— Ладно, пошутили и хватит, сейчас серьёзно, — предупредил Стас, отпустив, наконец, свою девушку, — Жека у тебя скоро день рождения, или я один помню об этом факте?

— День… чего? — насмешливо переспросил я, словно не расслышал. Вот уж никогда бы не подумал, что Соловьёв помнит о такой ерунде.

— Дурачок, — сделала вывод Стася, цокая языком, — мы хотели тебя развеселить. Твоя кислая мина всем осточертела Бекетов, пора вернуться на пьедестал крутости и уверенности, — последние два слова она пропела на весь коридор, даже школота оборачиваться стала.

Райнес где-то рядом заржала на всё село. Стася уловила своими ушками локаторами неприятный звук и у виска покрутила, обернувшись к Крис. Между ними постоянно чувствовалось напряжение, и девушки часто почти набрасывались с кулаками, в желании показать кто лучше, но их всегда останавливал Стас. Я вначале не вкуривал в чём сыр бор, а потом меня посвятили в то, во что я не просил. Кто б мог подумать у этих троих любовный треугольник. Шутка минутка! Меня этим бабам мало я не пойму?

— В задницу Райнес, что с "пьедесталом крутости и уверенности"? — одёрнул я Стасю пока та не увлеклась набиванием морды моей бывшей, и ну и бывшей её нынешнего парня, да Крис пошла по кругу. Шутка про венерические заболевания уже не кажется такой смешной как в тот раз в машине Крамского.

— Перевожу: мы хотим устроить вечеринку, и не где-то, а у тебя на хате, — поведал мне Стас, которого мало волновала Райнес и её постоянные подкаты к нему. Влюбилась она что ли? Странно!

— Нет, — сразу отмёл я предложение, — соседи опять вызовут мусоров, я второго пришествия папули не переживу, а с учётом сложившихся обстоятельств, он меня точно закопает в ближайшем лесочке.

О том, что произошло пару недель назад, я им рассказал. Стыдно признаваться, но мне было так дурно, и я позвал Петьку, Стаса и Настю чтобы поплакаться, поедая мороженное как девчонка. Идея с мороженным естественно принадлежала Стасе, балда даже свои любимые пончики прихватила, оправдавшись моим плачевным положением, а потом беспощадно их слопала. Мы втроём диву давались, как худенькая Стася сожрала семь штук не запивая. В общем, это то воспоминание, которое я бы хотел стереть из памяти навсегда.

— Бекетов ты завис, системник перезагрузи, — помахала перед моими глазами Зарецкая.

— Да пошла ты, — отмахнулся я от неё как от назойливой мухи.

— Начинается, — изрек, недовольный Соловьёв, — давайте вернёмся к теме диалога? Время поджимает, скоро звонок.

— Будто это последняя перемена в нашей жизни, — пробубнил я, изображая голос друга.

Стас лишь укоризненно покачал головой.

— Хорошо красавчик, — обратилась Стася к Стасу, и пощекотала его под подбородком. Меня вынесло ей богу! — Твоя шарашкина контора в бетонной коробке нас не интересует малыш. Стас обмолвился, что у тебя есть прекрасный загородный дом, в котором частенько царит тишина и порядок. Я потом и сама вспомнила где проходил ужин.

— Да? Какой молодец Стасик, — кольнул я его взглядом.

— Он у меня паинька, в отличии от некоторых балбесов, — поиграла бровями Стася. — Жека соглашайся, и пригласи свою учительницу, думаю, в твой день рождения она тебе не откажет. Ты же умеешь запудривать наивным одуванчикам мозги, так подключайся и сорви, наконец, её невинность…

— Довольно, я согласен, только хватит про цветы и невинность, — как ужаленный понёсся я в свой кабинет, и не доходя до него выкрикнул смеющимся друзьям, — Стас я уже говорил тебе, что она сумасшедшая?

Соловьёв довольный проделанной работой своей девушки помахал мне рукой, а я ему показал кулак. Вот гады, сговорились.

Завтра мой день рождения, а сегодня вечером Зарецкая уговорила меня и ещё парочку наших друзей украсить загородный дом отца. Если старик узнает, откусит мне голову, придётся хорошенько почистить здесь после себя, и постараться не оставить улик.

Перед отправкой загород, мы закупились всем, чем только можно. Стася командовала, а мы со Стасом, Петькой и двумя другими парнями послушно выполняли команды. Теперь я полностью понял, что всё-таки принадлежу к породе ручная псинка. Гирлянды, зеркальный шар, конфетти (и нафиг нам разводить настолько много хлама?) и куча всего ненужного оказалось в нашей корзине. Потом девчонка потащила нас в продуктовый отдел, где на полчаса зависла на выборе колбасы. Да какая к чёрту разница, что в себя по пьяни впихивать? Всё равно выйдет утром или сразу, если не повезёт. Когда дело дошло до отдела с алкоголем, я рассчитывал, что как имениннику хотя бы тут мне дадут разгуляться, наивный! Каждый мой выбор, Стася жёстко комментировала, а в конце, когда выбрала всё сама ещё и обвинила. Типа я повинен в её ужасном состоянии после нашей тусовки, где она и Маринка нажрались в хлам. Но потом девчонка нежно посмотрела на своего суженного и разрешила мне выбрать пиво. Не понял, с чем связана такая перемена в её нестабильном настроении, но живо воспользовался моментом.

Дом мы украшали весь вечер, а потом весь день. Ну как, бухали в основном, купленное мною пиво быстро пошло в расход, и злая Настя обещала выбросить все, если мы не остановимся, а Соловьёву ещё и пригрозила, что не светит ему любви в ближайшие дни. На него такое подействовало отрезвляюще, и парень даже пошёл помогать ей с закусками. Каким бы поганым не было моё настроение, на душе у меня было спокойно, и кое-где радостно. Все кто окружал меня в мой день рождения, показались мне родными людьми. Будто никто больше не нужен, они и поддержат, и пожурят, и повеселят. Я понял, что нахожусь в шоколаде, главное чтобы он не застыл, и я в нём не сдох от нехватки воздуха.

Первую половину дня Стася была занята, и не донимала меня, а когда выполнила свой женский долг (раньше положенного, кстати, благодаря Стасу) то уселась рядом, и стала сверлить меня синими глазками.

— Чего тебе ненормальная?

Молчок.

— Иди к своему любимому, я не хочу становиться твоей жертвой, — выпучил я глаза, те казалось, выпадут из орбит.

— Женя, — протянула она и схватила меня под руку, как свою подружку, — Женечка…

Помилуй меня!

— Ну что? — на моём лице отразилась трагедия всего человечества.

— Позвони Дарье Александровной, — прощебетала Зарецкая мимолётом.

— Никогда, — пряча свою неуверенность за усмешкой, отказал ей, — могу позвонить отцу, пришибленной тётке, брату идиоту, даже Сатане могу, но только не ей.

Блаженное личико стройной темноволосой девушки вмиг переменилось. Настя озверела как гиена, и отбросила мою руку, так что я не сразу смог среагировать.

— Зарецкая ты сегодня свои таблеточки принимала?

— Какие? — ехидно поинтересовалась она.