— Недурно, — похвалил он Кайлара.

Не успел их маленький ялик причалить к пристани и стать рядом с рыбацкой лодкой, на которой развевались два черных флага, как перед ними возникла знакомая фигура.

— Это вы, сестра? — осведомился Кайлар.

— В Сенарии есть король! — заявила тоном обвинителя сестра Ариэль.

— Это у вас пароль такой? — поинтересовался Дарзо.

— Да пребудет во славе его имя, — добавил Кайлар. — Можно нам сойти на берег?

— В Торрас-Бенд я назвала тебя заносчивым выскочкой, а ты ответил, что мы поговорим о заносчивости, когда в Сенарии появится король. — Лицо сестры Ариэль сохраняло суровое выражение. — Это твоих рук дело?

— Моих? — переспросил Кайлар с деланым удивлением. — Да кто я такой, чтобы якшаться с королями?

— Как тебя звать, юноша? Что-то не припомню. А это кто с тобой?

— Кайл Блэксон. Рад снова с вами познакомиться, сестра Эйри Белль. Я правильно произношу ваше имя? — Сестра Ариэль ничего не ответила и только смерила Кайлара испепеляющим взглядом. — А его зовут Дэнник Билсин. Он — отец Ули.

— Тысяча чертей! — не сдержалась сестра Ариэль.

— И мне приятно с вами познакомиться, — откликнулся с невозмутимым видом Дарзо.

Кайлар выбрался из лодки, и сестра Ариэль подошла совсем близко и стала принюхиваться. Потом отступила назад, не в силах скрыть замешательства. Ариэль осмотрелась и, убедившись, что никого из сестер поблизости нет, спросила:

— Что ты с собой сделал?

Следуя наставлениям Дарзо, Кайлар принял облик человека, наделенного огромным талантом, которым он не пользовался. Во всех остальных отношениях он ничем не выделялся среди других мужчин своего возраста. Эту личину легко сохранить, пока Кайлар не использует силу ка'кари и свой собственный талант.

— Я пришел сюда, чтобы повидаться с женой, — заявил он сестре Ариэль.

— Ви сейчас на занятиях, но после обеда ее к тебе приведут.

— Я говорю о жене, которую выбрал сам, а не о той, что вы мне навязали, — усмехнулся Кайлар.

— Ты сам не ведаешь, что творишь! — возмутилась сестра Ариэль, и ее лицо стало каменным.

— Ну, должен заметить, не я один, — возразил Кайлар.

— А чего хочешь ты? — обратилась она к Дарзо. — Неужели и твои прихоти будут стоить жизни другим людям?

— Я пришел всего лишь повидаться с дочерью, — заверил Дарзо.

Похороны состоялись перед обрядом бракосочетания. Дориан не хотел, чтобы его молодая жена смотрела на обезумевших женщин, которые бросаются в погребальный костер, и слушала их дикие вопли. Еще меньше хотелось, чтобы Дженин увидела десятки маленьких тел, которые солдаты будут бросать в огонь первыми. Он сказал невесте, что отправил в ссылку этелингов, которые плели заговоры против божественного повелителя.

Что ж, преисподнюю вполне можно назвать дальней ссылкой, а уж небеса и подавно!

Разумеется, Дориану раньше не доводилось видеть сожжение тела короля-бога, но этот ритуал хорошо помнили старые майстеры. Несмотря на явный обман, он всегда свято соблюдался. Лишь в редких случаях сжигаемое на погребальном костре тело действительно принадлежало повелителю Халидора. На костре Гэрота Урсуула подмены не будет. Гэрот стал олицетворением зла, тем не менее он был великим человеком, кошмаром для всей страны. А ведь мог стать ее гордостью! Кроме того, он — отец Дориана.

На похоронах короля-бога разрешалось присутствовать только майстерам, однако такое ограничение не имело смысла, так как почти каждое должностное лицо в правительстве Халидора и являлось майстером. На церемонию кремации собрались генералы, чиновники, казначеи и даже шеф-повара. Сборщики налогов и военные наблюдали за ритуалом, выстроившись в соответствии со званиями. Дориан произнес несколько дежурных фраз, восхваляющих Хали, и ему ответили обычными для такого случая возгласами, выражающими религиозное рвение. Разожгли костры, и Дориан почувствовал присутствие вира, когда майстеры стали сплетать заклинания, чтобы не чувствовать едкого запаха горящей в огне человеческой плоти. Когда костры разгорелись, Дориан приказал привести гарем и заявил, что забирает почти всех женщин. Решение нового короля-бога вызвало удивление, но не более того. Наместнику бога полагается быть ненасытным. Вперед вышли восемь жен и наложниц, избравших погребальный костер, и присутствующие сочли это незначительной, но вполне приемлемой данью традиции. Женщинам предварительно предложили выпить вина и опиума, и шестеро охотно согласились. Две наложницы были абсолютно трезвыми. Казалось, все они довольны своим безумным выбором, и ни одна не запросила пощады, даже когда евнухи стали по очереди бросать их в костер.

Потом раздались душераздирающие вопли. К счастью, вскоре все затихло. Иногда мучения жертв умышленно продлевались, чтобы порадовать Хали, однако Дориан решил, что Хали и так получила от него больше, чем заслуживает. Следовало удержать женщин, запретить это безумие. Их повелитель мог отправиться в последний путь и без сопровождения наложниц. Но что, если они действительно любили короля-бога? Если бы Дориан заставил их жить, они рано или поздно вонзили бы ему нож в спину.

«Возможно, женщины перенесли бы свою рабскую преданность на меня, как хорошая собака находит нового хозяина, когда умирает прежний владелец».

Дориан смотрел, как корчатся в огне тела, и гнал от себя ненужные мысли.

Он кивнул вюрдмайстерам, которые стояли у костров, и пламя взвилось выше, пожирая плоть и кости и превращая их в пепел. Через несколько минут все было закончено.

Дориан поднял руку, подавая знак к началу свадебной церемонии. Предполагалось, что она будет простой, но, по халидорским меркам, достаточно пышной. Короли-боги никогда прежде не вступали в брак. Когда кто-нибудь из простонародья задумывал жениться, мужчине было достаточно сказать: «Я беру эту женщину в жены». Что касается женщины, она просто не должна была выражать явного протеста против замужества. Дориану хотелось устроить для Дженин особенную свадебную церемонию, но чтобы она не вызвала возмущения у майстеров. Он застыл с поднятой рукой, а в голове мелькали мрачные предсказания. Дориан почувствовал, как по телу пробежала дрожь, и призвал вир, на случай очередной попытки покушения. Хоппер что-то прошептал на ухо пажу, и тот, склонив голову, направился к королю-богу. Дориан рассматривал свои роскошные белые одежды и лица присутствующих людей. Этот момент появился в одном из пророчеств, почему же сейчас он ничего не может вспомнить?

Дориан наклонился к пажу.

— Ваше святейшество, Хоппер велел передать, что вернулся наш шпион из Сенарии. Он сообщил, что на сенарийский престол взошел человек по имени Логан Джайр.

Весь мир на мгновение замер. Значит, муж Дженин жив! Дориану казалось, что его душа покинула тело и вновь окунулась в бездну безумия, которая, как он надеялся, осталась в прошлом, вместе с пророческим даром.