также ребенок. Ребенок. Крис… предположительно, это сын Адама и Миллы.

Тишина. Мертвая гребаная тишина на другом конце провода.

— Сколько ему лет? — спросил Крис голосом, который я не смог разобрать.

Я резко обернулся, свирепо глядя в сторону ребенка.

— Должно быть, несколько лет. По предположению… честно говоря, не уверен насчет возраста детей, для меня они все выглядят одинаково, — я громко вздохнул. — Какие будут приказания?

— Ты ему веришь? — спросил он.

— Без понятия, он годами пускал нам пыль в глаза, так что я не могу отличить его ложь от правды. Парень назвал имя Миллы, но, возможно, ему просто вдолбили это в голову, чтобы он повторил, — признался я.

Поток гнева и печали из-за дружбы, которая, как я верил, была у меня с Адамом, прокатился по мне. Я крепче сжал телефон в руке.

— Обеспечьте безопасность его и других взрослых на первом этаже штаб-квартиры. Привезите ребенка ко мне, мы разберемся с ним и попросим врача провести тест ДНК, чтобы подтвердить, правда это или нет.

Я подвигал челюстью из стороны в сторону, реальность того, что это реально, казалась такой далекой. И все же нет, особенно после всего остального, что мы обнаружили.

— Держи себя в руках. Мы доберемся до сути. Поверь мне.

Он отключил звонок, и я на мгновение закрыл глаза, осмысливая то, что он сказал, прежде чем повернуться и разобраться с ситуацией.

— Заприте его, — я усмехнулся в сторону Адама, обращаясь к команде, которая приехала сюда со мной, — заприте в фургоне. А их — в отдельном.

Я дернул подбородком в сторону пожилой пары, которая выглядела так, словно вот-вот обделалась бы.

Техас не слишком нежно заломил Адаму руки за спину и твердой рукой повел его к фургону.

— Подожди… — объявил Адам, высвобождая плечо из захвата Техаса и присаживаясь на корточки сбоку от машины.

Молодой парень моргнул, выглядя не в своей тарелке и не понимая, что происходило. Мои люди посмотрели на меня, и я просто покачал головой, позволяя всему этому произойти. Теперь он не мог далеко убежать от нас.

— Кай.

— Папа? — ответил мальчик.

В моем горле образовался комок, я не верил, что у него был сын и что он ловко спрятался даже от собственной семьи. Но знать, что это мог быть и ребенок Миллы? Это ударило меня в грудь, как тонна кирпичей.

— Помнишь историю, которую я тебе рассказывал? Долго и счастливо, — он сделал паузу, парень нетерпеливо кивнул с широкой улыбкой. — Возможно, нам придется изменить концовку, сынок.

Его голос слегка дрогнул, и я впервые понял, что каким бы ненормальным ни оказался Адам, каким-то образом он глубоко сочувствовал своему ребенку. В его тоне слышались эмоции. Я не знал, что делать с этим знанием, это не давало мне покоя. Кто он такой? Неужели у него настолько помутилось в голове, что он мог становиться кем хотел, для разных людей?

Малыш, Кай, почесал затылок, явно сбитый с толку.

— Я не понимаю. Мама, папа и принц будут жить далеко, вместе навсегда. Вот куда мы направляемся.

Какого черта, черт возьми?

— Планы изменились, но ты отправляешься в приключение. Видишь вон того мужчину…

Его взгляд упал на Престона, и мальчик кивнул. Престон смотрел с непроницаемым выражением лица.

— Он лучший в приключениях и веселых играх. Продолжай… обними меня на прощание и иди играть. Я всегда буду присматривать за тобой.

Адам знал, что умер бы от наших рук. Он прощался.

— Что это? — с любопытством спросил Кай, увидев руки Адама, скованные за спиной наручниками, когда он выбирался из машины.

Он прижался своим маленьким телом к отцу, прежде чем отстранился.

— О, мы просто играем в полицейских и грабителей. Действительно хорошая игра.

Он улыбнулся сыну, но улыбка не коснулась его глаз.

— Давай, проваливай, — подбодрил он, позволяя Техасу отвести его к фургону.

По сути, мы забирали у него ребенка, и наоборот, но на то были веские причины. Забота о собственной плоти и крови и любовь к ним не отменяли того, что он сделал с Миллой и многими другими.

Обезопасив двух других взрослых, мы все посмотрели друг на друга и на Кая, который стоял, оглядываясь по сторонам, не зная, что делать. Совсем как мы.

Дрю вскинул руки вверх и попятился. Ронни ухмыльнулся, последовал за ним и сел в одну из машин. Очень услужливо.

— Я буду в машине.

Томас махнул рукой через плечо, торопливо направляясь к машине. Оставляя меня, Престона и Техас разбираться с этим.

Кучка слабаков.

— Итак… Что ты скажешь об этом приключении? — спросил Престон, присаживаясь на корточки перед парнем и напуская на его лицо беззаботное выражение, которое, я знал, было напоказ.

Престон протянул руку в приглашении; Кай моргнул, затем взял ее. Он подвел его к моей машине, пристегнул ремнями на заднем сиденье, бормоча что-то насчет отсутствия детских кресел. Серьезно?

— Правильно, Кай. Холлис, — Престон указал на меня, — отведет тебя в большой замок, где будут люди, с которыми можно поиграть, особенно в прятки. Нам потребуется некоторое время, чтобы добраться туда, ты не против?

Брови Престона нахмурились, когда парень кивнул.

И мы поехали. Мы с Томасом молчали в машине, пока ехали к дому Криса и Вэл.

Милла была не просто нашим сердцем. Она была нашим якорем. Всегда была, всегда будет.

Я понял, что самая красивая улыбка скрывала самые глубокие секреты. В самых пленительных фиолетово-голубых глазах было больше всего слез, которые отказывались пролиться. И самые большие сердца таили в себе больше всего боли.

Она пришла в себя, когда лекарства начали выводиться из ее организма. Врач, которого мы вызвали, чтобы осмотреть ее, как только она вернулась, одобрил ее физическое состояние. Мысленно мы понимали, что это была совсем другая история, особенно когда она узнала, что ее отца срочно нужно доставить в больницу.

Новости о Дине поступали каждые несколько часов. Худшее