— Дженома! — вскрикнула Айка и тоже побежала в объятия женщины, которая ей едва до шеи доставала. Крепкие руки гномки сжали принцессу в объятиях, выпуская весь воздух из легких, но Айка так была счастлива увидеть свою няню. — Боги, святая Индра, что ты тут делаешь?

— Неужели вы думаете, что в такой важный день родители вас совсем одну оставят? Они много чего прислали вам в гостинцы, но уж, поймите, приехать никак не смогли, — ласково улыбалась женщина.

— Что ты! — отмахнулась Айка. — То, что ты приехала, для меня самый главный подарок в мире! Только, Дженома, нам с тобой нужно кое-что обсудить…

И Айка отвела свою подругу-няню к столу, который та успела застолбить. Ладно, даже если кто-то и услышал это «принцесса» (хотя все в таких чувствах — вряд ли есть кому дело до чужого), то почему бы не соврать, что это просто ласкательное прозвище?

Как и предсказывал Винсент, мама будет…

— Это что за ужас такой?! — … в бешенстве. Её крик был слышен со всех уголках столовой, и ее спасло, что все были увлечены встречей с родными. — Это кто с тобой такое сделал?!

— Где мисс Нилан?! — взревел отец.

Всё дело было в его шраме. К счастью, Винсент был к этому готов. Он вовсе повёл родителей прочь из столовой, чтобы этот скандал не слышали остальные. Хотя у бедолаги можно было заметить капли пота на висках.

Генриху повезло, отца тут не было, но это не значит, что его не было и в школе — этот вопрос пока оставался открытым. Да и подозрительным был тот факт, что учителя с улыбками наблюдали из-за своих столов за встречей родных, но вот как раз Магиссы тут не было.

— «Принцесса»? — спросила Ева у Генриха, которые проходили мимо Айки как раз в тот момент, но благо ее отвлекли, и она быстро забыла об этом.

— Ева! — позвала ее мама, миссис Эльза Кронис. Ева увидела их за столом, где к ним уже подсел жаждущий общения мистер Скайфорд, и отец Евы не знал, как от него отделаться. Отец Роба был слишком простым и слишком шумным, по его мнению. Но стоило появиться Еве, как он радостно переключился на нее.

— Ева, родная, а вот и ты. Какой же красоткой ты становишься с каждой нашей новой встречей, — обнял он дочь. — О, и вы здесь, ваше высочество.

В отличие от Вильгельма Генриха любили, и родители Евы всегда были рады приветствовать у себя принца и друга дочери. А сейчас он был с ней, потому что Винсенту предстоял тяжёлый разговор. Ева поискала его с родителями в толпе, но они уже ушли.

— А вот и мой сынок, Роберт. Как возмужал, а? — Глава семейства Скайфорд нашел и своего отпрыска. Он довольно разглядывал Роба, пока тот шел к нему, после чего похлопал по плечам, будто проверяя, стали ли они шире. — Девушку уже нашел?

Роб так и знал, что это будет его первый вопрос. Со вчера он ни капли не отошёл и был очень зол, поэтому поднял тяжёлый взгляд на отца, как бы говоря: «Не сегодня». Он был готов прорваться и высказать все первому, кто его доведет до точки кипения сегодня.

***

Увы, детям и родителям не получилось подольше побыть вместе. Сразу после завтрака детей вызвали к себе деканы и провели небольшое собрание в актовом зале, пока родителей размещали на трибунах на еще одном поле в этой академии. Это были стандартные слова:

— Бой честный… Вы все молодцы… Будьте осторожны… На вас смотрят родные…

В общем, повышали боевой дух, поддерживали, но не забыли напомнить, как важны эти соревнования.

После чего учеников повели на то самое поле. Верховный жрец приобнял Айку и Роберта и вывел их первых. Сказав еще пару слов о том, что это за зимние соревнования, откуда они взялись и какое значение имеют, жрец указал ученикам на небольшое возвышение, куда они встали и начали свою песнь.

— Дойдут до второго куплета, начинайте своё представление и вы, — тихо сказал Ридмус, возглавляющий магов. — Не толкаемся с другими факультетами, находим себе свободное место и показываем, чему вы научились. Есть кто-то, кто так и не придумал свой номер? — Он оглянулся, но ученики молчали. Удовлетворенно кивнув, Йеон взглянул на Элиаса, который также вводил детей в курс дела.

— Покажите, какой факультет здесь лучший, — закончил свою речь Элиас и с ухмылкой повернулся к Йеону. Он надеялся, что друг оценит здоровое соперничество и немного развеселится, потому что в последнее время опять ходил какой-то унылый.

Ева прослушала всю речь Ридмуса, потому как он не желал ее видеть, так и ей было проще игнорировать его. Хотя стоило ему снова оказаться ближе, чем на другом конце столовой, как сердце предательски йокнуло. Но сейчас было не до этого, закрыв зеркальце, она подошла к Генриху, с которым вместе и будет показывать свой номер. Они давно отрепетировали танец с магией, поэтому не сильно переживали. Еву больше беспокоило, что родители могут понять все не так и напридумывать себе царское будущее для своей дочери.

Что же касается пения Роберта, выступал он безупречно. Айку даже взглядом не удостоил, потому что все ещё злился на нее. Он, можно сказать, излил ей душу, раскрыл все свои чувства, а она втоптала их в грязь. Конечно, позже он скорее всего отойдет и будет очень долго грустить из-за всего произошедшего, но очень надеялся, что переживет этот момент со злостью. Так было бы проще и менее болезненно.

Айка на него тоже внимания не обращала, просто пела хотя бы ради Дженомы. Она любила свою няню. Это, коненчо, не мама (настоящая мама её не спихивала на полное попечительсотво няни, так что ту она тоже любила всем сердцем), но Айка сейчас не замечала ничего и никого вокруг. Она нашла в толпе свою дорогую няню, а та чуть ли не со слезами на глазах смотрела с гордостью. И Айка пела только для неё.

Фехтовальщики волновались. С их стороны был слышен лязг металла, как кто-то зряжал арбалет, кто-то от нервов ломал стрелу… Многие были одеты просто, но сколько же на них было вещей! Конечно, такие, как Винсент, просто собирались показывать чудеса гибкости и силы своего тела — он планировал танцевать с мечом.

А вот Риз, например, была вся покрыта оружием. На её спине был колчан со стрелами, на ногах, на поясе и на невидемых местах, за плащем, были кинжалы, стилеты, металтельные