езда на них очень уж сильно отличалась от езды на лошади. Неудобно — это мягко сказано!

В итоге остановились лишь в момент, когда поднялось солнце и стало совсем уж невыносимо печь. Разбили лагерь, поставили две простенькие, дешёвые палатки. Я прямо кровью (чернил купить не догадался, да и времени их искать не было) нанёс поверх ткани несколько рун, которые изменили в них температуру, делая ночёвку не просто возможной, но ещё и приятной.

Никого не стесняясь, полностью разделся, омылся тёплой водой, смывая пот и грязь, а потом направился спать, не забыв перед этим узнать распорядок дежурств, которые организовал Дризз. Джарнесу, что характерно, такую «честь» не доверили, но наёмник лишь пожал плечами, завалившись спать.

Ближе к ночи, когда я, проспав всего четыре часа и ощущая себя максимально вялым, с трудом поднялся с лежанки, оказался огорошен требованием разведки в воздухе.

Почесав подбородок и ругнувшись на чрезмерную подозрительность Хродбера, направился в воздух, выискивая возможную погоню.

— Всё чисто, — сообщил ему спустя полчаса. Полёт взбодрил, а ветер привёл мысли в порядок, так что нашлись силы продолжить путь.

Так и проходили дни. Обыденно, без нападений, без смертей, без песчаных бурь и разных неурядиц. Казалось, сама судьба компенсировала нам предыдущую дорогу.

Мы тихо и мирно добрались до оазиса «Птичий холм», но перед тем, как туда сунуться, разгорелся отчаянный спор.

— Каким образом эти люди избегают лафтетаров? — спросил Дризз, устремляя недобрый взгляд на нашего проводника.

— Я не думаю, что они их избегают, — ответил Ульпис, пристально посмотрев в ответ. — Даже наоборот — сотрудничают.

— И ты ведёшь нас прямо к ним? — зубы наблюдателя щёлкнули, как у бешеной собаки, один вид которой внушает опасение.

— Мы не будем интересны этим людям, — заявил наш проводник. — И вообще, надо было раньше думать, теперь у нас не хватит припасов — закупились ведь ограниченно.

— В таком случае мы можем пустить на мясо тебя, — в словах Хродбера не было и намёка на шутку, однако Джарнес всё равно натянул улыбку. Я заметил, как его глаза дёрнулись в нашу сторону, но наёмник сдержал этот порыв.

— Считаешь, что я работаю на них? — вместо этого, он пошёл в наступление. — Зачем мне это?

— Не имею понятия, — фыркнул Дризз. — А теперь отвечай на вопрос.

Его верблюд, повинуясь поводьям, остановился. Я поступил также. Кроме того, задница болела от неудобного, жёсткого седла. Каждый раз так… лишь на привалах удаётся себя подлечить.

Следом за мной остановился и Ресмон. Верблюд Ульписа прошёл немного вперёд, но потом мужчина развернулся.

— Я хочу пополнить там припасы, потому что мы взяли столько, сколько хватит до «Птичьего холма», а не до самого Монхарба, — терпеливо, словно для маленького ребёнка, повторил он. — То, что деревушка работает с лафтетарами — факт, ибо иначе их бы давно перебили, но что это для нас меняет? Мы не караван, не разведчики и не армия. Им нет смысла захватывать нас.

— Почему бы не получить себе рабов? — Хродбер даже не думал уходить с темы. — Маги могут пригодиться, особенно, если удерживать нож возле их шеи.

— Может ты и прав, — пожал он плечами, вызвав долю моего удивления, — но как их захватят? Отправят еду?

— Ты нам скажи, — прищурился Дризз.

— Ладно! — Джарнес раздражённо взмахнул руками. — Что ты предлагаешь?

— Игнорировать, — сплюнул смотритель. — А потом зарезать верблюда.

— Чьего? — Ульпис подозрительно наклонил голову.

— Одного из парней, — ткнул он в нас рукой. — Один верблюд сдюжит и двоих.

— Я вообще-то планировал их продать, — высказался я, но прерывать спор не стал, ведь понимал резоны Хродбера.

Денег тоже было жалко. Я уже не аристократ, с полным кошельком, теперь мои финансы ограничены, а монеты, как ни прискорбно, понадобиться могут в любой момент. И не всегда будет возможность произвести обмен на какой-либо артефакт.

Разумеется я мог предложить вариант, который уже проходили раньше: резать и лечить. Но это задержка (я не могу лечить на ходу), весь плюс которой — продать верблюда после того, как доберёмся до Монхарба. Менять время на деньги, в данном случае, не хотел никто.

Вздохнув, задумался о возможных рисках при посещении оазиса. Вот, предположим, там реально будут лафтетары и…

Мне вспомнился до одури опасный маг песчаных разбойников, а потом и мечник с антимагическим амулетом, который разрубил Люмию. Хочу ли я рискнуть своей жизнью?

Прислушавшись к себе, я оценил желание мести, ненависть к лафтетарам, жажду жизни, интерес к будущей встрече с армией и, скорее всего, отцом, братом и сестрой, по итогу находя вопрос риска неприемлемым для себя. То есть… всё должно быть в меру. Посещая же этот оазис, мы будто бы пересекаем тёмный, полный бандитов лес. Рисковать, чтобы сэкономить несколько монет на перепродаже верблюда? Пф-ф!

По итогу мы прошли мимо оазиса. Решение, которое аукнулось уже через три дня, когда в сумках закончились последние пайки. Верблюда зарезали. Привычное для всех нас зрелище немного напугало остальную живность, но в целом, проблемой не стало.

Пока остальные рубили скотину, я зачаровал на охлаждение пару мешков, которые потом нагрузили свежим, сочным мясом. Выбирали лишь лучшее, отчего немало съедобного осталось сохнуть в пустыне. Мне, как человеку, не по наслышке знакомому с понятием «голод», было физически больно всё это бросать. Однако, выбора снова не имелось. Мне и так приходилось скакать по чужим верблюдам, словно блохе. Потому что лишь я имел сравнительно небольшой вес в районе шестидесяти… а, нет, это ещё до посещения Третьей магической у меня было шестьдесят, сейчас же…

Это заставило меня задуматься. За прошедшие полгода я вырос — это факт. Но вместе с тем достаточно сильно похудел, особенно в пустыне. И раньше не был среди толстяков, но… стал, скажем так, куда как жёстче и суше. Поэтому теперь я не знаю, какую имел массу. Впрочем, какую бы не имел, оставался самым худосочным среди компании, да к тому же периодически менял форму на ворона, отчего разгружал других верблюдов.

Дважды за это время, на горизонте были замечены всадники, но за нами — четырьмя маленькими точками, никто и не думал гнаться.

— Пустынные разбойники, — в кое-то веки спокойно произнёс Дризз. — Кружат, но не решаются напасть. И это мы ещё в оазис не заезжали.

Ульпис нахмурился и с хорошо