Байбл внимательно посмотрел на нее.

–Кажется, ты воспринимаешь это как личное.

–Тут ты чертовски прав.

Андреа была слишком на взводе, чтобы дожидаться, пока ее довезут до мотеля. Он прошлась пешком, сумка с надписью «ЛИЧНЫЕ ВЕЩИ ПАЦИЕНТА» болталась у нее в руке. В целом она могла не утруждаться. Спасти ее вещи не удалось. Ее залитое водой служебное оружие отправили обратно в Балтимор, и она не получит замену до завтрашнего утра. Андроид лежал в рюкзаке на заднем сиденье внедорожника Байбла. А айфону так досталось, что через разбитое стекло были видны его внутренности. Даже от обуви мало что осталось. Вода из бассейна хлюпала при каждом шаге.

После самого долгого и горячего душа в истории она наконец почувствовала себя чистой. Но ничто не могло очистить ее разум от мыслей о Дине Векслере. Она снова и снова мысленно возвращалась к тому, что рассказала ей Эстер Вон. Не про шантаж и махинации, а про то, как она до чертиков испугалась, когда увидела, что Векслер держит Джудит. Андреа был знаком этот ужас на молекулярном уровне. Еще ей было знакомо чувство, когда ты считаешь себя одним человеком, но травма превращает тебя в другого.

Так же, как у Лоры, как у Эстер, Стар и Элис, у Андреа было две жизни: до встречи с психопатом и после.

Она подошла к окну и выглянула на улицу через занавески. Дорога была пуста, лес за ней погрузился в кромешную тьму. Группа слежения, наверное, уже собрана. Шестеро маршалов будут охранять дороги, ведущие к ферме и из нее, следить за происходящим и пытаться определить местоположение Векслера и Нардо. Ударная группа должна была выехать из Балтимора. Ордера готовятся, может быть, они уже подписаны. Андреа ничего не оставалось делать, кроме как стараться не драть на себе волосы, пока ждет. И ждет. И ждет.

Она посмотрела на часы: 23:10. Еще как минимум полтора часа до того, как она снова лицом к лицу столкнется с Дином Векслером.

Андреа прижалась лбом к холодному стеклу. Байбл сказал ей ничего не планировать, но она не могла не планировать. У нее не было его природной уверенности в себе, не говоря уже о многолетнем опыте за спиной. Она вспомнила тесную комнату для допросов в участке Стилтона. Попыталась представить, как сидит там напротив Векслера. Вместо этого она оказалась на кухне дома на ферме. Стар выкладывает на стол ингредиенты для хлеба. Векслер вещает, как телевизионный проповедник. Самодовольное выражение его лица. Длинная пауза, которую он выдержал, прежде чем позволить Стар поставить его стакан с водой на стол.

Он любил все контролировать. И любил, когда другие наблюдают за этим.

А это значит, что он захочет, чтобы и Андреа, и Байбл участвовали в разговоре.

Говорить в основном будет Байбл. Но что тогда делать ей?

Она подошла к столу. Страницы ее блокнота уже не были так вопиюще пусты. Она записала кое-какие наблюдения после короткой беседы один на один с Дином Векслером. Байбл говорил про классики, но у Андреа были свои рычаги. Их сегодняшней целью было заставить Векслера почувствовать, что он теряет контроль. Тогда он наверняка совершит свою первую ошибку. Андреа была свидетелем трех случаев того, как рушится оборона Векслера, и все три раза были в его старом «Форде».

Первый раз – когда она произнесла имя Эмили Вон. Векслер без предупреждения дал по тормозам, и Андреа чуть не разбила голову о приборную панель.

Во второй раз он нажал на тормоза, когда Андреа заметила, что, хотя Векслер и уволился из школы, он все же нашел способ окружить себя уязвимыми молодыми девушками.

Третий инцидент, с одной стороны, был самым простым, но в то же время и самым сложным. Векслер сказал Андреа, что его дерьмо больше ее. В ответ она буквально сказала ему достать голову из задницы.

Тогда-то Векслер по-настоящему взорвался. Он схватил Андреа за запястье, чтобы заставить ее замолчать.

Она постучала ручкой по блокноту. Больные точки Векслера было несложно заметить. Он не хотел слышать имя Эмили. Ему не нравилось, когда его называли хищником. И, очевидно, ему не нравилось, когда на его хрень отвечали той же монетой.

Андреа не знала, какие выводы можно из этого сделать. В метафоре с классиками это были квадратики или камушки? Она отложила ручку. Снова подошла к окну и взглянула на пустынную дорогу. Скрестила руки. Прислонилась спиной к окну. Прикрыла глаза.

Между тем, чтобы раздразнить эго Векслера, и тем, чтобы пробудить в нем настоящую ярость, была слишком тонкая грань. Андреа не беспокоила его агрессия. Она легко могла с ней справиться, тем более она сомневалась, что при Байбле все зайдет так далеко. Проблема была в том, что, если подтолкнуть Векслера слишком сильно или не в том направлении, она все испортит. С другой стороны, если надавить недостаточно сильно, Векслер может подумать, что она боится. Если по его поведению и можно было сказать что-то наверняка, так это то, что ему нравилось, когда женщины боятся.

Андреа открыла глаза. Часы сказали ей, что прошло всего две минуты. Еще восемьдесят восемь минут ходьбы по комнате и выглядывания из окон не приблизят ее к четкой стратегии. Она знала, как разозлить Векслера, но не знала, как выудить у него информацию. Мелоди Брикел сказала, что Дин Векслер был дешевой копией Клэйтона Морроу. Андреа знала только одного человека во всем мире, который столкнулся с Клэйтоном Морроу и выжил, чтобы рассказать об этом.

Она взяла городской телефон и набрала номер, прежде чем успела передумать.

Ее мать ответила после четвертого гудка.

–Дорогая? Все в порядке? Сколько сейчас времени?

–Все в порядке, мам. Извини, я…– И тут до нее кое-что дошло.– У тебя отобразился номер?

Последовала долгая пауза, прежде чем Лора ответила:

–Я знаю, что ты в Лонгбилл-Бич.

Андреа тихо выругалась. Ей предстояло обманом заставить Дина Векслера признаться в своих преступлениях, но ей не хватило ума отключить геолокацию на своем айфоне.– То есть, ты все это время врала?

–Ты имеешь в виду, подыгрывала тебе?

Справедливо.

–Дорогая, с тобой все в порядке?

Андреа схватилась за голову. Она нащупала тугие нити, которыми была зашита рана у нее на лбу. Ее нос все еще пульсировал. Горло болело.

–Прости, что врала тебе.

–Ну, а я не буду просить прощения за то, что врала тебе. Было очень смешно слушать, с каким скрипом тебе это дается.

Тоже справедливо.

–Но почему ты звонишь из номера мотеля? Что случилось?

–Ничего,– Андреа подавила кашель.– Не волнуйся, я не пытаюсь сигать с очередного обрыва.

–Мне кажется, все-таки «сигануть».

Андреа открыла рот, потом закрыла. Это был не первый раз, когда они спорили о форме глаголов. Последние два года просто кишели такими мелкими разногласиями. Андреа решила наконец перестать ранить свою мать словами.