Егорка ловко правил экипажем сыскного управления, что уносил их все дальше от императорского дворца.

– В голове не укладывается, – сетовала Норма, – просто взял и исчез!

– Пф, и кого они пытались обмануть. – Лес сложил руки на груди, покачивая закинутой на ногу ногой. – С первого же взгляда было понятно, что это не Илай.

– Я все слышу, – напомнил Егорка. – Между прочим, я старался!

– Да старался, старался, – махнула на него Норма. – Интересно, куда он умчался?

Лес беззаботно хохотнул:

– Наверняка следом за одной особой… – и поиграл бровями. – Ну, вы понимаете, о ком я.

Диана отчего-то в обсуждении не участвовала, сидела, устало привалившись головой к дверце экипажа.

– Не верится мне в это, – буркнула Норма. – Почему тогда мы совсем ничего не знаем? Это же было общим делом. И потом, он не оставил ни намека, ни с кем не связался. А вдруг с ним что-то случилось, а вдруг его…

– Норма…

Но она не слышала. Тревога свивалась змеиными кольцами, стискивала сердце, поднималась к горлу.

– Вдруг уже к утру мы…

– Норма! – закричал Лес, хватая ее за плечи. – Твои глаза!

В голове вспыхнул свет. Он обжигал, слепил синевой, раскалывал голову, точно гипсовый слепок.

Кони перестали слушаться поводьев, экипаж заметался по укатанной дороге.

– Какого демона вы творите, бесы церковные?! – заорал Егорка.

Экипаж штормило, Норму трясло крупной дрожью. Из глаз брызнули слезы.

Тут Лес закричал диким голосом, и кони понесли. Его колотило так, будто ему щипцами поочередно ломали все кости, вытягивали все жилы, а его глаза горели кровавым пожаром, освещая темную коробушку на колесах, которая содрогалась не хуже шахтерской клети над бездной штольни.

Следующим вспыхнул зеленый огонь. Экипаж, натужно скрипнув, точно тонущий корабль, повалился, заставив геммов перекувыркнуться внутри и рухнуть на боковую стенку, ставшую дном. Кони истошно ржали и барахтались, пытаясь выпутаться из оглобель и силков упряжи.

– Диана… – простонала Норма, с трудом разлепляя веки.

Младшая возвышалась над ней, натянутая, будто струна скрипки, за миг до того, чтобы лопнуть. Дико сверкнув сквозь окуляры зелеными, какими-то страшными очами, Диана рыкнула, распахнула дверцу над собой и одним прыжком оказалась снаружи.

– Диана, стой! – Норма неловко поднялась и высунула голову. – Помоги нам!

Но та даже не обернулась, коротким клинком рассекая кожаные ремни, что удерживали истерично ржущую лошадь на земле. Рядом ругался сквозь зубы побледневший Егорка и прижимал к груди руку – ткань рукава стремительно темнела, набухая влагой.

– ДИАНА!

Сестра не слышала. Она вскочила верхом на неоседланную лошадь и пустила ее вскачь по гомонящим улицам Вотры. Вскоре ее след укрыла своей шалью вьюга.

Норма вздрогнула, услышав снизу странный звук. Опустившись обратно, она нашла там Леса.

Брат плакал навзрыд.

Норма бросилась обнимать его, пышущего жаром, точно в лихорадке. Лес никак не мог остановиться, его колотило, зуб на зуб не попадал.

– Я видел, я его видел… – выдавил он наконец. – Мирочерпий…

Чудовищный лик в темном зеркале. Липкая кровь на маленьких руках. Чужое имя, ставшее своим.

Норма стиснула ладонь брата:

– Знаю. И он тоже видел нас.

Протокол заседания Общества Незримого бастиона

День 300 761-й. Ergo sum, Эолус, кастелян Незримого бастиона, открываю нерегулярное ежеквартальное собрание за номером 783.

Присутствуют:

Вивиана, из племени крылатых, первый оратор Общества;

Пиррхус, из племени хтоников, второй оратор Общества;

Эолус, из племени крылатых, летописец Общества;

Хелир, из племени крылатых;

Глосий, из племени химер, третий оратор Общества;

Маниа, из племени химер;

Зотикус, из племени козлоногих, четвертый оратор Общества;

Криспинус, из племени козлоногих;

Пруденца, из племени козлоногих.

Перечень вопросов к обязательному обсуждению:

Первое – меры борьбы с нагай-птицами, что загадили всю крышу бастиона и бесов, ее охраняющих, пожрали (постановлено Эолусом).

Второе – как истребить людей, что оккупировали подступы к хазматическому порталу (постановлено Пиррхусом).

Третье – стоит ли вмешиваться в политику государей человеческих: за и против (доклад Зотикуса).

Четвертое – методы подчинения людей-мистериков (делимся опытом).

Пятое – стратегии финансового взаимодействия с людьми (доклад Пруденцы, если останется время).

Вивиана открывает собрание. Первый оратор выглядит, как и всегда, собранной, в парадной военной мантии с прорезями для широких крыльев. Ее рога венчают заостренные стальные наконечники. Вивиана начинает перекличку, называя собравшихся по именам, чтобы удостовериться, что никто не отправил вместо себя фантома.

Пиррхус стал крупнее прежнего. Его туловище, напоминающее смерч из обломков скальных пород, открывает взорам членов Общества потоки лавы внутри. В знак приветствия глухо и раздраженно рычит.

Вивиана: Фокас? Где Фокас?

Эолус: Не явился. Как и всегда.

Вивиана: Странно, я же вижу, что на этот раз он прочел мое послание.

Далее отзывается Хелир. Тон неуместно игривый, перепонки крыльев он увешал цепями и кольцами, напялил костюм из блестящей кожи местных животных. Грудь открыта, волос длинный, рога в этот раз закручены спиралями.

Глосий, ныне оленеподобный кентавр, переливается оттенками далекого космоса.

Маниа совершенно не похожа на себя времен прошлого собрания, теперь она нагромождение грибов предположительно женского пола.

Зотикус явился в человеческой одежде. Настрой сдержанно-благодушный.

Криспинус еще больше отрастил бороду, видимо, для устрашения людей. Укутанный в черную мантию, сгорбленный, этот козлоногий вновь недовольно брюзжит.

Пруденца прибыла в человеческой одежде, украшенной перьями местных животных.

Глосий: Надеюсь, в этот раз собрание пройдет более продуктивно, чем предыдущие?

Вивиана: На этот раз у нас есть список вопросов.

Пиррхус: В бездну список! Все эти так называемые вопросы так же ничтожны и глупы, как вы, если до сих пор ими занимаетесь.

Маниа: А чем же нам, по-твоему, заниматься? К слову, как там поживает твое человеческое дитя?

Пиррхус разворачивает к ней пасть и утробно рычит.

Вивиана: Так, пункт первый: нагай-птицы. Кому это было поручено?

Хелир: Ну, допустим, мне.

Вивиана: И?

Хелир (пожимая плечами): И ничего. Мне самому на них охотиться предлагаешь? У меня есть занятия поинтереснее.

Пруденца (насмешливо): Например, сношать каждого двуногого?

Хелир: Ну разумеется. Я до сих пор задаюсь вопросом, почему ты сама этим не занимаешься. Вокруг тебя кружит столько вожделеющих поклонников.

Пруденца (надув щеки): Они на меня работают! И вообще, поцелуй мой мохнатый зад!

Хелир (с энтузиазмом): Что, прямо сейчас?

Криспинус Пруденце: Что толку от твоих работничков, если вы не делаете ровным счетом ничего? Хоть кто-нибудь из присутствующих помнит, к чему мы стремились? Или ваши планы уже безвозвратно поменялись? Не так ли, Зотикус? Посмотри на себя, ты совершенно очеловечился. Или нам теперь называть тебя графом Бернотасом, слугой человеческой государыни?

Зотикус: Я служу не государыне, но интересам земли, что нас приютила.