Вчера мы устроили пикник среди скал в Бримхэм-Рокс. Забрались повыше и любовались видом. Все выглядело таким зеленым и мирным, как будто войны и вовсе нет. Энтони повернулся ко мне и сказал: «Мы скоро поженимся, правда?» таким невозмутимым тоном, точно просил передать соль. Я посмотрела на него и ответила: «Конечно».

Пожалуйста, пока не говори Селвину. Энтони считает, что должен попросить у него моей руки, поскольку он мне вместо отца. Думаю, Селвин будет тронут этим жестом. Прошу, порадуйся за нас. Каждый миг, отведенный нам судьбой, мы хотим прожить как можно ближе друг к другу, ведь будущего знать не дано.

Я хочу поговорить с Селвином насчет вступления в отряд ополченцев. Не понимаю, почему женщины не могут взяться за оружие, если наступает враг. Энтони учит меня стрелять, я уже два раза попала в цель. Учить детей – это, конечно, важно, однако я бы хотела заниматься еще чем-нибудь полезным. Энтони подвергает риску свою жизнь каждый день, и, зная об этом, я не могу не тянуться за ним в его стремлении помочь родине.

В следующий раз Элла вернулась из Терска с золотым кольцом на пальце – кольцо было старинное, с рубином, – и всем стало ясно, что ее не удержать. Эти двое едва знакомы, но кто такая Селеста, чтобы возражать, видя в глазах обоих пламя страсти? Их жадная любовь соткана из редких встреч, поэтому они ловят каждый шанс побыть наедине. Селеста искренне желала им счастья.

– Энтони знает одно местечко, где мы можем провести медовый месяц. Вы ведь рады за нас? Скажите, что рады. – Элла умоляюще посмотрела на них.

Арчи, потягивая трубку и с улыбкой глядя на парочку, промолвил:

– Когда встречаешь свою судьбу, сразу это понимаешь. Помню, на борту «Саксонии» я налетел на маленького мальчика, а потом увидел его маму и подумал, что когда-нибудь на ней женюсь. Правда, это заняло больше времени, чем я рассчитывал.

Все рассмеялись, пожалуй, чуточку громче, чем следовало.

– Мои поздравления! – весело закончил Арчи.

Энтони – очаровательный молодой человек и притом дьявольски красив, но и Элла ему ни в чем не уступает. Селеста уверена: у них будут прелестные дети. Они так уверены в своих чувствах, так захвачены первым порывом страсти, что за них даже страшно. Любовь, подобная этой, не продлится долго, если не трансформируется в прочную и глубокую привязанность. Арчи – верный спутник Селесты, ее самый близкий друг и утешитель до конца дней. Селеста очень хочет, чтобы у Эллы и Энтони сложились такие же отношения, однако война – опасное предприятие, и тяжелые потери в бомбардировочной авиации ни для кого не секрет. Селеста ощутила укол страха.

– Если хочешь обзавестись приданым, пора браться за дело.

– Я достану несколько лишних талонов, но нам не нужно никакой пышности, – заявила Элла, с ходу отвергнув идею традиционной свадьбы.

– Не хватало еще, чтобы ты пошла к алтарю в комбинезоне, заляпанном гипсом! Я хочу помочь тебе сделать этот день особенным. Уж будь добра, доставь мне такое удовольствие. Мы вместе съездим в Бирмингем и подыщем тебе что-нибудь приличное.

– К тому времени наступят холода, так что я вполне обойдусь новым костюмом. Свадьба на Рождество – это ужасно романтично, но все будет зависеть от того, когда Энтони получит увольнительную.

– Она права, – кивнул Энтони. – Боюсь, дата свадьбы определится в последнюю минуту. Надеюсь, мои родители успеют приехать. Обычные поезда сейчас ходят как попало.

Интуиция подсказывала Селесте: эти двое все равно соединятся, что бы там ни было. Трудно представить, что вокруг бушует война, когда они вот так уютно сидят у камина, пьют чай и беззаботно едят печенье с тмином. К сожалению, дела у британских войск в этом году идут неважно, особенно после Дюнкерка[27]. Британская авиация очистила воздушное пространство, однако полностью уничтожить вражеские самолеты не удалось, поэтому жестокие ночные авианалеты на города продолжаются. Все видели оранжевые отблески над Бирмингемом и Ковентри. Как могут Элла и Энтони строить радужные надежды в эти страшные времена? Их свадьба станет лучиком света в мире мрака, состоится всем смертям назло. Элла как никто другой заслуживает счастья, она ждала его слишком долго. Жаль, что Родди не торопится… Селеста отправила сыну письмо, сообщая новости.

Элла выходит замуж за летчика. Только-только познакомились и уже женятся. Судя по количеству объявлений в «Таймс», в последнее время люди очертя голову спешат связать себя узами брака. По-моему, риск – крепкий афродизиак; он, словно меха, раздувает огонь любви. Я от всего сердца желаю Элле и ее избраннику счастья, хотя и сильно переживаю за них.

Честно говоря, я всегда надеялась, что ты вернешься и влюбишь ее в себя. У матерей свои мечты. Ничего, когда-нибудь и ты найдешь свою половинку. По крайней мере, тебя не подгоняет вступать в брак барабанная дробь.

Ты, наверное, слышал, что центральные графства продолжают страдать от авианалетов. Официально почти ничего не сообщается, но у нас есть глаза и уши, да и рты людям не закроешь. Бомбежки сровняли с землей некоторые районы Бирмингема, Манчестера и Ливерпуля, но вражеский десант не высадился и не высадится у наших берегов благодаря таким парням, как Энтони Харкорт и его отважные товарищи, которые ведут заградительный огонь, отплачивая противнику его же монетой.

Как же ты сейчас далеко…

Целый уик-энд в деревне, – мечтательно вздохнула Элла, глядя на мирно спящего Энтони. Стояло великолепное февральское утро, идеально подходящее для прогулки молодоженов по лесу. При виде солнца, медленно поднимающегося за голыми деревьями, Элла улыбнулась. Каким образом Энтони ухитрился выпросить увольнительную еще на сутки – загадка. Расстанутся они только вечером в воскресенье.

Выпросив бензин у кого только можно, на стареньком «Остине» Селвина по зеленым дорогам Оксфордшира они доехали до деревушки под названием Лифилд, где Энтони снял коттедж у знакомых своего школьного приятеля.

Домик с покатым потолком под соломенной крышей был просто прелестный. Кто-то из местных жителей развел в очаге огонь, проветрил комнаты и расставил на нижнем этаже вазочки с гиацинтами, чтобы избавиться от запаха сырости.

– Это, наверное, мать Саймона, – предположил Энтони. – Она живет где-то здесь, в деревне.

– Мы непременно должны пойти к ней и поблагодарить, – заявила Элла, вдыхая аромат весенних цветов.

– Потом, – улыбнулся Энтони.

Он сказал ей, что сперва нужно заняться главным, и повел вверх по рассохшейся лестнице.

– Давай опробуем кровать.

Элла лежала на простынях, вновь и вновь переживая сладкий момент соединения. Мягкая постель, покой и комфорт – они занимались любовью, не опасаясь, что им помешают, постигая чудо прикосновений и объятий. Спальня стала для них храмом, и Элла старалась не думать, когда же Энтони получит отпуск в следующий раз. Молодые супруги отдавались друг другу с жаркой страстью, открывали новые ласки, новые способы приносить наслаждение и получать его. Разомлевшая и чуточку сонная, она в подробностях вспоминала свадьбу, которую успели сыграть как раз перед началом Великого поста.