– Просыпайся, дорогая! Солнце уже взошло.

– Солнце?.. – пробормотала она, ловя сползающее вслед за пологом одеяло. – Ивар, ну перестань, что за глупые шутки…

– Я не шучу, – отозвался муж, – вставай. Дело не терпит.

Нэрис, кое-как разлепив веки, села на постели. И, увидев, что советник набрасывает на плечи плащ, встревожилась:

– Что-то случилось?

– Слава богу, нет. Пока что. – Лорд присел на угол кровати и посмотрел на жену. Лицо его было серьезным. – Послушай меня внимательно, котенок. Я сейчас ухожу и Творимира беру с собой. А к тебе у меня будет поручение. До тех пор, пока я не вернусь, будь поближе к Альвхильд. Не выпускай ее из виду ни на минуту. Это жизненно важно.

Сон слетел с Нэрис в один момент.

– Альвхильд? Так, значит, вчера…

– Да. Я в этом почти уверен. Есть, конечно, небольшая вероятность, что вы слышали не ее, а невестку конунга, но в любом случае Жила с Ормом приглядывают за обеими. По мере сил – мой интерес к этим дамам пока что должен остаться в тайне.

– Понимаю. Но зачем там тогда еще и я?

– Ты женщина, Нэрис. И здесь у тебя куда больше возможностей, чем у всей дружины сэконунга скопом. – Ивар поднялся. – Пора. Если бы не Пустоглазый, я взялся бы за госпожу Альвхильд лично, но она еще спит, а меня ждут в торговой слободе через час… Такими приглашениями не разбрасываются. Так что я целиком полагаюсь на тебя, котенок. Справишься?

Леди неуверенно кивнула. И, опомнившись, вскинула голову:

– Погоди! При чем тут Пустоглазый?

– Братец твоей знакомой, Малин, явился с корзинкой, едва рассвело, – затягивая горловину плаща, пояснил советник. – И не только с корзинкой. Кто-то из людей ярла Сигурда поймал мальчишку возле самого подворья и велел передать мне записку с приглашением на встречу. Не скрою, я бы предпочел отложить ее до вечера, но выбора мне не предоставили.

– А это не опасно?

– Все может быть, – пожал плечами муж. – Хотя резать меня на данном этапе никому не с руки… Ну-ну, тихо. Творимира-то я взял.

– Но он же всего один!

– Это как посмотреть, – подмигнул лорд. – Сама же знаешь. Насчет Альвхильд все поняла? Пригляди за ней, не думаю, что это будет так уж трудно. Только очень тебя прошу, Нэрис, – оставь мою работу мне! К жене ярла с расспросами не приставать, об услышанном вчера разговоре не заикаться. Спугнешь – не наверстаем. Ясно?

Жена сморщила недовольную гримаску:

– Да.

В комнату заглянул Творимир. Стыдливо отвел глаза от хозяйки, что сидела в одной рубашке, и вопросительно ухнул. Советник повернул голову:

– Лошади готовы?

– Эх.

– Хорошо. – Лорд Мак-Лайон, уже уходя, обернулся к жене. – Удачи. И на всякий случай держи поближе Тихоню. Он предупрежден.

Нэрис снова кивнула. Проводила исчезающего за перегородкой супруга взглядом, медленно спустила ноги с кровати и подумала: «Не оставлять ни на минуту? Интересно, как? Альвхильд, конечно, не Астрид, и к ней подольститься – дело пяти минут, но торчать рядом как пришитая весь день, не возбудив подозрений? Вряд ли у меня это получится. Я даже не представляю, о чем с ней говорить!» Леди, сокрушенно качая головой, сунула босые ступни в сапожки и подошла к сундуку. Постояла, подумала…

– Ладно, – наконец решила она. – В конце концов, ведь не к ярлу Ингольфу меня приставили? Уж женщина с женщиной хоть одну общую тему да найдет!

Она откинула крышку сундука, вынула склянку с розовой водой и, зевая, принялась умываться.

Как оказалось, беспокоилась леди Мак-Лайон совершенно зря. Пускай у них с супругой Рыжего общих интересов было всего ничего, но и тех хватило с избытком. Альвхильд, отчаянно скучающая в Бергене, ухватилась за перспективу новой дружбы обеими руками: как минимум потому, что другой не предвиделось. Невестка конунга смотрела на хорошенькую гостью сверху вниз, Тира с мужем жили своим домом, пасынки давно выросли и не нуждались в заботе, у ярла голова была занята совершенно другими вещами. Так что Альвхильд приходилось развлекать себя самой, а много ли тех развлечений, да еще в нынешних обстоятельствах?

– Само собой, – извиняющимся тоном щебетала супруга ярла, пока Нэрис, вооружившись щетками и гребнями, вдохновенно колдовала над ее волосами, – у нас такое горе, я не смею требовать… Но вы бы знали, госпожа Мак-Лайон, что такое сидеть с утра до вечера в четырех стенах! Дома иной раз за день и не присядешь, а тут? Я ходила к Астрид, но она…

Нэрис согласно промычала что-то неразборчивое – в губах у нее было зажато с полдюжины шпилек. К болтовне Альвхильд леди не особо прислушивалась, время течет, и ладно, зато возиться с роскошной копной золотых волос оказалось истинным удовольствием. Тяжелые, на ощупь как прохладный шелк, а уж цвет! «Словно мед расплавленный, – думала она, пропуская меж пальцев очередную прядь, – на солнце, наверное, так и сияют. Угу… Вот сюда еще шпильку, здесь приподнять… Видела бы это леди Чисхолм! От зависти на собственной косе повесилась бы!» Нэрис с трудом сдержала злорадную улыбку – при всей своей распущенности леди Абигейл по праву считалась одной из самых красивых женщин королевского двора, но до супруги ярла Ингольфа ей было ох как далеко!

– …иногда Астрид просто не понимаю. Мы ведь теперь, в сущности, не чужие люди, правильно? Что плохого в том, чтобы перекинуться словечком-другим? Она не то чтобы важничает, однако… Ай! Какая острая шпилька!

– Простите. Уже почти все. – Нэрис подкрутила пальцем последний золотистый локон и, придирчиво осмотрев дело рук своих, протянула Альвхильд зеркало. – Вот. Жаль, что на севере замужним женщинам волосы под чепцами прятать приходится. С вашими столько всего придумать можно. Нравится?

– О! – Альвхильд, с явным удовольствием глядя на свое отражение, поворачивала голову то в одну, то в другую сторону. Высокая прическа очень шла ей. – О!.. Как такое может не нравиться? Даже расплетать жалко! А почему вы себе такую не сделаете?

– Себе самой трудновато, – сказала Нэрис, присаживаясь к столу. – Я не взяла горничную. Да и, по совести, каждый день такую башню на голове носить замучаешься. Еще шпильки эти – на иную прическу их до полусотни надо, шутка ли?

– Не знаю, – протянула северянка, любуясь на себя в зеркальце, – я бы носила… Конечно, у нас так нельзя, и муж, наверное, не одобрил бы…

– Ну, – леди Мак-Лайон, пожав плечами, заговорщицки подмигнула ей, – ярла Ингольфа тут нет, ведь так же? А я никому не скажу!

Альвхильд звонко рассмеялась – на фарфоровых щеках заиграли ямочки. «Вот уж чьи родители как в воду глядели, имя дочери выбирая[28], – подумала Нэрис, любуясь гостьей. – Просто очаровательна!» Леди Мак-Лайон улыбнулась Альвхильд. В отличие от разборчивого советника, его супругу пустое щебетание северянки не раздражало. С нелюдимой молчуньей себе на уме, вроде Астрид, было бы куда трудней. А тут знай себе слушай, кивай да восхищайся – можно сказать, и напрягаться не надо! Тем более что восхищалась Нэрис совершенно искренне.