Напротив скалы, в двух десятках шагов, переминалась с ноги на ногу кучка мужчин специфического вида, загорелых, волосатых, с разрисованными торсами, в серых штанах, держащих в руках свёрнутые серые куртки. Кто-то жевал, кто-то ковырял палкой песок, многие пили воду. Ренат насчитал восьмерых и обратил наконец внимание на светловолосую женщину, которую сначала принял за их спутницу. Двое мужчин держали её за руки, третий, заросший буйным чёрным волосом, оглаживал её тело руками, начиная снимать кофточку.

Дети закричали, но один из здоровяков угрожающе замахнулся на них очищенным от коры обломком сука, и они замолчали.

– Не надо! – с рыданием в голосе попросила блондинка.

Мужики заржали.

– Давай, не тяни, Вано, – крикнул кто-то. – Я следующий.

– Шакалы бешеные! – прошептала Марьяна. – Сделайте что-нибудь.

– Надо спуститься, – сказал Дылда; у него хищно засветились глаза. – Как они туда попали?

– Там, слева, должен быть спуск.

– Ноги! – Сержант шмыгнул с плиты на скалы, выбирая путь к провалу.

Марьяна помчалась за ним. Ренат сделал шаг в том же направлении, но услышал вскрик и оглянулся.

Мужчины опрокинули блондинку на землю, гладивший её черноволосый мужик, жилистый, сухой, перевитый мышцами, снял с себя куртку, штаны, навис над ней…

И Ренат выстрелил, почти не целясь.

Пуля снайперской винтовки ударила в камень рядом с раздевающимся бугаём, с визгом срикошетировала, заставив его шарахнуться в сторону.

Грохот выстрела подействовал на остальную компанию, как удар грома. Мужики замерли, вертя головами во все стороны, увидели склонившегося над краем провала стрелка.

– Вот он, сука!

Женщина воспользовалась общим замешательством, вырвалась из рук двух насильников, схватила свою кофточку с земли и метнулась к детям.

– Стоять! – крикнул Артём, держа на прицеле черноволосого. – Положу всех!

– Мля, какого х…! – начал волосатый.

Послышался мат, крики.

– Вано, он один! Качни перо!

– Эй, боксёр, спускайся!

В этот момент на склоне котловины появились Дылда и Марьяна, успевшая надеть шлем. Они сбежали по рёбрам слоистого склона вниз, Марьяна сразу бросилась к сгрудившимся детям, которых загородила собой торопливо натягивающая кофточку блондинка, а сержант – внушительная фигура в костюме «киборга» – направился к притихшей компании, поигрывая автоматом, казавшимся в его руках игрушкой. Он сходу врезал прикладом одному бандиту, сбросив его в воду, небрежно сунул второго торсом в кучу мелких камней, повёл стволом автомата.

– К стене!

– Ты хто?! – опомнился чернявый самец, не торопясь выполнить приказ.

Дылда шагнул к нему и нанёс удар в голую волосатую грудь, но уже не прикладом, а кулаком.

Жилистый парень – на вид ему можно было дать лет тридцать – с воплем улетел в озеро, к своему приятелю. Остальные попятились, переглядываясь, хотя особого опасения в их глазах не было. Они привыкли жить стаей и ничего не боялись.

– Зэки? – осведомился Дылда.

– Ты же мне ребро сломал, батон! – возопил вожак, ворочаясь в воде, держась рукой за грудь. – Убью!

Дылда поднял ствол.

Стало тихо.

– Ты! – выбрал он парня с круглым женственным лицом. – Будешь отвечать на вопросы. Остальным молчать! Как понял?

– Д-да…

– Кто, откуда, зачем? Хотя последний вопрос понятен, сам вижу, ублюдки поганые! Кто, откуда, за что сидели?

– Коплаг, Краснодар, юрики.

– Кто? – не понял сержант.

– Он говорит – воры, – сказал спускавшийся в котловину Ренат. – Но судя по виду, это бандиты. За что сел? – указал он на мужика с седыми бачками.

– Сто шестьдесят вторая[11], – осклабился седой.

– Я же говорю, они не воры – бандиты.

– Очуметь. – Дылда оценивающе оглядел толпу бывших заключённых, усмехнулся. – Надо же, повезло наткнуться на сброшенных в мезозой зэков. Теперь понятно, чьи воррихо потомки.

– Слышь, начальник, ты права здесь не качай, – угрюмо проговорил самый мощный из зэков. – Сдаётся мне, мы в одном положении. Ботаешь по фене – базлай, не христишь – чалься в писок и вали отсюда. Мы не твои шестёрки. Или без пукалки ты сикилявка?

Дылда показал зубы, аккуратно положил автомат на сухой пласт мха.

– Иди сюда, смелый, посмотрим, кто из нас сикилявка.

В толпе зэков послышались смешки, сальные шутки, мат.

– Покажи ему… Гиря!

– Сверни сопатку…

– Оторви яйца!

Гиря, весь в буграх от мышц, вышел вперёд.

Дылда снял «Ратник», оставаясь в одних плавках.

Ренат поймал весёлый взгляд Марьяны, хотел отговорить сержанта от ненужной драки, но глянул на мускулистый торс Вольнова без единой складки жира и промолчал.

Гиря бросился на противника, когда тот укладывал спецкостюм на плоский валун.

Дылда спокойно дождался удара ногой, хитро ушёл в сторону, подхватил ногу под пятку и рывком вверх, распрямляясь, подбросил стокилограммовую тушу, так что Гиря пролетел по воздуху метров пять и грохнулся на спину.

Кто-то восхищённо выругался.

Могучий Гиря тряхнул головой, приходя в себя, встал на колени, лягушкой скакнул к Дылде, однако сержант с неожиданной лёгкостью увернулся от броска, цапнул бугая за волосы, рванул голову вниз и подставил колено.

– Ха! – вырвалось из глоток зрителей.

Гиря снова упал на спину, шевеля руками и ногами, как раздавленный таракан. С трудом сел, прижав пятерню к окровавленному носу.

– Ещё? – участливо спросил Дылда, сделал шаг к поверженному противнику.

Тот проворно сдал назад, не спеша вставать.

Сержант оглядел притихшую «гвардию» зэков.

– Кто-то хочет повторить подвиг, болезные?

Волосатый Вано вылез из воды, по-прежнему держась за грудь. Лицо его покрылось бледностью.

– Хто ты такой, начальник? Маскл[12], что ли?

– Если бы я был твоим начальником, ты бы из карцера не вышел до конца жизни. – Дылда начал одеваться. – Даю вам пять минут на то, чтобы вы смылись отсюда, и подальше.

Толпа бывших заключённых дрогнула.

– Мы первые пришли, – начал седой.

– Неправда, дяденька, – прервал его мальчишеский голос. – Мы здесь второй день живём, а вы только спустились.