и велел делать все, что он скажет, иначе он его убьет. Дамер за наручник на левом запястье провел Эдвардса в спальню. Эдвардсу ударил в нос сильный запах химикатов и разложения, шедший из большой синей пластиковой бочки в углу.

Эдвардс решил изображать покорность и не провоцировать Дамера. Дамер присел рядом с Эдвардсом на край кровати и с помощью пульта включил телевизор и видеомагнитофон. Кассета с фильмом уже была внутри. Дамер сказал Эдвардсу, что хочет вместе с ним посмотреть свое любимое кино. Оно настолько ему нравилось, что он потратил на покупку кассеты целых сто долларов.

Это был «Изгоняющий дьявола 3»[290]. Тот же фильм, который так запал в душу Дэнни Роллингу.

Пока Эдвардс с Дамером следили, как Близнец совершал в фильме серийные убийства, Дамер как будто все время что-то нашептывал себе под нос. Он периодически впадал в подобие транса, особенно во время сцен с одержимостью дьяволом в фильме. После ареста Дамера спросили, чем его так привлек «Изгоняющий дьявола 3».

Он сказал, что точно не знает, но из-за своих действий он постоянно испытывал огромное чувство вины. Он казался себе порочным и развращенным, телом и душой, из-за ужасных преступлений в отношении других людей. Каждый раз, когда он пытался подавить желание убить и расчленить кого-нибудь, эти чувства охватывали его с невиданной силой, словно мания. Он считал, что не может с ними бороться, и спрашивал себя, нет ли тут и правда дьявольского вмешательства. Вот почему он смотрел «Изгоняющий дьявола 3» почти еженедельно около полугода – иногда по два-три раза в неделю. В фильме, по его мнению, дьявол злился на то, что его отвергли, и он сам ассоциировал себя с дьяволом, считая, что его жизнь на земле обречена. Он утверждал, что главный герой фильма одержим дьяволом и в этом смысле ощущал с ним родство, поскольку дьявол управлял и его жизнью [291]. [Из текста вычеркнуты повторяющиеся замечания полицейских «заявил, что…» и т. п.]

В какой-то момент Дамер положил голову Эдвардсу на грудь и прислушался к биению его сердца. Потом он сказал Эдвардсу, что собирается съесть его сердце. Эдвардс сохранял хладнокровие и пытался разговорами отвлечь Дамера от состояния транса. На процессе против Дамера Эдвардс описал, как его лицо физически изменялось, превращаясь в дьявольскую маску, пока он бормотал себе под нос в таком трансе.

Наконец, Эдвардс добился от Дамера разрешения сходить в туалет, и тот убрал нож. Выходя из туалета, Эдвардс сильно толкнул Дамера, повалив его на пол, и бросился из квартиры на улицу, к проезжавшей мимо полицейской машине.

Признания Дамера

Как только полицейские обыскали квартиру Дамера и привезли его в участок, признания полились из него рекой… и продолжались несколько недель. Дамер мог забыть имена жертв или точную хронологию, но он прекрасно помнил большинство своих семнадцати убийств – с первого, Стивена Марка Хикса в Огайо в 1978-м, до последнего, совершенного в Милуоки в 1991 году.

В своих признаниях Дамер охотно делился размышлениями о мотивах, толкавших его на преступления. В отчете детективов полиции Милуоки о допросе написано:

Помнит, что в детские годы жизнь в его семье была крайне напряженной. Напряжение возникало из-за разногласий между матерью и отцом. Хотя он не подвергался физическому или сексуальному насилию со стороны родителей, по его словам, они «постоянно грызлись друг с другом». У матери были психиатрические проблемы, и она перенесла нервный срыв в раннем детстве Дамера. Она постоянно принимала лекарства и посещала врача. Родственники рассказывали ему, что, родив его, она перенесла тяжелую послеродовую депрессию, после чего Дамер начал считать себя отчасти причиной ссор между родителями.

Он считал, что его мать впала в депрессию после его рождения и так до конца и не оправилась, а потому испытывал чувство вины из-за плохих отношений в семье.

Когда ему было около восемнадцати лет, родители развелись, и мать переехала в Чиппьюа-Фоллз, Висконсин, а отец получил судебное предписание не приближаться к их дому, так что переселился в мотель в нескольких милях оттуда. Мать забрала с собой младшего брата, которому было на шесть лет меньше, чем Дамеру, и Дамер остался один в семейном доме в Ричфилде, Огайо.

Тогда же он начал испытывать страх перед нахождением дома в одиночестве и сильное желание не отпускать людей от себя. Он утверждал, что начал бояться спать один по ночам.

В возрасте семнадцати-восемнадцати лет у него появились фантазии об убийстве других людей. Он утверждает, что, хотя эти фантазии были мимолетными, они помогали ему преодолеть ощущение неудовлетворенности и пустоты, которое отравляло ему жизнь…

Подростком, в пятнадцать-шестнадцать лет, он осознал свою гомосексуальность. Он утверждал, что никогда не интересовался женщинами и не понимал, почему стал гомосексуалом, но точно помнил, что в старшей школе особенно остро начал ощущать тягу к мужчинам.

Примерно в это же время у него начались фантазии об убийстве. Он начал подбирать животных, погибших на дороге, и приносить их домой. Ножом он вскрывал трупы, чтобы посмотреть, что у них внутри. Некоторых он полностью освобождал от плоти, а потом использовал отбеливатель и другие химикаты, имевшиеся в доме, чтобы зачистить кости.

Он нашел большую собаку, сбитую машиной, принес ее домой, разрезал, заглянул внутрь, полностью снял мясо и замочил кости в отбеливателе. Он планировал собрать ее скелет – как таксидермист. Однако, по его словам, это ему не удалось.

Вскрывая трупы животных, он фантазировал о том, каково будет вскрыть человеческое тело. Он уже в раннем возрасте понял, что гомосексуальные фантазии и фантазии об убийстве и расчленении человека связаны у него между собой и что он получает удовлетворение от них, так что он возвращался к ним снова и снова. Фантазируя об однополом сексе, он также фантазировал об убийстве и расчленении. Он полагал, что, подбирая на дорогах убитых животных и вскрывая их, удовлетворяет свои потребности и фантазии об убийстве и расчленении человеческих существ.

Покинув дом в Бате и поступив в армию, он попал на службу в Германию. По его мнению, он никого там не убил и не расчленил, потому что ему нравилась военная дисциплина. Все время службы он жил на базе, в одной комнате с еще тремя мужчинами. Хотя у него не было в тот период гомосексуальных или гетеросексуальных отношений, он удовлетворял свои сексуальные потребности через мастурбацию. Он утверждал, что с радостью служил в армии и не собирался увольняться досрочно,