— Да, версия весьма крепкая, — снова помассировав лицо, сказал Никита. — Что ж, мы очень шумно сели в лужу, господа. И виноват в этом ваш покорный слуга — Назаров Никита Анатольевич. Вот он сидит перед вами.

Над столом прошелестели тихие возгласы, но быстро утихли.

— Да не надо меня оправдывать. Я обязан был взять под защиту семью Краусе, но меня снова подвела однобокость моих размышлений. Не знаю, почему я так был уверен, что самый сильный удар нанесут по моей семье. В результате проспали включение «крота», который активировал все последующие события. Это недопустимо. Моя вина в том, что я заставил Петра Федоровича снизить внимание к Лычкову и ослабить охрану Краусе. Принимаю заслуженные упреки.

— Никита Анатольевич, — мягко заметил Корниенко. — Ваша ошибка лишь в одном: вы стараетесь сделать все сами, по каким-то своим соображениям избегая попросить помощи ИСБ. Работа по иностранной агентуре — их обязанность. В нашем клане не хватает ресурсов, чтобы организовать полноценную работу контрразведки. Пора мыслить масштабно, и действовать нагло. У вас мощная поддержка в лице Меньшиковых. Помощь императорского клана не помешает никогда.

Никита простучал пальцами по крышке стола. Посмотрел на соратников.

— Тагир, что по Бертони?

— Все в порядке, хозяин, — прогудел потайник. — Упаковали парня тихо и без шума. Он собирался уезжать из России. Мы выяснили, что у него уже был заказан билет до Рима, и ожидал его в аэропорту. Изъяли агента по дороге. Авария, красивая плачущая девушка, просящая помощи….

При этих словах Яна зарделась и потупила глазки. Тагир усмехнулся и продолжил:

— Итальянец потерял осторожность. Пока утешал сеньориту — получил усыпляющий укол. Сейчас очухался. Пора ментаскопировать.

— Почему сразу ментаскопировать? — удивленно спросил Никита. — А обычный допрос?

— Не станет он раскалываться, — убежденно поддержал товарища Арсений. — Даю гарантию, что в его башке такие же закладки, как у того наемника. Произнесет какую-нибудь кодовую фразу — и захлебнется пеной. Или сердце остановится.

— Рома, проведешь поверхностное считывание, — приказал Никита, и с удовлетворением заметил, что Возницын уже не бледнеет, и пальцами трясучку не устраивает. Только кивнул, принимая приказ, плотно сжав губы. — Если там образ Лычкова проявится — сразу мне доклад.

— Понял. Я могу выезжать? — Рома решительно встал.

— Езжай. Возьми с собой Ильяса с оперативной группой. Петр Федорович, там ваша епархия. Присоединяйтесь к Роману.

— Слушаюсь, — Корниенко без лишних слов покинул кабинет вместе с волхвом.

Обведя взглядом оставшихся, Никита жестко сказал:

— Пора наказывать. Я более чем уверен, что перед нами связка Ватикан — Бертони — Китсер — Лычков. Если последний всего лишь пешка, то уши Инквизиции торчат во все стороны. Я за ликвидацию всей цепочки.

— Никита — ты хозяин, — сказал Шубин. — Не стоит устраивать голосование. Но я за ликвидацию. Только как нам до Ватикана добраться?

— Появилась одна огненная идея, — усмехнулся Никита, и все увидели черноту в его глазах.

****

Тимофей Лычков как обычно, нигде не задерживаясь, и не меняя схему своего маршрута, дошел до своего дома, ощущая послевкусие солодового светлого. Постояв возле закрытой калитки, осторожно прощупал эфирные потоки, отсеивая те, которые нанесли прохожие. Несколько знакомых аур волхв тоже отбросил. Во двор никто не заходил.

Тимофей не держал ни собак, ни кошек. Они слишком суетливы, везде бегают, оставляя свои неряшливые аурные следы, отчего лишний раз приходится чистить контрольную полосу безопасности, которой волхв проложил вокруг дома. Но на этот раз все спокойно.

Щелкнул замок, калитка распахнулась. Лычков, тяжело опираясь на трость, дошел до веранды, покопался в связке ключей, открыл двери и пару минут постоял на пороге, вдыхая в себя морозный воздух помещения, и только потом решительно шагнул в прихожую.

Его движения были отработаны до автоматизма. Скинуть пальто, шапку, переобуться, упрятав ноги в теплые войлочные тапки, пройти в закуток, отделенный от прихожей, где в слабом свете магического фонаря маслянисто чернеет массивная туша бойлера. Открутив нужные вентили, Лычков пошел на кухню, где довернул паровой кран, потом такую же операцию совершил в спальне, и вернулся обратно. Пора было готовить ужин.

Что ж, удачно вышло с этим мальчишкой. Его след никто не обнаружил, хотя этот странный иностранец с мощной энергией каких-то заклинаний чего-то боялся. Тимофей пытался доказать ему, что любой аурный след в большом городе можно легко затереть, упрятать в тысяче таких же малознакомых и мешающих расследованию. Но гроссмейстер (надо же! Великий маг, а боится!) до самого конца операции нервничал. И что? Вот прошло уже достаточно времени, когда его можно было арестовать за пособничество, а Тимофей как ходит на службу в этот опостылевший «Изумруд», так и продолжает тянуть лямку службы, которую ему навязали Китсеры. Будь они тоже неладны!

Странное пощелкивание в трубах, выбивающееся из ритма нагнетания пара в систему, заинтересовало его. Оно не было размеренным, вроде одного щелчка в минуту, а лихорадочно частило. Нахмурившись, Лычков положил в сковороду наскоро размороженный с помощью тепловой магоформы бифштекс, и заторопился в бойлерную. Мало ли, вдруг давление подскочило на подстанции, клапана не выдержат…

Щелчки продолжались в ускоренном темпе. Как будто стальные шарики прыгали в нутре узких труб. Прищурившись, волхв посмотрел на показания манометра. Что-то ему не понравилось. Рука потянулась к вентилю и сделала полуоборот.

Скрипт боевой магоформы «каскад», развернулся как вырывающаяся из кокона личинка, и разворотил работающий бойлер, помогая скопившемуся пару обрести свободу. Жгучие белесые хвосты обрушились на завопившего от боли волхва. Лычков не успел сделать ничего. Умело спрятанное во временном пространстве на две минуты назад плетение сработало в штатном режиме. Попав под струю пара с давлением почти в один бар волхв умер через минуту от болевого шока, тщетно пытаясь совершить хоть какую-нибудь попытку спасти себя с облезающей с лица и рук кожей. Но угасающее сознание не смогло сформировать медицинские магоформы, которые путались и не могли внятно соединиться в единую спасительную вязь.

Смерть Лычкова стала еще одним лопнувшим звеном в длинной цепи, связанной причудливым образом между Инквизицией и русским дворянином из Вологды. Бертони насторожился. Низовые агенты часто попадают в разработки спецслужб, и их гибель не считается чем-то необычным. Рутина, в общем-то. Но когда эту цепочку начинают разрывать, руководителям стоит задуматься. И Серджио решил бежать.

Примечание:

[1] Негатор (латин. negator — отрицатель) — как человек, так и предмет, способный выключать магические проявления одаренного

Вологда, апрель 2014 года