Долан со свистом втянул воздух, на напряжённой шее чётко вырисовывались жилы.

Силь подумал, что сейчас в этой комнате станет меньше либо на один шкаф, либо на одного наследника престола. Последнее было бы обидно. И наверняка больно.

Но бывший милит каким-то чудом сдержался. Только выдавил с заметным усилием:

— Я должен её найти.

— Дай мне ещё десять минут — и можешь идти, — решил Силь. И повернулся к Фелиции Зинтер. — Кажется, пора заканчивать этот фарс.

— Буду только рада, если вы наконец-то уберётесь из моего дома, — процедила председатель правительства.

— Взаимно. Но не раньше, чем мы придём к соглашению. Вы мне список требований уже присылали, теперь моя очередь.

— А если мне не понравятся ваши требования?

— Тогда наша сегодняшняя беседа станет достоянием общественности.

— Вы не посмеете!

— Уверены? — усмехнулся Силь. То, как остервенело Зинтер цеплялась за остатки своего авторитета, было даже забавно. Сдаваться она не умела и признавать поражение категорически не желала.

— У вас нет доказательств! Вы ничего не сможете мне предъявить!

— Вообще-то, у нас достаточно доказательств. — Силь кивнул Долану. Тот на время отвлёкся от душевных мук, шагнул к ближайшему стеллажу, подцепил толстенький томик со стихами прошлого века и извлёк наружу воткнутую между страниц булавку. Ещё одну вытащил из складок тяжёлой оконной шторы. — Вы рассказали столько интересного — журналисты будут в восторге!

— Но… Вы же не проносили с собой арфактумы. Когда?

— Около пары недель назад. На всякий случай. Плановая проверка трубопровода — важная вещь, ей нельзя пренебрегать.

— Проверка в библиотеке?

— Особенно в библиотеке! Вы даже не представляете, как быстро можно подмочить книги и репутацию.

Фелтингеры хором заржали. Не похоже было, что их хоть сколько-то беспокоят проблемы собственной бабушки.

— Придурки, — рыкнула та. — Для вас же, идиотов, старалась. Спасаешь их, спасаешь…

— Вот в этом-то и дело, ба, — неожиданно серьёзно откликнулся младший из близнецов. — Не надо нас спасать против нашей воли. И идиотами считать не надо. Надо просто… ну, иногда доверять собственной семье. И общаться… знаешь, без лекций и нравоучений, а по-человечески.

— Ага, — поддержал старший. — А то получается, что совершенно посторонний человек понимает, что нам эти всякие королевские регалии даром не нужны, а собственная бабушка на нас революцию вешает.

«Посторонний человек» в лице Силя довольно хмыкнул. Парни, несмотря на пробелы в воспитании и паршивую наследственность, оказались неожиданно вменяемыми. Даже беспокойство за судьбу трона немного отпустило: если вдруг с Яной и самим Силем что-то случится, то король из младшего Фелтингера получится… ну, не идеальный, конечно, но уж точно не хуже других. И не в бабушку.

Фелиция Зинтер мнение собственных внуков привычно проигнорировала и вернулась к более насущным вопросам:

— Я слушаю ваши требования, господин полковник.

Наконец-то! Давно пора!

— Для начала, с вашей стороны не будет никаких претензий из-за сегодняшних событий.

— Вы о своём визите ко мне в гости? — Зинтер то ли действительно не поняла, то ли гениально сыграла непонимание.

— Это я о том, что мы немножко похозяйничали в вашей тюрьме. Подробности пересказывать не буду, думаю, вам их доложат с минуты на минуту. Предлагаю считать, что этого не было.

— Надеюсь, обошлось без трупов?

— Надеюсь, — совершенно искренне кивнул Силь. — Иначе устными извинениями вы не отделаетесь.

Потому что если Сандра не выживет, Ракун разнесёт эту треклятую тюрьму по камушку вместе со всем содержимым. И вряд ли друг и начальник сможет ему помешать.

Да и захочет ли?

Силь вспомнил руки Алекса с растёртыми в кровь запястьями, его бледное, осунувшееся лицо, и явственно понял, что не захочет. Ещё и подсобит по возможности!

— Что-то ещё? — Зинтер проявила благоразумие и решила отложить уточнения на потом.

— Да. Покушение. И теракты. Отдаёте нам все изъятые бумаги и протоколы, и все свои наработки, если они у вас есть. Можете даже помогать, если хотите, вам зачтётся. Но дело будет под моим контролем, и разбираться с преступниками я буду сам. Считайте, что это личное.

— Понимаю. Хорошо, я распоряжусь, чтоб вам передали все материалы. На этом все недопонимания между нами, думаю, улажены?

— Ещё кое-что! Думаю, это очевидно, на на всякий случай напомню, что мой маленький семейный секрет лучше хранить в тайне. Ради вашего же благополучия.

— Разумеется. — Судя по лицу Зинтер, она едва удержалась, чтоб не добавить к фразе ехидное «Ваше высочество». — Но мы с мальчиками просим от вас ответной вежливости.

— А? — переглянулись Фелтингеры. — Что мы просим?

— Не озвучивать прилюдно, что вы наследники короны, — пояснила Лиза Херциг, в очередной раз подтвердив статус умной и внимательной девочки.

Силь запоздало подумал, что надо было выгнать её из кабинета до начала обсуждения, чтоб не успела понять лишнего, но проклятый недосып и усталость сделали мысли медленными, а внимание — рассеянным.

Ладно, теперь-то уж что…

— И последняя просьба: не возражаете, если я воспользуюсь вашим подвалом?

— Что? Зачем? — Зинтер выдохлась настолько, что уже не пыталась скрывать эмоции. Силь даже не стал шутить про идеальное место для пыток и спрятанных трупов.

— Все дома в центре связывает сеть переходов. Не притворяйтесь, что вы не в курсе.

— Да, я знаю об этом. Но зачем вам…

— Собираюсь наведаться в гости к тем, кто стоит за терактами на самом деле. Думаю, прошло уже достаточно времени, чтоб мои ребята успели окружить дом.

— Мой?

— Да зачем мне ваш? Дом ваших соседей, конечно! Но, видите ли, если начать штурм прямо сейчас, преступники могут уйти через катакомбы, что создаст дополнительные трудности для нас и опасность для горожан. Так что если есть возможность заблаговременно перекрыть им пути к отступлению — предпочитаю ей воспользоваться. Разрешите?

— Можно подумать, у меня есть выбор.

— Есть. Но я уверен, что вы поступите правильно.

— Ладно, — махнула рукой Зинтер. — Там довольно тесно и не слишком чисто, но судя по вашему виду — особой разницы уже не будет. Я вас даже провожу, всё равно проход открывается только магией. Но буду рада, если вы больше никогда не появитесь в моём доме.

— Постараюсь. А вы постарайтесь не давать мне повода для этого. И не забудьте про список требований.

— На память я пока что не жалуюсь, — оскорблённо фыркнула председатель правительства.