– Так я его никогда без них не видела.

– Взгляните. – Крук протянул ей фотографию мужчины, найденного мертвым в ризнице церкви Святой Этельбурги.

Мисс Лэмберт с минуту молча разглядывала фотографию, потом покачала головой:

– Затрудняюсь сказать.

Крук извлек из кармана еще одну фотографию – ту, к которой он, для удобства Ферриса, пририсовал усы, и начал карандашом рисовать бороду.

– А если так, похоже?

Мисс Лэмберт снова напрягла зрение.

– Он самый. Чудно, я только сейчас заметила, как он похож на пылесос. Наверное, поэтому и отрастил столько волос на лице. Чтобы люди не замечали и шуточек не отпускали.

– Вы бы очень помогли мне, если бы вспомнили, когда видели его в последний раз, – продолжал давить Крук.

Но это было выше ее сил. Какое-то время она глубокомысленно высчитывала что-то про себя, но безрезультатно, пришлось признать, что она просто не помнит.

Крук поблагодарил ее и спустился на первый этаж – пообщаться с привратником. Он представился сотрудником Ярда и попросил проводить его в одно из учреждений, расположенных на верхнем этаже. Сказал, у него есть основания полагать, что там что-то не так. Привратник, невзрачный пожилой мужчина, посмотрел на него с подозрением. Хорошо джентльмену говорить, но он не может позволить себе потерять эту работу. Нет, сэр, не может.

– А вы ее и не потеряете, надо только мозгами пошевелить, – сухо заверил его Крук. – Когда вы в последний раз видели мистера Фэра?

– Мистера Фэра? Так он же за границей.

– Откуда вы знаете?

– Он сам мне сказал в день перед отъездом.

– И что это был за день?

Привратник заколебался.

– Да как сказать, некоторое время назад.

– А поточнее?

Привратник поскреб голову с редеющими волосами. Он всячески старался сохранить иллюзию молодости и красился, но краской пользовался дешевой, отчего на голове тут и там оставались грязно-серые пятна, что, однако, компенсировалось другими участками, пронзительно-рыжими, – там, где краска действовала.

– Он дал мне пять шиллингов, – выдавил из себя, наконец, привратник, – и мы с моей благоверной пошли в кино. Всю пятерку потратили, а фильм был про девицу, которой следовало бы хорошенько надавать по заднице еще до начала картины. Будь она моей дочерью… – Привратник задумался.

– Не вспомните, когда это было, какого числа? – терпеливо спросил Крук.

Произведя в уме некоторые подсчеты, привратник остановился на двадцать втором.

– Двадцать второго прошлого месяца?

– Точно.

Ну что ж, все сходится, заключил Крук. Феррис явился в полицию двадцатого, его заявление было обнародовано на следующий день. Фентон (или Фэр) исчез двадцать второго, а днем или двумя позже в Дэйнтоне появилась сестра Жозефина. Да, все складывается, костюм как влитой сидит, повторил он про себя.

– Кто к нему приходил в последнее время? – Крук продолжал допрашивать пожилого привратника.

– Да мало кто. Он в основном по телефону ставки принимал. Вот тот и звонит, не умолкая, мисс Лэмберт уж жаловалась мне. Но тем, кто появлялся, я говорил, что его нет, и они уходили.

– И часто он таким вот образом исчезает?

– В первый раз, по-моему. Я всегда шутил, что ему бы дешевле вышло просто поставить кровать и ночевать здесь. Работа, работа, сплошная работа. «Не знаете, есть места, где скачки проводят в темноте?» – спросил я его однажды, и ему это не понравилось. – Старик сердито потряс головой. – Да, если обозлится, милягой его не назовешь.

– И часто вы видели, как он злится?

– Он все время повторял, что этот его Харви – неприятный тип. Мне всегда казалось, что он его держит из жалости, вроде как больного. Потому что любой нормальный человек поискал бы себе другую работу.

– И он тоже пропал?

– Просто не появился в один прекрасный день. Насколько я помню, это был понедельник.

– Понедельник перед отъездом мистера Фэра?

– Похоже. – Старик задумался. – Впрочем, нет, предыдущий, неделей раньше. Помню, я листал газету, думал, а вдруг он окажется среди тех, кого в реке находят. Родичей у него нет, это я знаю, мы, случалось, толковали с ним о том о сем.

– И о чем же, например, – кроме родичей?

Привратник снова замкнулся.

– Да так, ничего особенного. Как-то я спросил, нравится ли ему работа, а он ответил: «Кому-то везет, кому-то нет, кто-то ошибается и за ошибки платят другие, а кому-то приходится платить самому». Я понял так, что ему, может, пришлось отсидеть срок или что-нибудь в этом роде, и мистеру Фэру это было известно.

– И с тех пор вы Харви не видели?

– Нет.

– Где он живет, знаете?

– У него есть комната в доме на дороге, ведущей к Майда-Вейл. Это недалеко отсюда, он говорил, можно не тратиться на автобус. Как-то раз, помню, пригласил меня в гости. Когда-то, видно, классный особняк был, богатые люди жили, а сейчас просто многоквартирный дом.

– Адрес?

– Роперс-роу, двести семь, в стороне от шоссе. Я тут подумал было, может, стоит заглянуть, узнать, в чем дело, но жена сказала: «Фредди, если случилась неприятность и ты ничем не можешь помочь, то и вмешиваться не надо».

– И вы ее послушались?

– Ну да, если ничего не можешь сделать, держись подальше – вот мой девиз, – сказал привратник.

– Это не только ваш, это многих девиз, – заверил его Крук. – Да, между прочим, что там насчет писем? Я имею в виду корреспонденцию мистера Фэра.

– Он велел мне пересылать ее по домашнему адресу, там знают, как ею распорядиться.

– А он где живет?

– Знаете, есть такие квартиры, с обслуживанием, как в гостинице, где все к вашим услугам, и вы, я бы сказал, к услугам всех. На первом этаже – сплошные магазины и ребята в форменной одежде, такие услужливые, что душ не примешь без того, чтобы кто-нибудь из них не стоял рядом и мыла не подавал.

– Тут такое дело, – сказал Крук, записывая интересующий его адрес, – у нас, как я сказал, есть основания полагать, что дела идут не совсем так, как бы им следовало, и мне надо осмотреть помещение этого агентства.

– Вы там ничего не найдете. К тому же откуда мне знать, что…

– Просто поверьте мне на слово, – оборвал его Крук. – А заодно возьмите вот это. – И он подтолкнул в сторону привратника нечто настолько убедительное, что тот сразу понял: все эти кухонные разговоры о честности полицейских иногда находят себе оправдание. Не то чтобы он винил их в чем-то: им платят за то, чтобы они производили аресты, а для этого информацию приходится добывать не только у парадного, но и у черного входа. Да и, как ни крути, почти всегда что-то идет не так, а в случае крупных чаевых гораздо меньше не так, чем без всякого прицепа. Так что он сунул свою добычу в карман, вошел вместе с визитерами в скрипучий лифт и открыл ключом, подходящим ко всем помещениям, дверь в агентство «Мэй-Фэр». Одна из двух комнат представляла собой приемную, которую на самом деле вообще нельзя было назвать комнатой: ничем не примечательная обстановка, колченогий стол, один стул, убогий книжный шкаф и картотека с выдвижными ящичками, скрытая за длинной темно-красной занавеской из саржи рядом с дверью, ведущей в кабинет. От приемной его отделяла покрывшаяся пылью стеклянная перегородка, в которой кто-то проделал небольшую, с неровными краями дыру, аккуратно заклеенную клочком коричневой бумаги.