Семен сидел на ступеньке трапа. Мелкий дождь моросил не переставая, и десантник уже весь вымок, но, похоже, это ему не очень мешало. Позади него, внутри челнока, штурман о чем-то спорил с Филом. Майор не вдавался в суть, пропуская их слова мимо ушей, хотя они иногда по очереди призывали его в свидетели, но он даже ни разу не обернулся.

Из лавки появилась Лима, подошла к нему и встала рядом.

Она посмотрела на Сэма и, удивляясь сама себе, заметила, что у него вокруг глаз морщины, обратила внимание на шрам на щеке. Он только недавно у него появился, кожа еще розовая, если поработали медики, то, значит, несколько дней назад, максимум неделю.

Она, конечно, видела все это и раньше, только как-то пропускала мимо. А сейчас…

— Как там Ас? — спросил Семен.

— Лучше. Сейчас опять заснул, только уже сам, а не от лекарств. Сая с Нати не отходят от него. Девчонки, кажется, успели подружиться.

— Это хорошо.

— Да, — с легкой грустью сказала Лима и улыбнулась.

Вода сбегала по ее волосам и капала за шиворот, заставляя зябко ежиться, но девушка, как и Сэм, не обращала на это внимания. Это была такая мелочь.

— А что у тебя нового? — спросила она. — Узнали, за чем охотились чужаки?

— Наши аналитики предполагают, что их целью были части той самой живой планеты, о которой ты рассказывала. Хозяева «заразили» ими Ландорию, а пришельцы выжигали все места, где обнаруживали проросшие под поверхностью споры. Остальные планеты, где появилась эта мразь, наверное, тоже заражены.

— Живая планета стала размножаться, а Создатели решили исправить свою ошибку, — Лима состроила презрительную мину.

— Похоже на то, — кивнул Сэм. — Чужаки вовсе не слуги Хозяев, а слуги Создателей. В данной ситуации они фактически наши союзники, а все стычки возникали либо когда мы начинали первые, и они просто отвечали, либо когда мы были помехами на их пути, и нас просто убирали с дороги.

— Жаль только, что чужаки не сообщили об этом раньше.

— Угу, — согласился Сэм. — Кстати, пришло сообщение, что рассчитали координаты по твоему рисунку.

— Правда?!

— Да. И скорее всего, уже сформировали разведывательную экспедицию на поиски планеты Хозяев.

— Ты полетишь?

— Нет, у меня другие задачи.

— Какие? Куда-то отправляешься?

— Командование еще не решило — освобождать сначала Землю или Соломон. А может, какую другую планету. Мне, если честно, все равно.

— Ты чего раскис? — улыбнулась Лима.

— Я устал.

— Перестань! Жить ведь так интересно!

— Считаешь?

— Конечно! Скажи, а у тебя в подразделении найдется место для еще одного киборга?

— Ты о Жан-Жаке? Так они уже зачислены. Смешные ребята, — майор немного оживился.

— Нет, — сказала Лима. — Я говорю не о Жан-Жаке.

— А о ком еще? — непонимающе нахмурился Сэм.

Девушка опустила глаза и тихо произнесла:

— О себе.

— О себе?! — изумленно и недоверчиво воскликнул Семен.

Лима вскинула голову и с вызовом посмотрела ему в глаза:

— Да, о себе!

— Не может быть, — Сэм улыбнулся. — Подкалываешь, да?

— Я — киборг, — с самым серьезным видом сказала она. Девушка непроизвольно стиснула зубы, в очередной раз вспомнив показания ахраватовского сканера. — Наверное, самый совершенный киборг в мире. Каждая моя мышца пронизана тончайшими стальными нитями, сердце заключено в кокон из металлизированных волокон, мои кости укреплены изнутри. Такой ювелирной работы я никогда не встречала. Ни Акира, ни даже Павлов не смогли бы так сделать. Людям такое пока недоступно.

Майор с минуту смотрел на нее, не в силах поверить, что она говорит серьезно, но потом понял, что это на самом деле так.

— Так что? — Охотница, не отрываясь, глядела Семену в глаза. — Берешь меня к себе? Найдешь местечко?

Он сглотнул подступивший к горлу комок.

— Для тебя, конечно, найду, — сказал он. — Но, Лима…

Она прижала палец к его губам:

— Если захочешь, то я потом тебе все расскажу.

Лима порывисто поцеловала его, потом обвила шею руками и спрятала лицо, прижавшись щекой к его плечу. Секунду Сэм прибывал в нерешительности — слишком неожиданным было сказанное ею, но затем тоже обнял девушку, провел ладонью по ее, мокрым волосам и негромко проговорил:

— Конечно, захочу, милая. Расскажешь, когда сама посчитаешь нужным. И больше я никуда тебя не отпущу.

КОНЕЦ