говорить, что он все еще не ответил!

Можно себе представить, говорит Верена, насколько неприятно это было милому господину по имени Гарри.

12

Роды проходили очень трудно. Сначала у Верены были деньги, чтобы лечь в родильное отделение первого класса, так как она продала украшения и другие подарки мистера Стивенса. И еще кое-что у нее оставалось. Когда подошло время родить, врачи определили, что без кесарева сечения не обойтись. После операции началось заражение крови. Несколько дней она находилась между жизнью и смертью.

Наконец врачи ей сказали, что только одно средство может ее спасти — пенициллин.

И не какой-нибудь, а американский, потому что немецкий можно достать лишь в небольших количествах, и к тому же он еще недостаточно апробирован. Американский пенициллин продавался только на черном рынке и по бешеным ценам. Верена вызвала в больницу скорняка, чтобы продать ему свои меха.

Торговец сказал, что ему надо подумать. Потом приходил еще дважды. Он был не дурак и отлично понимал, что женщина с температурой сорок градусов не станет долго торговаться.

И действительно Верена продала меха за бесценок.

Американский пенициллин спас ей жизнь. Однако ей пришлось перебраться в отделение третьего класса, так как денег у нее не осталось. На соседней кровати лежала простая деревенская девушка. Когда у нее начались схватки и сильные боли, она все время повторяла:

— О, господи Боже, сколько страданий за капельку радости!

При выписке врачи предупредили Верену: следующие роды могут для нее оказаться смертельными. Свою малютку-девочку она назвала Эвелин…

Прошло много времени, пока Верена окрепла. Вскоре она оказалась совсем без денег. Она пристроила Эвелин в группу продленного дня, а сама устроилась работать секретаршей в страховое общество. По вечерам училась на курсах стенографии и машинописи. К этому времени — середине 1956 года — Карлу-Хайнцу Вильфриду, ее отцу, удалось через службу розыска Красного Креста узнать, где находятся Верена и Отто. Он сам обосновался в Пассау, уже успел получить большую часть компенсации за свое потерянное на Востоке имущество, оказавшееся теперь по другую сторону границы по Одеру — Нейсе[133], и открыл весьма успешное, хоть и небольшое дело по переработке дерева. Он звал детей к себе. О смерти жены к тому времени он уже знал и написал, что потрясен этим.

Верена отказалась, сказав, что не желает его больше видеть. Отто один поехал в Пассау и передал это отцу. Карл-Хайнц Вильфрид был, по его словам, глубоко оскорблен таким отношением дочери, для которой, по его словам, он так много сделал.

— Верена считает, что ты виноват в смерти матери, — сказал бледный болезненный сын.

— Чушь! — озлился бледный болезненный отец.

— Я уже давно пытаюсь переубедить ее. И все напрасно. Забила себе в голову и ни в какую.

— Что?

— То, что ты бросил нас на произвол судьбы. Что мы все могли бы проскочить на машине. А ты удрал.

— Я не удрал! И не смей употреблять это слово!

— Так говорит Верена, а не я!

— Мне нужно было как можно скорей спасти самые важные инструменты. Мне просто необходимо было уехать. Разве не понятно?

— Конечно, понятно, — спокойно ответил Отто.

И так же спокойно продолжал:

— Заранее, когда еще было подходящее время, я умолял мать: «Давай уедем! Давай уедем!» Но она ни в какую не хотела!

— Ну вот видишь! Ты сам сказал — она не хотела!

— Она не хотела до самой последней минуты. Старику мастеру Циглеру пришлось тащить ее за собой силой. Знаешь, что она сказала перед смертью?

— Что?

Отто повторил ему слова матери.

— Это очень похоже на нее, — сказал отец и степенно покачал головой. — В самом деле, Отто, это так похоже на нее. Хорошая женщина, лучше не бывает. Но упряма и непредусмотрительна. Погляди на меня. Что было бы со мной, если б и я был таким непредусмотрительным?

1 ... 97 98 99 100 101 102 103 104 105 ... 168
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?