— Хочу расширить город. Люблю простор, а в старом городе тесно. Мне тесно.

— Это корабли морского народа? Там, возле берега?

— Да, привезли мне долги.

— А что там на берегу?

— Мельница, вроде...

— Вы набираете армию, ваша светлость, зачем?

— Помилуйте, маркиз, убили моего отца и моего брата, бароны пытались захватить мой замок, разбойники жгли мои деревни, лаги толпами приходят... я что должен цветочки высаживать? Армия мне не нужна, но охрана герцогства будет железной. Да к тому же, не далее, как прошлым летом, герцог Ларода предупредил нас о возможной войне с ... югом. Нет? Там все уже спокойно?

— Там спокойно, — в разговор вступил старший из троицы неизвестных рыцарей. В темной броне, суровый мужик, совсем не старый, но с очень грозным видом, с лицом в продольных морщинах. Второй был в коричневых цветах, тоже не старый, но более полный, даже рыхлый. Третий был самый молодой, но старше меня, с фанатичным лицом, по которому бегали какие-то гримасы, можно было подумать, что он едва сдерживается. Чтобы не вклиниться в беседу. У него была рыжая кольчуга. Вообще, у всех троих было очень хорошее вооружение и «железо», разное, но хорошее. Сверху были накинуты плащи, когда один из них обернулся, чтобы посмотреть на город, то я заметил на плаще знак Непостижимого, вернее какая-то вариация его. Вместо обычного треугольника в круге, был другой рисунок. Круг был оформлен в виде щита, а в треугольнике прорисованы два скрещенных меча. Вот и «Святой орден» пожаловал.

Я сознательно не обращал на троицу никакого внимания, так, подмечал краем глаза. Вот и сейчас никак не отреагировал на слова рыцаря.

— Так что там с войной, маркиз?

— Я же сказал, там все спокойно, — повторил «темный».

— Маркиз, вы вечно набираете себе какую-то невоспитанную компанию. Рыцари, которые не представляются, герцогу, не добавляют полагающееся приветствие...

— Мы не ваши поданные.

— Это хорошо, — я повернулся к троице, — иначе бы я вас повесил.

Рыцари напряглись, рыжий же вообще положил руку на меч.

— Вы не мои поданные, но вы приехали ко мне, к хозяину этих земель. Даже простые правила вежливости требуют соблюсти приличия и представиться, я уж не говорю...

— Мы слуги Святого ордена, этого достаточно.

— Я уж не говорю о том, что перебивать говорящего тоже не вежливо. Это во-первых. Во-вторых, я -то не состою в вашем ордене, поэтому ...

— Мы приехали за своими людьми и по делам ордена.

— Какими людьми, мой незнакомый друг? — я быстро взглянул на Луца, тот отреагировал правильно, десятка гвардейцев, стоящая за спинами гостей, поменяла позы и подобралась. Слева от меня стоял верный Липп, который тоже сделал полшага вперед, а справа возвышался Оди, на снаряжение которого шло все трофейное «железо» огромного размера, и сейчас он выглядел этаким «броненосцем», зачем-то вылезшим на берег. За эту сторону я не переживал.

— За теми людьми, нашими братьями, которые сидят у вас в подвале.

— А, за теми разбойниками, которые тут похулиганили. Без проблем. Вы привезли деньги? Пятьдесят золотых.

— Какие деньги? Это...

— Деньги за сожженные башни, конечно. Две воротные, две мостовые. За сами ворота деньги, так и быть брать не буду, они мне и самому не нравились. Десяток золотом за башню, итого сорок, ну и десяток «за беспокойство», так сказать за моральный ущерб.

— Слуг ордена можно судить только самим орденом. А по поводу денег... это герцогство не внесло плату за прошедший год.

— Бред какой-то... вы кто такие вообще?

— Мы слуги Непостижимого.

— Ха! Определитесь, вы слуги ордена или вы слуги Непостижимого? Нельзя служить двум господам.

— Орден и есть ..., - «темный» подвис.

— Что? Что орден?

— Святой орден представитель Непостижимого на земле, — пришел на помощь старшему толстячок.

— А кто вам такое сказал? В каком послании Непостижимого есть упоминание о святом ордене?

— «Соберитесь вместе, дети мои» сказано...

— А чего вы обрезали слова? — я поднаторел в «писаниях», специально проштудировал, чтобы достойно спорить с отцом Фором. — Ибо сказано: «соберитесь вместе, дети мои, соберитесь вместе и молитесь...». Где там про орден?

— Орден доказал свою преданность...

— Чем это? Сожжением моих башен?

— Мы можем поговорить об этом позже, — не сдавался толстяк, — а сейчас мы хотим поговорить о платежах.

— О, партвзносы... каких платежах?

— Там, где есть орден, он собирает платежи в пользу Непостижимого.

— Ого! — я контролировал всех троих, особенно меня беспокоил «рыжий». На его лицо была написана неподдельная ярость, а рука постоянно хваталась за эфес меча. — Опять-таки, где написано, что Непостижимый вам это поручил. Он, вообще, о деньгах как-то мало говорил, как я помню, и больше в отрицательном ключе.

— Орден молится за ва... всех.

— Для этого нужны деньги? Разве? Потом, почему вы решили, что только Святой орден может представлять Непостижимого? Напомните ваш девиз...

— «Именем и словом его...»