– Мы должны оставаться здесь, – сказал другой ребенок. – Нам сказали собраться в одной комнате, пока все не закончится. Вы пришли слишком рано.

– Пока все не закончится? – повторил Джуд. Я едва слышала его голос сквозь рев крови в ушах. – Что случится в шесть?

Нико на секунду опустил голову, глубоко, судорожно вдыхая:

– Кейт и остальные придут нас забрать.

Меня перехитрили.

– Ладно, – проговорила я, пытаясь сказать что-то еще более внятное. – Хорошо… мы… просто.

Он был там. В туннеле, он был там. Вошел с нами. Если собирался сбежать, почему не сделал этого раньше? Клэнси мог влиять больше, чем на одного человека. К тому же он мог обмануть всех нас, даже не выходя из самолета. Но он вышел. Я сама тащила его вниз по ступенькам, чувствовала, как подскочил его пульс, когда толкнула его в сторону лестницы, которая вела в туннель. Отличный момент, чтобы слинять. Снаружи было темно хоть глаз выколи…

– Что же нам делать? – спросил Джуд.

Потому что хотел, чтобы я провела его сюда. До того, как вернутся Кейт и другие.

– Вы должны оставаться здесь, в безопасности, – пробормотал Нико. – Если вы вернетесь туда…

Я позволила ему снова меня переиграть.

– Руби… Ру! – Джуд схватил меня за плечо, разворачивая к себе, заставляя отвести взгляд от трещины на дальней стене. Растрепанные волосы, дикие глаза, веснушки – теперь я могла читать лицо этого мальчика как книгу. Такой Джуд мог оказаться полезен.

– Спустись вниз за Лиамом с Толстяком и приведи их сюда, – распорядилась я, – но, если хоть на секунду почувствуешь, что можешь попасться, немедленно возвращайся. Понял?

Мальчик нетерпеливо кивнул.

– Сейчас придет Вайда, – объявила я остальным. И, скорее всего, она будет в бешенстве, потому что отключать камеры вовсе не требовалось. – И как только вернутся все четверо, забаррикадируйте дверь кроватями. Больше никто не должен зайти.

– А как же ты? – раздался голос Нико.

– Мне придется позаботиться о твоем друге, – ответила я, надеясь, что по моему тону мальчик поймет, в какой хаос погрузило нас его предательство.

– Я должен пойти с тобой, – прошептал мальчик. – Он здесь? Правда?

Я видела этот взгляд сотню раз, тысячу, в Ист-Ривере – широко открытые, полные обожания глаза того, кто либо даже не понимал, кем на самом деле является Клэнси, либо сам настолько слетел с катушек, что ему было на это плевать. Я вспомнила Оливию и то, с каким безумным видом она произносила его имя, готовая сделать для него все, что угодно. С того мгновения, как Клэнси признался, что Нико все это время сливал ему информацию, я копила и вынашивала свою злость. Помню, как думала тогда, что не могу простить мальчишку. Но сейчас, посмотрев на него, я мгновенно об этом забыла. Сердце мое разрывалось, и в нем не осталось места для ярости. Только сейчас я до конца осознала, что передо мной стоял искалеченный ребенок. Его паранойя, суетливость, замкнутость. Конечно, Клэнси стал его героем. Он вытащил Нико из ада, какого не увидишь даже в ночных кошмарах.

– Он задавал тебе какие-нибудь вопросы о Штабе? – спросила я. – О каких-то сведениях или о людях?

Судя по тому, как сжался рот мальчика, становилось ясно, что чувство верности вот-вот одержит верх над ужасным открытием, что его друг – наглый лжец, который привел нас сюда, наплевав на все предостережения.

– Он дал мне список слов и людей, чтобы я их нашел, – ответил Нико. – Там много чего было… Одного из них пробивали по базе несколько недель назад. Позывной – Профессор.

Я напряглась:

– Профессор? Уверен?

– Этот агент проводил какие-то исследования на нашей базе в Джорджии – несколько недель назад эта информация вдруг всплыла на секретном сервере. Думаю, Клэнси знал, кто это, потому что запросил местоположение базы.

Что несколько недель назад сказал советник, входя в кабинет Албана? Что-то о происшествии с Профессором в Джорджии и проекте под названием «Снегопад».

– А что-нибудь про Штаб?

– Он интересовался схемой туннелей и отключением электричества… – медленно проговорил Нико.

– Что еще? – давила я. Я чувствовала, что время идет на минуты. – Что о выключении электричества?

– Хотел узнать, отключаются ли все эти замки или сканеры сетчатки глаза…

Оттолкнув Джуда с дороги, я распахнула дверь и выскочила в коридор. Перед глазами, вынужденными снова привыкать к темноте, заплясали пятна. Я неслась, отсчитывая дверные ручки, и, держась внешней стороны кольцеобразного коридора, не спускала глаз с темных окон медицинского блока справа от меня. Все занавески оказались задернуты, сквозь них не пробивался даже свет лампочек на приборах.

Единственным источником света на всем втором уровне оказался фонарик, зажатый в зубах Клэнси, пока тот шарил по шкафам в кабинете Албана.

Все замки и сканеры сетчатки глаза работали и на генераторе резервного питания, и в обычных обстоятельствах этого бы хватило, чтобы удержать снаружи даже Клэнси. Но только если бы они по-прежнему крепились к двери. Кто-то ломом – топором? взрывчаткой? – просто снес их.

Я скользнула вперед, приоткрыв дверь немного пошире, вытаскивая пистолет из-за пояса джинсов.

Победно вскрикнув, Клэнси вытянул зарытую среди сотен других пухлую красную папку. Не тратя времени даром, он устроился у перевернутого стола Албана (скорее всего, его опрокинули еще во время предыдущего обыска) и принялся изучать ее содержимое. Положив папку на одну из широких, плоских ножек, Клэнси взял в руку фонарик. В его глазах отразилось мучительное нетерпение, а меня охватило чувство тревоги.

– Нашел, что искал?

Голова сына президента дернулась одновременно с рукой, которая мгновенно спихнула папку в металлическую корзину для мусора. Мгновение гнев на его лице боролся с раздражением, но, заметив оружие в моей руке, Клэнси остановился на широкой улыбке:

– Нашел… а тебе что, не о чем больше беспокоиться? – Его голос внезапно стал ужасно далеким. – Не о ком?

Он мотнул головой в другой конец кабинета Албана, и не успела я повернуться, как пространство заполнил металлический запах теплой липкой крови. В той стороне, которую я еще не успела охватить взглядом, я увидела на полу их обоих. Толстяк лежал, скрючившись, словно лист, на осеннем дереве. Лиам, чье лицо было цвета льда, упал на него сверху, уставившись на меня немигающими глазами, выцветшими из ярко-голубых до мутно-серых. Его рука была вытянута над Толстяком, словно он пытался защитить друга, а теперь ладони, еще недавно сжимавшие мое лицо… лежали в луже темной жидкости, растекавшейся по бетонному полу.

Пистолет выскользнул из моей руки.

Наблюдая за мною все с той же улыбкой, Клэнси обошел стол Албана и бросил в мусорную корзину зажигалку.