Он повел Гая на дно впадины к прочно сложенному из гранита сарайчику, который до сих пор не был виден.

– Мы построили это из части конюшни, которая почему-то не взорвалась. Остальной камень пошел на дорогу. Я продал его правительству. Пока что это единственный взрыв, который принес мне какой-то доход. Что-то около восемнадцати фунтов после всего, что я заплатил, включая плату рабочим за постройку склада. Вот этот склад.

В глубоком снегу, засыпавшем сарай, был расчищен узкий проход к двери.

– Никогда не знаешь, когда потребуется хоть чуть-чуть пироксилина. Но я не вожу сюда много людей. Прошлым летом приезжал какой-то инспектор с большого острова. Сказал, что поступило сообщение, будто я храню взрывчатку. Я показал ему несколько ящиков с патронами. Мой управляющий на ножах почти со всеми на острове, поэтому они мстят ему доносами. Позвольте, я пойду вперед.

Помещик вынул из кармана ключ и отпер дверь в единственное, неосвещенное помещение. Он зажег огарок свечи и высоко поднял его, как коллекционер вин, показывающий свое самое дорогое сокровище. Помещение с рядом каменных ларей по стенам и в самом деле сильно напоминало винный погреб – увы, основательно опустошенный.

– Когда-то здесь хранился мой гелигнит, – показал помещик, – отсюда и досюда… Теперь здесь пироксилин. Я еще довольно богат им, как видите. А вот – все, что осталось от нитроглицерина. Я не пользовался им пятнадцать лет. Возможно, он испортился. Скоро возьму немного и проверю… Здесь все пусто, видите? В сущности, теперь, можно сказать, не осталось ничего стоящего… Надо постоянно пополнять запасы, а то скоро останешься ни с чем. Мне не хватает главным образом взрывателей и детонаторов… А-а, вот удача! – Он опустил свечку, и длинные тени заполнили склад. – Ловите!

Он бросил что-то из довольно темного угла в сторону, где находился Гай. Предмет на мгновение промелькнул в пламени свечи, ударил Гая в грудь и упал на пол.

– Дырявые руки! – крикнул помещик. – Это динамит. Я и не знал, что еще осталось. Сделайте одолжение, бросьте назад.

Гай ощупью отыскал отсыревший цилиндр, обернутый бумагой, и осторожно протянул его помещику.

– Не бойтесь, ничего с вами не случится. Один шанс из тысячи, что динамит взорвется. Не то что кое-какие вещи, которые я когда-то имел.

Они двинулись к двери. Несмотря на жестокий мороз. Гая прошиб пот. Наконец они вышли на свежий воздух между снежными стенами.

– Так вот, – сказал помещик, запирая дверь, – я дал вам возможность увидеть, как бедна наша земля. Теперь вы понимаете, почему я прошу помощи? Позвольте далее показать вам кое-что из того, что требуется сделать.

Они ходили два часа, исследуя обвалы скал, заброшенные строения, заваленные водосточные канавы, пни деревьев и ручьи, которые следовало бы запрудить.

– Мне не удалось достаточно заинтересовать этого новоиспеченного офицера. Думаю, он за всю жизнь не выловил ни одной рыбки.

Для каждой проблемы у помещика было специфическое средство, почерпнутое из перечня дробящих или медленно сгорающих взрывчатых веществ.

При расставании помещик, видимо, ожидал благодарности, как дядюшка, сводивший племянника в музей мадам Тюссо и выложившийся до конца, чтобы сделать это посещение занимательным.

– Спасибо, – сказал Гай.

– Рад, что вы получили удовольствие. Буду ждать ответа от вашего полковника.

Они стояли у ворот замка.

– Кстати, – сказал помещик, – моя племянница, которую вы видели в тот вечер, не знает про склад. И вообще это не ее дело. Она здесь просто гостит. – Он замолчал, посмотрел на Гая своими чистыми, старческими, пустыми голубыми глазами и добавил: – К тому же, понимаете, она могла бы растратить все попусту.

Но чудеса острова еще не были исчерпаны.

Возвращаясь в отель, Гай заметил человека, который стоял на берегу моря, согнувшись под тяжестью груза вдвое, среди камней и, казалось, вцепился в них обеими руками. Увидев Гая, он выпрямился и направился к нему, волоча за собой груду мокрых водорослей. Это был высокий, нескладный мужчина, без шляпы, в грубом, кожаном костюме. Его седая борода трепетала на ветру, как у карикатурного пророка; кожа на немногих открытых частях тела была старая и морщинистая, как его кожаные штаны; он носил пенсне в золотой оправе и говорил с акцентом Магга, однако изъяснялся педантичным, профессорским тоном.

– Имею ли я честь видеть полковника Блэкхауса?

– Нет, нет, – ответил Гай. – Полковник Блэкхаус в Лондоне.

– Он ожидает меня. Я прибыл сегодня утром. Поездка длилась больше времени, чем я рассчитывал. Я приехал на север на велосипеде и попал в очень плохую погоду. Я только что позавтракал, перед тем, как представиться. Могу предложить и вам. – Он протянул водоросли.

– Благодарю, – сказал Гай. – Я как раз иду в отель. Вы, наверное, доктор Гленденинг-Риз?

– Разумеется. – Он набил рот водорослями и принялся с удовольствием жевать, разглядывая Гая с отеческим интересом. – Завтракаете в отеле? – удивился он. – На поле боя, знаете ли, вы отелей не найдете.

– Надо полагать.

– Мясные консервы, – сказал доктор, – печенье, крепкий чай – все это отрава. Уж я-то знаю. Я был на первой мировой войне. Чуть не погубил желудок на всю жизнь. Именно поэтому я посвятил себя своей профессии. – Он залез в карман и извлек горсть больших моллюсков. – Попробуйте. Только что поймал. Ничуть не хуже устриц, но гораздо безвреднее. В них содержится все, что нужно человеку, – добавил он, глядя влюбленными глазами на пустынный берег. – Редкостное блюдо. Смею вас заверить, что вашим солдатам будет недоставать этого, когда они двинутся в глубь острова. Им будет там нелегко, особенно в это время года. Не много чего найдешь на земле. Придется покопаться, и надо знать, что ищешь. Надо иметь чутье. Молодые корни вереска, например, сдобренные маслом и солью, – превосходное блюдо, но стоит подмешать немного болотного мирта – и вы готовы. Не сомневаюсь, что мы сумеем их научить.

Он жадно сосал моллюсков.

– Я прикомандирован к штабу. Мы слышали о вашем прибытии. Полковник будет очень жалеть, что вы его не застали.

– О, я могу начать без него. У меня подготовлен план. А теперь не смею вас задерживать. Идите завтракать в свой отель. Я еще немного побуду здесь. Один из уроков, которые надо усвоить, – это есть медленно, естественным, рациональным способом. Где я смогу найти кого-нибудь из начальства?

– В отеле, я полагаю. – Это было не то слово, которое могло успокоить доктора Гленденинг-Риза.

– В Галлиполи отелей не было.

Часа через два, закончив свой естественный, рациональный завтрак, доктор Гленденинг-Риз сидел в полковой канцелярии напротив Джамбо и Гая и излагал свой план действий.

– Мне потребуется от вас показательное отделение. На данном этапе достаточно полдюжины солдат. Подберите их произвольно. Мне нужны не самые сильные, или самые молодые, или самые здоровые, а просто средние солдаты. Мы уйдем на пять дней. Главное – сначала произвести тщательный осмотр. Мой последний эксперимент потерпел неудачу из-за плохой дисциплины. Солдаты тайком прихватили с собой еду. А у офицера оказалась даже бутылка виски. В результате вся диета нарушилась, и вместо того, чтобы постепенно приучить себя к естественной пище, они ночью убежали из лагеря, убили овцу и наелись до тошноты. Единственное; что им может понадобиться, это немного оливкового масла и ячменного сахара. Я буду держать это у себя и раздавать, если замечу, что в корнях чего-то не хватает. По истечении пяти дней я предлагаю устроить состязание по перетягиванию каната между моим отделением и шестью солдатами, которые ели обыкновенную пищу, и гарантирую, что мои солдаты покажут себя с лучшей стороны.