Пара Су-22М4 выруливает на полосу Баграма. Самолеты снаряжены бомбами-«сотками»

Обычным образом дома сочетать работы с вооружением с прочими подготовками строго воспрещалось – случайное нажатие какой-либо кнопки, и подача питания в систему могла привести к крайне опасным и тяжелым последствиям. При всей продуманности устройства систем вооружения и предусмотрительности такие случаи бывали неоднократно. Формальным образом при нахождении самолета на земле, рулении и стоянке управление оружием блокировалось выключателем на стойке шасси, который должен был отключать электрику оружейных систем. Но находились «умельцы», для ускорения своих работ обходившие блокировку, система оказывалась под током, и могла прозвучать очередь или сойти ракеты прямо на стоянке. Такие примеры бывали во всех частях, из-за чего при подготовке вооружения предписывалось направить самолет в сторону от других машин, людей и построек. В Баграме, тем не менее, в мае 1983 года сошедшими с МиГ-21 реактивными снарядами разворотило стену ТЭЧ и пострадали несколько человек.

Для повышения боевой живучести конструкция и системы Су-17 постоянно дорабатывались. Анализ повреждений показал, что чаще всего выходят из строя двигатель, его агрегаты, топливная и гидросистемы, управление самолетом. Проведенный комплекс доработок включал установку накладных подфюзеляжных бронеплит, защищавших коробку приводов, генератор и топливный насос; заполнение топливных баков пенополиуретаном и наддув их азотом, что предотвращало воспламенение и взрыв при попадании в них осколков и пуль; изменения в конструкции прицела ДСП-17, устранившие его перегрев. Устранен был и дефект в конструкции тормозного парашюта, замок крепления которого иногда обрывался, а самолет выкатывался за пределы ВПП и получал повреждения. Выручали прочность конструкции и выносливость Су-17. Бывали случаи, когда возвращавшиеся с боевого задания поврежденные машины слетали с полосы и зарывались в грунт по самое «брюхо». Их удавалось восстановить на месте и вновь ввести в строй. Двигатели АЛ-21Ф-3 надежно работали даже в несущий песок и камни «афганец», перенося и немыслимые в нормальных условиях забоины лопаток компрессора, и загрязненное топливо (трубопроводы, протянутые от советской границы для его доставки, постоянно обстреливались, подрывались, а то и просто развинчивались охочим до дармового горючего местным населением). В результате Су-17МЗ к 1985 году по надежности опережали штурмовики и боевые вертолеты, имея наработку на отказ 145 часов (при среднем в ВВС 40-й армии значении наработки на отказ 133,7 часа).

Затянувшаяся война велась уже только ради самой себя, поглощая все больше сил и средств. Конец ей мог быть положен отнюдь не военным путем, и с 15 мая 1988 года начался вывод советских войск из Афганистана. Для его прикрытия на приграничные аэродромы стянули мощные авиационные силы (ТуркВО к этому времени был ликвидирован, слившись с соседним САВО, а штаб объединенного округа сохранили в Ташкенте). Задача была однозначной – не допустить срыва вывода войск, обстрелов уходящих колонн и нападений на оставляемые объекты. С этой целью требовалось помешать передвижению вооруженных отрядов, срывать их выход на выгодные позиции, наносить упреждающие удары по местам их развертывания, вносить дезорганизацию и деморализовать противника. В канун вывода был потерян последний за афганскую кампанию Су-17МЗ: 25 апреля летчик 263-й эскадрильи старший лейтенант И.И. Прудников при взлете из Баграма после попадания птицы в двигатель покинул самолет, упавший неподалеку от аэродрома. Называли и другую возможную причину остановки двигателя: на самолетах тогда отрабатывали тепловые ловушки нового типа «Гроздь» повышенной мощности, разгоравшиеся после вылета из кассет с задержкой, на удалении от самолета для их более эффективного использования. Разлет таких патронов, в отличие от прежних, вспыхивавших сразу, был незаметен, и шедший на кругу ведомым самолет Прудникова мог налететь на ловушку. «Заглотав» увесистый патрон, двигатель самолета вышел из строя. Летчик катапультировался у самой земли, на полигоне в восьми километрах от полосы аэродрома, и тут же был подобран вертолетом.

Второй этап вывода войск начался 15 августа. Чтобы избежать последних жертв подходившей к концу войны, решили увеличить интенсивность бомбежек районов ожидаемого сосредоточения моджахедов и постоянными ударами сопровождать выход колонн, срывая связь между отрядами оппозиции и подход караванов с оружием (а их только за октябрь замечено было больше ста). Об эффективности каждого вылета «за речку» речь уже не шла – поставленные задачи должны были выполняться количественно, «выкатыванием» на афганские горы запасов со всех окружных складов авиационного боепитания. Бомбардировки велись с больших высот, поскольку, по данным разведки, к осени 1988 года у оппозиции насчитывалось 692 ПЗРК, 770 ЗГУ, 4050 ДШК. На Су-17МЗ и М4, участвовавших в налетах, была доработана радиосистема дальней навигации (РСДН), обеспечивавшая автоматизированный выход на цель и бомбометание. Точность такого удара оказалась невелика, и в декабре 1988 года при одном из налетов бомбами «накрыли» полевой штаб афганского корпуса.

Для обеспечения прикрытия вывода войск из Афганистана на приграничных аэродромах был сосредоточен солидный кулак бомбардировочной, штурмовой и истребительно-бомбардировочной авиации, целью которых были лагеря, базы моджахедов и зоны, в которых отмечались передвижения и активность их отрядов. Регулярно «перепахивая» бомбами придорожные районы, летчики препятствовали нападениям на уходящие колонны, дневными и ночными ударами держа противника в постоянном напряжении. Помимо других частей, по целям на севере ДРА работали Су-17МЗ 136-го и 156-го апиб, а также переброшенная с Дальнего Востока эскадрилья Су-17М4. Она являлась штатной 1-я эскадрильей 302-го апиб с аэродрома Переяславка из состава 1-й Воздушной армии ДальВО. В состав группы включены были 14 истребителей-бомбардировщиков Су-17М4 и две «спарки» Су-17УМЗ. Командиром эскадрильи был подполковник В.М. Бондаренко, старшим от авиационного объединения назначили штурмана авиадивизии полковника Зарипова. Эскадрилья прибыла в Кокайты 14 ноября 1988 года и работала там до 14 февраля 1989 года, выполнив последние боевые вылеты в ночь перед завершением вывода войск. Летный состав включал 18 человек, выполнивших за три месяца по 100–120 вылетов. Ни одна из машин полка боевых повреждений не имела.

Су-22М4, разбитый при столкновении с выехавшим на полосу грузовиком. Баграм, июнь 1988 года

Самолеты воевавшей дальневосточной эскадрильи выделялись эмблемой «Тигры Панджшера» – название вотчины Ахмад Шаха было у всех на слуху, однако на деле по Панджшерской долине они не работали, цели в ней были далековаты для досягаемости Су-17М4. Более того, с учетом происхождения, уместнее было бы именовать группу «Амурские тигры» (ведь титул Ахмад Шаха на деле звучал как «Лев Панджшера», тигры же в Афганистане никогда не водились!) Переяславские Су-17М4 отличались и весьма нетрадиционно доработанными трафаретами на воздухозаборниках, предупреждавшими о соблюдении осторожности: в их контуре на многих самолетах накрашивались хищные зубы. Другой особенностью работавших из Кокайты Су-17М4 была манера нанесения звездочек «за боевые» – открывая очередной десяток, звезду наносили белым контуром и лишь по завершении полных десяти вылетов затушевывали полностью белым цветом. А вот популярных в других частях знаков «отличный самолет» в воевавшей группе 302-го полка не практиковали.