имя Орсон, по признанию самого режиссёра происходит от названия рода Орсини, так что у маэстро имелась давняя связь с Италией.

Местный кинематограф долгое время не обращал внимания на тусканскую базилику, однако потом буквально набросился на неё. Пьер Паоло Пазолини снимал здесь фильм «Птицы большие и малые», ставший верстовым столбом в его творческой судьбе. Нужно сказать, что для этой картины тут было сделано множество эпизодов, не объединённых местом действия. Съёмки просто проходили с разных сторон церкви.

Марио Моничелли в том же году работал здесь над лентой «Армия Бранкалеоне» (1966). Франко Дзеффирелли запечатлел базилику в своём самом известном фильме «Ромео и Джульетта» (1968). Лилиана Кавани, ученица Висконти и соратница Бертолуччи, снимала тут картину «Франциск» (1989), в которой Микки Рурк исполняет роль Франциска Ассизского. Эта лента основана на биографии святого, написанной Германом Гессе. Особо следует отметить, что Кавани впервые экранизировала упомянутое произведение ещё в 1966 году (том самом, когда в Тускании работали Пазолини и Маничелли), так что фильм 1989-го — своего рода авто-ремейк. Быть может, некий магнетизм, связанный с личностью любимого праведника, манил сюда и Тарковского. Американец Ричард Доннер снимал здесь картину «Леди-ястреб» (1985) по средневековой легенде об Изабелле Анжуйской и Этьене Наваррском. И это вовсе не полный список.

Храм на холме, переживший смены эпох, являет собой ординар эпического масштаба. Его воздействие испытал на себе и автор этих строк. Прогуливаясь по пустынному центральному залу и крипте, буквально физически ощущаешь святость и значение этого места. Возникает нелепое чувство: факт того, что тебе посчастливилось оказаться тут, кажется удивительной, даже незаслуженной удачей, редким шансом. Здесь необходимо что-то совершить, что-то сделать! Но что? Может ли какое-то действие отдельного субъекта соответствовать этим стенам, жизнь которых нетрудно счесть вечностью по сравнению с отмеренным человеку сроком? Возможно, работавшие в базилике режиссёры испытывали нечто подобное.

Но вернёмся в 9 августа 1979 года. В тот день Тарковский побывал не только в Монтерки, но также посетил Сиену, впечатлившую его до глубины души: «Это лучший город из тех, что я видел. Площадь удивительная, как раковина, по которой в плохую погоду стекает дождь, окружена зданиями несказанной красоты». Сиена мало кого может оставить равнодушным. А если учесть ту роль, которую она сыграла в истории и культуре страны, то становится ясно, что, путешествуя по Италии, пропустить её невозможно.

История города берёт своё начало ещё в IX веке до н. э., когда окрестные земли населяли этруски. В связи с этим существует множество легенд по поводу происхождения его названия: то ли оно отсылает к римской фамилии Сениема, то ли к этрусскому родовому имени Сайна, а, может, восходит к латинскому слову «senex» — «старый», а то и к названию галльского племени сенонов, которое одно время вело успешную кампанию против Этрурии. Тем не менее печать художественного совершенства несёт версия о том, будто город получил имя в честь Сения, одного из сыновей Рема, племянника Ромула и внука бога Марса. Как известно, Ромул убил Рема, и тогда дети последнего — близнецы Сений и Аский — как только стемнело, бежали с Капитолийского холма. Чтобы спастись, они скакали сутками, без перерыва: ночью — на чёрной лошади, днём — на белой. Потому флаг и герб Сиены состоят из двух полос этих цветов. Полосат и кафедральный собор, а также другие знаковые сооружения.

Добравшись до Тосканы, братья спрятались на том самом холме, где сейчас раскинулся город. Как это ни парадоксально, они прихватили с собой статую капитолийской волчицы, кормящей их отца и дядю, которая должна была напоминать о прошлом. То, что она стала символом и их нового города, лишний раз подчёркивает генетические узы, связывающие Рим и Сиену. Однако близнецы надеялись на лучшее а, возможно, ещё и не оставляли намерения отомстить, потому сиенская волчица, в отличие от капитолийской, смотрит не в сторону, а вперёд, причём с охотничьим прищуром. Её лапы напряжены то ли для обороны, то ли для нападения.

Бытуют и другие легенды о происхождении города и его названия. Согласно одной из них, никакого брата у Сения не было, бежать ему не пришлось. Напротив, дядя сам отправил племянника восвояси, причём с охраной, которой приказал заботиться о сироте. В конце концов, в смерти Рема более всех был виноват сам Рем.

По ещё одной версии город назван в честь прекрасной дочери египетского торговца по имени Сена. Она вышла замуж за римлянина. Муж привёз её в свою страну, и как-то, проезжая по Тоскане, девушка, в восхищении от местных красот, попросила супруга основать город, в котором они будут счастливы. Эта легенда несёт явный арабский оттенок.

Переходя от мифологии к истории, заметим, что населённый пункт под названием Сена-Юлия заложил здесь сам Октавиан Август. Впрочем, отделить легенды Сиены от её летописи не получится, поскольку именно они определяли жизнь города. Находясь под управлением Рима, он вовсе не процветал, будто чувствуя страшную роль, которую Ромул сыграл в судьбе Сения. На самом же деле была и более простая причина: расположенная в глубине полуострова Сиена оказалась удалённой от основных дорог и водных артерий, а потому совсем не участвовала в торговле. Закрывшись от внешнего мира, будто моллюск раковиной, город жил своей замкнутой, небогатой и неблагополучной жизнью. Вплоть до IV века за его стенами даже не знали христианства.

Сравнение с моллюском выбрано не случайно. Спустя десять веков здесь появилась центральная площадь-ракушка Пьяцца-дель-Кампо (см. фото 77, @ 43.318627, 11.331670), зачастую производящая на туристов почти медитативное впечатление. Сколь закономерен и оправдан выбор такой формы, если посмотреть на него в исторической перспективе!

Как ни странно, но счастливейшим событием в судьбе города стал его захват лангобардами, которые принесли с собой христианство, а также переложили две ключевые дороги — Аврелиеву и Кассиеву — так, чтобы они проходили через Сиену. Дела сразу пошли на лад: сюда начало стекаться золото, и возникла прослойка зажиточных купцов.

В полноценную аристократию это сообщество превратилось в конце VIII века, когда лангобарды сдали город войскам Карла Великого. С тех пор ходят легенды, будто самые знатные местные семьи, управлявшие одно время всей Италией, берут своё начало непосредственно от Карла. Тогда действительно в Сиене осело немало франков, женившихся на зажиточных горожанках, как правило — дочерях купцов.

Росла власть местных феодалов, наиболее значимым из которых, как ни удивительно, стала женщина — самая могущественная дама своего времени, великая графиня Матильда Тосканская. Ей даже довелось занимать пост вице-королевы Италии. В руках Матильды сосредоточились почти все земли севера страны,