– Даже не надейся, Эм, – беззлобно отрицает Батлер. – Пару-тройку недель в американской прессе и в новостях посмакуют подробности моей шальной юности, а потом случится новая сенсация, и обо мне благополучно забудут. Врать не буду, что обойдется без сложностей. Временный обвал акций «ADcom Global», потерю клиентуры, заказчиков и инвесторов, к сожалению, не предотвратить, но у меня, как у дальновидного управленца, имеется финансовая подушка безопасности. Насколько ее хватит – вопрос сложный, но я его решу. Не стоит сомневаться в моих возможностях, Эм.

– Я уже поняла, что они практически безграничны, – опустив взгляд на экран мобильника, пробормотала я. – Что со Стасом, Батлер? – вскинув голову, я прямо смотрю в невозмутимое мужественное лицо.

– Ты все помнишь? – сложив руки на столе, Адриан изучающе окидывает меня неторопливым взглядом.

– Да, – киваю я, сжимая в пальцах телефон. – Кроме того, как оказалась здесь, – пытаюсь найти брешь в его броне, но ни один мускул не напрягается на выдержанной маске. Я знаю, каким он бывает, когда снимает ее… Сейчас я в безопасности. Пока в безопасности.

– Твой хакер-неудачник в больнице, Эм. Ему заплатили, он будет молчать. Согласно официальной версии на Серова напали с целью ограбления, тот оказал сопротивление и получил пулю. Злоумышленники скрылись, похитив его телефон и имеющуюся наличность. Ты его вчера не видела, он тебя тоже, встречу перенесли на сегодня, но смысл в ней отпал, – сделав глоток кофе, лаконично отвечает Адриан. Мне нужно задать следующий вопрос, который не дает покоя, царапает внутренности, держит в тисках трепыхающееся сердце. Насколько искренен Адриан сейчас? Что меня ждет – щадящая ложь или жестокая правда? Могу ли я ему верить?

– А Джен Уэбстер и Пол Баррет? Их разве не будут искать? – я задерживаю дыхание в ожидании ответа, который звучит слишком обыденно и просто.

– Будут, конечно, – невозмутимо соглашается Адриан. – Но не найдут.

– Как это? – растерянно уточняю я.

– Зачем тебе подробности, Эм? – с легким раздражением спрашивает Батлер. – Легенду создадут профессионалы, а мы с тобой не будем иметь никакого отношения к исчезновению богатой вдовы и ее любовника, с которым она отправилась в путешествие тратить унаследованные миллионы мужа. Мало что могло случиться? Сколько людей ежедневно исчезают без следа?

– Ты считаешь это нормальным? – от его равнодушной рассудительности меня начинает колотить.

– Нет, не считаю, – качает головой Батлер. Не верю, черт бы его побрал. – Ты должна забыть о том, что видела, Эм, – твердым категоричным тоном произносит он. Это не угроза, но что-то близкое. Очень близкое. Его подавляющий жесткий взгляд настойчиво прожигает меня насквозь, пытаясь заглянуть внутрь. – Ты услышала меня?

– Я никому не скажу, – поспешно отвечаю я, облизывая мгновенно пересохшие губы и утыкаясь взглядом в нервно дернувшийся кадык на его горле. Он тоже переживает, хотя умело скрывает свое волнение. – А Сергей Львович? Он…

– Предоставь Демидова мне, Эм, – обрывает меня Батлер. – До конца недели у тебя отпуск, – бескомпромиссно сообщает он. – Тебе нельзя появляться в офисе в таком виде, – добавляет, когда я открываю рот, чтобы оспорить его решение. – Мне нужно сделать пару рабочих звонков, – допив кофе, он резко встает. – Я отлучусь ненадолго, а ты пока почитай и посмотри новости. Уверен, что соскучиться не успеешь, – коснувшись моей щеки, Батлер уходит из кухни. Я слышу, как открывается и захлопывается дверь его кабинета. В повисшей тишине, я забиваю в поисковик его имя, и спустя пару минут начинаю понимать, почему он ушел. Я бы не смогла читать обличающие статьи с кричащими заголовками и смотреть провокационные видео, пока главный герой интернет-скандала сидит напротив. Не знаю, что было страшнее – озвученная версия Джен или то, что я нашла на просторах сети. И то, и другое внушает ужас и показывает мне человека, которого я совсем не знаю.

Адриан

На самом деле нет никаких срочных звонков, хотя мой телефон разрывается от вызовов и сообщений. Я не могу ответить на все, даже если очень сильно захочу. Решением текущих и глобальных проблем займусь позже, в рабочее время, до которого осталось три часа. Достаточно или ничтожно мало, чтобы объясниться с Эм и прийти к общему знаменателю? Понятия не имею. Я оставил ее одну с определённой целью – дать возможность составить собственное мнение, сделать выводы от увиденного и прочитанного и сформулировать «правильные» вопросы, на которые я постараюсь ответить предельно честно.

Мне больше нечего скрывать. Все, чего я боялся долгие годы, уже случилось, но я не чувствую себя разрушенным или побежденным. Скорее, свободным от тяжкого груза. Гнойный нарыв вскрылся, и мне стало легче. Понимаю, насколько дерьмовыми могут быть последствия, но сложности и препятствия не пугают меня, а мотивируют, активируют работу мозга и запускают новый виток поставленных целей, которых я в итоге добьюсь.

Закрывшись в кабинете, я курю в открытое окно, пытаясь понять, что она чувствует и думает сейчас, столкнувшись лицом к лицу с «некрасивой», полной домыслов «правдой» об Адриане Клейтоне. Уверен, что Эмилия шокирована и растеряна. Неуправляемый озлобленный сложный подросток, склонный к агрессии и тягой к совершению преступлений, мало напоминает того, кем я являюсь сейчас.

Но так ли велика разница в действительности? Не думаю. Люди редко меняются, даже если очень сильно хотят. Самодисциплина, саморазвитие – это методы, инструменты, но не гарантия кардинального изменения личности. Зачатки характера и привычек формируются в нас слишком рано, чтобы мы впоследствии самостоятельно могли исправить установки. Сейчас я понимаю, что спровоцировало мое девиантное поведение в ранние годы жизни, но осознание не сделало меня другим человеком, а позволило держать под контролем разрушительные порывы.

Я выжидаю полчаса, прежде чем вернуться на кухню. Появляюсь практически бесшумно, застав Эм стоящей лицом к окну. Ее телефон лежит на краю стола. Тарелки убраны в мойку. В кружках горячий свежий кофе. Даже не оборачиваясь, Эмилия чувствует мой взгляд, ее спина натягивается, как тетива лука перед выстрелом. Вот это реакция, малышка.

– Ты долго, – напряженно произносит Эм, положив ладони на стекло, словно нуждаясь в дополнительной опоре.

– Тебе показалось, – я подхожу вплотную, накрывая ее пальцы своими. Шумный вздох и волна дрожи по застывшему телу. Она окружена мной со всех сторон, но я делаю это ненамеренно. Мои объятия не клетка, как может показаться со стороны. Я хочу чувствовать ее, дышать ею, пока еще есть возможность. Моя щека прижата к темноволосому затылку, подушечки пальцев гладят заледеневшие фаланги. Она не рвется, не отталкивает меня, не кричит и не бьется в истерике. Отчаянно смелая малышка.

– Задавай свой вопросы, Эм, – шепчу я, положив подбородок на ее плечо.

– Не могу, – сдавлено отзывается Лия.

– Почему? – опускаю ладони на ее талию, мягко привлекая к себе.

– Ты слишком близко… Пожалуйста, – просит она, и я понимаю без слов, отстраняюсь в сторону, позволяя ей вернуться за стол под моим пристальным тяжелым взглядом. Я остаюсь стоять на месте, подпирая окно. Убираю руки в карманы домашних брюк, бегло взглянув на наручные часы. Почти семь утра. В девять я должен быть в офисе.